Пороховой маг. Книга 2. Кровавый поход - Брайан Макклеллан

– Такая жизнь бывает очень одинокой, – согласился Тамас.

– Вы считаете, завтра мы можем победить?

Тамас посмотрел в сторону леса. Солдаты продолжали перетаскивать бревна к лагерю. В ночи не умолкал стук топоров. Где-то далеко послышался выстрел. Возможно, это солдаты охотились или пороховые маги отпугивали кезанских разведчиков.

– Я считаю, что можно выиграть любое сражение, – ответил Тамас. – Но это… нам будет нелегко. Весь план может развалиться, если кезанцы разглядят наши приготовления. У нас мало пороха и пуль, наши солдаты пойдут в бой полуголодными. Завтра мы должны победить или умереть здесь.

Он внезапно почувствовал себя стариком, зябнущим даже в теплую погоду.

– Я не хочу умирать здесь, сэр, – сказала Влора, прижимая к груди ружье.

– Я тоже.

– Сэр.

– Да?

– Гэврил… он сказал, что вы когда-то давно похоронили кого-то возле Мизинца. Кто это был?

Тамас почувствовал, как его уносит вдаль. Почувствовал брызги бурной реки на лице, грязь и кровь, засохшую на пальцах, – ему пришлось рыть могилу голыми руками.

Он заставил себя встать, стараясь не оберегать больную ногу. Нужно ее упражнять.

– Я похоронил много друзей. Еще больше врагов. Родных и таких близких, что их можно назвать моей семьей. Я хочу снова увидеть Адро. Хочу узнать, выжил ли мой сын после всех испытаний. Но до этого нам нужно сделать очень много. Это все, капитан. Можешь идти.

* * *

Из окна своей комнаты Таниэль задумчиво смотрел на вереницу фургонов, увозящих с передовой раненых солдат. Он хотел было выяснить, как прошло сражение, но и так догадался: ужасно. Вероятно, эти солдаты получили тяжелые ранения, попав под обстрел мортир. Судя по мундирам, все они были из одной роты.

Генерал Кеть поселила его в гостинице приблизительно в пяти милях от линии фронта и держала под круглосуточной охраной. Казалось, миновала не одна неделя с тех пор, как Кеть предъявила Таниэлю ультиматум. Но он знал, что на самом деле прошла всего одна ночь.

Профосы потребовали от него ответа, куда делась Ка-Поэль. Таниэль пожал плечами и послал их в бездну, но в душе все равно беспокоился. Что они сделают, если поймают ее? Изобьют, как самого Таниэля? Или еще хуже? Сможет ли Ка-Поэль справиться с ними, ведь кукол профосов у нее наверняка нет.

Генерал Кеть заходила рано утром, чтобы сообщить: каждый день, пока он отказывается принести извинения майору Доравир, на передовой будут умирать солдаты.

Таниэль был бы там сейчас, если бы не генерал Кеть. Он не даст ей убедить себя, что это по его вине линия фронта снова отодвигается назад.

За окном Таниэль заметил молодого солдата, почти мальчишку. Возможно, не старше пятнадцати лет. Его нога была отрезана по колено. Таниэль не знал, кто это сделал – пушечное ядро или хирург. Но его поразило спокойствие на лице юноши. Когда мужчины втрое старше стонали из-за любой неглубокой раны, он молча сидел на задке фургона, свесив культю, и невозмутимо наблюдал, как еще одну группу новобранцев ведут на передовую.

Таниэль взял альбом и начал набрасывать портрет юноши.

Раздался стук в дверь. Таниэль не отреагировал, торопясь закончить набросок, чтобы после вернуться к этому портрету.

Он почти забыл, что в дверь стучали, когда звук повторился. Фургон за окном уезжал все дальше, увозя молодого солдата. Таниэль положил альбом на стол и пошел открывать.

Он никак не ожидал увидеть за дверью Михали. В одной руке толстый повар держал серебряный поднос, а через другую перебросил полотенце. Его фартук был испачкан мукой и чем-то напоминающим шоколад.

– Прошу прощения, что побеспокоил вас, – заявил Михали, проходя мимо Таниэля. Два профоса вошли за ним следом. Один держал раскладной стол, другой – бутылку вина. – Вот сюда, рядом с окном, – распорядился Михали. – А теперь, пожалуйста, оставьте нас одних.

Профосы с грохотом установили стол, а затем отступили в коридор.

– Садитесь. – Михали указал на единственный в комнате стул, а сам устроился на краю кровати.

– Что все это значит? – удивился Таниэль.

– Обед. – Михали снял крышку с подноса. – Тушеная говядина, пирог с заварным кремом, перепелиные яйца и сладкий козий сыр с красным столовым вином. Боюсь, что не могу предложить ничего особенного, но вино превосходное, и охлажденное к тому же.

Ничего особенного? Запах, поднимавшийся над блюдом, заставил Таниэля задрожать в предвкушении удовольствия. Рот немедленно наполнился слюной, и Таниэль сам не заметил, как очутился за столом с куском говядины на вилке. Но тут же остановился, почувствовав неловкость.

– Вы позволите?

– Пожалуйста-пожалуйста.

Михали поощрительно кивнул, вытащил пробку из бутылки и разлил вино в два бокала.

Поначалу Таниэля немного раздражало, что повар наблюдает, как он ест, но через несколько секунд он перестал обращать на это внимание.

– Что-то случилось? – Таниэль взглянул на Михали, пьющего уже третий бокал.

– Случилось? – Повар подлил вина и Таниэлю. – Обязательно должно что-то произойти, чтобы получить хороший обед?

– Полагаю, что да.

Михали покачал головой:

– Я просто узнал, что вас посадили под домашний арест и кормят обычной солдатской пищей. На мой взгляд, это можно считать воинским преступлением.

– О да.

Таниэль улыбнулся, хотя не был уверен, что Михали в самом деле шутил. Он наклонился вперед, взял бокал и заметил, что винная бутылка по-прежнему оставалась полной, хотя они выпили на двоих пять бокалов. Возможно, Михали прятал где-нибудь вторую.

– У меня письмо для вас. – Повар вынул из-под фартука конверт.

Таниэль застыл, не донеся вилку до рта.

– От кого? – промямлил он с набитым перепелиными яйцами ртом.

– От полковника Этана.

Таниэль выронил вилку и схватил письмо. Раскрыл конверт и пробежал лист глазами. Закончив, отодвинул стул и глубоко вздохнул. Таниэлю больше не хотелось есть – даже обед, приготовленный Михали.

– Что там? – спросил повар.

– Вас это не… – Таниэль проглотил свой резкий ответ. Михали пришел сюда с передовой с обедом и письмом, которое, вероятно, нельзя было передать никак иначе. Повар заслуживал благодарности, а не грубости. – Я попросил, чтобы полковник Этан собрал для меня отчеты по использованию пороха.

– И что же?

– Он раздобыл также заявки на порох. Данные не совпадают. Армия запрашивала втрое больше пороха, чем использовала, и почти вдвое больше, чем фактически поступило на передовую.

– Остальной порох где-то потерялся?

– Скорее, его украли. Воровство – не редкость в любой армии, даже в нашей, но Тамас решительно расправлялся с ним в военное время. Эти отчеты, – он швырнул конверт на кровать, – подтверждают, что квартирмейстеры причастны к воровству. И еще по крайней мере один человек из Генерального штаба. На этой войне кто-то делает миллионы.