Пилот вне закона - Клим Жуков
Шрифт:
Интервал:
Товарищу Пархоменко.
Секретно, срочно.
Сергей Анатольевич!
Напоминаю, что Вы гарантировали закончить полный цикл испытаний проекта «Фантом» еще полтора месяца назад. Ваша вчерашняя записка вызвала серьезные вопросы касательно вашей компетентности и соответствию занимаемой должности. Я эти сомнения разделяю, хотя и прикрыл Вас. Этот раз был последним. Ситуация весьма серьезная. На кону не только Ваша карьера. Х-крейсера нужны как воздух. Помните об этом. Приказываю завершить испытания в течение двух недель. Вся ответственность на Вас, последствия Вы представляете.
Растов.
Куратор производственного объединения «Восточный Саян»
С. А. Пархоменко
Товарищу Растову.
Секретно, срочно.
Александр Павлович!
К сожалению, законы физики не подчиняются административным окрикам. С тех пор как меня вынудили дать ничем не подтвержденные гарантии, ничего не изменилось. Люди работают на износ, круглосуточно. Техника принципиально новая, я не имею права выпускать ее без полного цикла испытаний. Если через две недели вы поставите Х-крейсера в строй, я снимаю с себя всякую ответственность за их боеспособность и сохранность жизни и здоровья экипажей. Мои сроки вы знаете — не ранее конца декабря сего года.
Пархоменко.
Станция «Лобачевский» на орбите Бэйдоу обманула все ожидания.
Народный архетип ученого: седоватый очкарик, витающий в облаках, белый халат, расшатанные нервы и полная неспособность ударить человека. Ни один из этих мучеников науки, чей образ так тщательно взлелеян синематографом, мне на станции не попался.
Собранные люди без белых халатов. А уж большой начальник, который разговаривал с Кейном и вашим преданным повествователем, производил впечатление парня, который очень даже может ударить, если вдруг что.
Станция была раза в три меньше «Тьерра Фуэги» и гораздо больше походила на орбитальную крепость: солидные бронепояса, батареи ПКО, отряд истребителей — все как положено, только масштабы подкачали. Оно и неудивительно: все-таки «Лобачевский» — научная станция, а не боевая.
Вопрос с незапланированным путешествием Андрея Румянцева на Пельту решился на удивление быстро. По прибытии на рейд форта «Вольный» Боб связался с Гаем и обрисовал ситуацию: так, мол, и так, можно взять парня с собой, пусть врастает в трапперский антураж.
— Поддерживаю, — коротко ответил шеф. — «Синдикат» еще не покинул систему, лишний раз мозолить им глаза Румянцевым не с руки.
Все. Боб принял снаряжение и охотничью команду на борт «Кассиопеи», а паром доставил нас в систему Шао.
Итак, «Лобачевский». Нас уже ждали — предусмотрительный Гай послал сообщение по Х-связи. Короткий диалог по рации, обмен паролями, посадочные маяки, и нас приняла док-камера.
Боба здесь хорошо знали, так что дежурное предупреждение не шалить и эскорт автоматчиков были скорее не мерой предосторожности, а данью почтения его криминальному авторитету. В самом деле, не положено матерому уголовнику разгуливать по приличным местам без сопровождения!
Нас хотел видеть в своем кабинете Петр Петрович Навальный — глава биологического отдела «Лобачевского». Это полностью совпадало с нашими планами, и мы не замедлили явиться. «Мы» — это гражданин Кейн, его помощник Эстебан Витаро и я. (Подозреваю, что русский пилот в моем лице существенно добавлял веса трапперскому предприятию — ведь это русская станция!)
Навальный был высоким, грузным мужиком, который повадками очень напомнил Салмана дель Пино — этакий обманчиво медлительный медведь. Впечатление дополняли лысая башка в шрамах, черная борода и кулаки, смахивающие на волосатые дыни. Словом, чистый Кудеяр, а никак не ученый.
С Бобом Кудеяр сердечно обнялся, Эстебану пожал руку, пожал и мне. Когда же я представился «Андрей Румянцев, пилот», он внимательно на меня поглядел. Ну просто очень внимательно, далеко за пределами приличий. Впрочем, в наших дремучих палестинах кто их определял, те пределы?
— Ру-у-умянцев? — протянул Навальный и сжал ладонь своей лапищей, как тисками. — Знавал я одного Румянцева… А, в сторону! Это было давно и неправда! К делу…
Дело выглядело просто: халкозавр издох, срочно требовался новый экземпляр, мы давно обещали, а никаких результатов. Ну что же?
Боб заверил, что теперь все будет в порядке и через пару дней мы приволочем очередную зверушку на опыты. Зверушку было жалко, что явно рисовалось на моем говорящем лице. Меня похлопали по плечу, сказали «молодо-зелено, погоди жалеть, ты на него сперва погляди» и все такое.
— Тогда не будем тянуть? — заключил Навальный. — Вам что-нибудь нужно? Ампулы с транквилизатором имеются? Транспортировочная клетка?
— Все в порядке, — заверил Боб, соорудив на лице выражение профессиональной компетентности.
— Как знаете, вы граждане испытанные, — ответил биолог, погладив лысину. — В виде бонуса предлагаю оставить «Хаген» на станции. Я распоряжусь, техники проведут нормальное техобслуживание. Полетите на нашем «Лазареве», а на Пельте за вами присмотрят наши же истребители. Устраивает?
Меня все устраивало, более того, я был готов прыгать от счастья — «Хаген» давно тосковал по штатному техническому обслуживанию. Боб, естественно, поинтересовался насчет оплаты.
Ответ Навального меня почти потряс.
— Ну-у-у… сумма обычная, но если вы не против, есть идея получше… — Он забарабанил пальцами по столу. — Средний вес взрослого халкозавра составляет семь тонн. Значит, по три тонны люксогена за тонну веса, такое мое предложение.
Никогда не думал, что зверюга так дорого стоит! С другой стороны, с божьей помощью нет пределов финансированию отечественной науки! Меня ухватила законная гордость, всей пятерней ухватила.
Боб, естественно, согласился, и мы полетели на Пельту, система Эпаминонд.
Вокруг Пельты крутилась ДИС — долговременная исследовательская станция. Согласно лоции системы Эпаминонд она не имела имени собственного, только шифрованное обозначение — С-1350.
Я не очень хорошо разбирался тогда в гражданских орбитальных объектах и слабо представлял себе, чем ДИС отличается, например, от стандартной ОС или от укрупненной научной станции-крепости вроде «Лобачевского». Но искушенный Боб Джи Кейн пояснил мне, что станция С-1350, висящая на геостационаре Пельты и привязанная к тамошнему нулевому меридиану, является сочетанием стандартного навигационно-ретранслирующего бакена с крошечной космической «сторожкой». Станция располагала станцией Х-связи, несколькими стыковочными узлами, парой планетолетов, аварийным НЗ топлива для терпящих бедствие кораблей… да вот и все в общем-то.
Пройдет каких-то полгода — и безымянная С-1350 сыграет решающую роль в судьбе планетолета «Счастливый» и молодого ксеноархеолога Татьяны Ланиной. Каковая Ланина, несмотря на свою сугубо штатскую профессию, в свою очередь сыграет колоссальную роль в исходе войны 2622 года…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!