Наследник Шимилора - Елена Жаринова

Прибавив шаг, мы удалились от водопадов. Потоки снова слились воедино, и вдоволь наигравшаяся река спокойно продолжала бежать между скал.

— Интересно, а много здесь драконов? — небрежно поинтересовалась я.

— И хорошо бы знать, чем они питаются, — добавил Сэф. — Честно говоря, не верится, что с такой мордой они щиплют травку. Интересно, насколько прочная у них чешуя?

Тема драконов интересовала всех. Увы! Уже некому было прочитать нам популярную лекцию об их нравах. Тем не менее, Бар уверял, что дикие драконы охотятся над морем.

— Драконы — рыболовы. Впрочем, мелочь их не интересует. Я слышал, они таскают из воды тюленей, даже молодых китов.

— Надеюсь, мы для них — мелочь, — поежился Сэф.

А я снова посмотрела вверх и подумала, что, скорее всего, нас провожает молодой и любопытный представитель драконьего племени. Я его не боялась — наверное, потому, что не могла поверить, что он настоящий. Просто большой бумажный змей, раскрашенный синей краской. А потом дракон, сложив крылья, вошел в пике…

— В укрытие! К скалам! — крикнул Денис. Миллальфцы пристроили на плече ружья, целясь в гигантское существо. Я понимала, что мы должны защищаться, но не могла заставить себя достать пистолет. Такой красавец, жалко! И, кроме того, неизвестно, возьмут ли его лаверэльские примитивные пули. А раненый, он станет гораздо опаснее…

К счастью, Денис, разобравшись в ситуации, крикнул:

— Не стрелять! Он летит не к нам.

Действительно, дракон синей ракетой пронесся мимо, почти над нашими головами. Я видела, как сокращаются мышцы бочкообразного слоновьего тела, как свивается шипастый хвост… Дракон выдохнул сноп пламени, и кто-то из миллальфцев, сорвав с головы задымившуюся шапку, затоптал ее ногами. Это было очень красиво: ярко-синий дракон и оранжевое пламя.

Осторожно пробираясь вдоль скалы, мы увидели, куда так спешил гигантский ящер. Чуть ниже, на широком плато, его ожидал соперник. Разведя в сторону крылья, выпятив зоб, он посылал навстречу врагу залп за залпом. Ультрамариновые рога налились красным; когтистые лапы ожесточенно царапали камень.

Драконы сшиблись в схватке. Горное эхо подхватило гул, лязг чешуи, страшный рев… Я увидела, как от удара хвоста раскололась надвое скала. Хозяин плато гнал пришельца прочь. Тот с яростным клекотом взмывал в воздух и камнем падал на противника. Земля под нашими ногами вздрагивала каждый раз, когда сталкивались два мощных тела. Смотреть на первобытный поединок становилось все опаснее. Драконы не обращали на нас внимания, но в пылу драки били друг друга о скалы, провоцируя обвалы, один из которых просыпался прямо над нами. Снова рискуя погибнуть под каменными обломками, мы, пригнувшись, гуськом, короткими перебежками двинулись прочь. Но я все время оглядывалась. Драконы!.. Кто бы мог подумать, настоящие огнедышащие драконы!

Наш путь по горам занял около трех суток. На исходе третьего дня мы уже видели внизу зеленую долину, куда нам предстояло спуститься. Город Кровэл… По тому, как нас встретят там, можно предполагать развитие событий в столице.

Этой ночью мы остановились на последний привал под открытым небом. Дальше — решительный рывок. В такие минуты у меня обычно наступало раздвоение личности. Я понимала, что один этап моей жизни заканчивается и начинается другой, но не могла прочувствовать торжественность момента. Вот и сейчас я перебирала в памяти события прошедших двух с половиной месяцев. Знакомство с новыми друзьями. Постоянные стычки с Нолколедой. Схватка в захолустном кабаке. Встреча с Денисом, его неожиданная женитьба — и мои муки по этому поводу. Бой в лесу и моя первая победа… Безумная ночь с Сэфом. Смерть сенса Зилезана. Примирение с Ледой. Да, весь путь был размечен моими собственными вехами: любовью, ревностью, горечью, болью… И каждая новая боль оборачивалась радостью, потому что говорила, во весь голос кричала мне: ты живешь! Впервые за долгие годы прозябания я жила по-настоящему ярко. Про такое снимают фильмы и пишут книги. А измученные бытом домохозяйки — или озлобленные неудачницы вроде меня — читают их взахлеб, чтобы хоть на час, хотя бы в воображении примерить на себя увлекательную чужую жизнь. Полнота ощущений, не в мечтах, а наяву — это и есть главный подарок Лаверэля. То ли еще будет, ведь у меня впереди целых десять лет!

— Мы можем поговорить? — услышала я голос Дениса и вздрогнула. Потом молча кивнула ему, сдерживая радостное нетерпение. Неужели он передумал? Денис опустился напротив меня, скрестил ноги по-турецки.

— Бар говорил правду, Жанна? Фраматы действительно сообщили тебе что-то важное, о чем ты не рассказала нам?

Итак, разговор пойдет не о нас… Только сейчас я поняла, как сильно надеялась, что он все-таки передумает. Разочарование было острым, как зубная боль. Я ответила резко:

— Кому это вам я не рассказала?

— Всем, кого это касается, — ответил Денис. Здорово у него получается быть таким занудно спокойным — и это спокойствие приводит меня в бешенство.

Сдунув с глаз отросшую челку, я собралась уже сказать какую-нибудь едкую гадость, но командир вдруг улыбнулся беспомощно и виновато.

— Прости, я как-то не так начал. Я не собирался тебя допрашивать, просто хотел посоветоваться. Понимаешь, когда меня уговаривали отправиться в Лаверэль, я принимал слова фраматов за чистую монету. Могущественные скитальцы, потерявшие родину, но не сумевшие избавиться от привязанности к ней. Очень романтично, в духе старой фантастики. Но, оказывается, есть еще какие-то секретные группы, пещеры с компьютерами, оппозиция. Это уже не фантастика, это политика. А в политике только на самом верху играют с открытыми глазами.

Нечто подобное приходило мне в голову после последней встречи с шефом. Но сейчас мной овладел дух противоречия. Он ищет поддержки? Хочет посоветоваться? Для этого у него есть жена — замечательный человек, но мне от этого не легче.

— Послушай, какая разница, с закрытыми глазами, с открытыми… — пренебрежительно фыркнула я. — Правила игры все равно задают фраматы, это было ясно с самого начала, и мы с этим согласились. Так?

— Н-ну так, — нехотя кивнул Денис.

— Нам подарили этот прекрасный мир…

— Сдали в аренду.

— Хорошо, в аренду. Я считаю, надо получить по максимуму. Зачем ломать голову над неразрешимыми вопросами? Допустим, мы знаем одну десятую, одну сотую правды. Помнишь, ты говорил о судьбе? Считай, что на ближайшие десять лет фраматы — это наша судьба. Глупо спрашивать у судьбы, почему, например, она сделала тебя брюнетом с темными глазами.

— Не так это все, — помотал головой Денис. — В том-то и дело, что они не судьба. Они такие же, как мы, — вот что пугает. Не стоит преувеличивать их могущество.

— Не стоит его недооценивать. Ты приписываешь фраматам человеческие мотивы поведения, которых у них нет. У них вообще, может быть, нет ничего человеческого, кроме внешности, под которой они нам представляются. Представь себе, что нет никаких фраматов. Есть Лаверэль, которому угрожает опасность. От участи Лаверэля зависят наши жизни. А участь Лаверэля в наших — не в их! — руках.