Летопись безумных дней - Елена Малиновская

– Понятно, – смущенно прошептала я.

Налетевший ветерок вновь заставил поежиться, и Хранитель, заметив это, бережно обнял меня за плечи.

– Мне кажется, ты совсем замерзла, – прошептал он мне на ухо, напоследок не удержавшись и слегка куснув за мочку. – Давай плюнем на этот бал и отправимся домой.

– Даже не знаю, – лукаво протянула я, пытаясь не замурлыкать от удовольствия, когда его горячие губы, чуть касаясь, прошлись по моей шее. – А что мы там будем делать?

– Увидишь, – рассмеялся Мердок. Затем встал со скамейки и неожиданно взял меня на руки. Я даже удивиться не успела, как вдруг вокруг привычно замерцал телепорт.

Дом встретил нас сонным теплом и тишиной. Хранитель, и не думая выпускать меня из рук, быстро взбежал по лестнице. На втором этаже он немного замешкался, словно раздумывая, куда нести меня дальше, но потом решительно свернул в свою комнату. Пинком открыл дверь и бережно опустил меня на кровать.

– Теперь ты от меня никуда не денешься, – торжествующе заявил он и щелкнул пальцами, зажигая мягкий, приглушенный свет.

– Я уже боюсь, – смущенно хихикнула я.

– И правильно делаешь, – улыбнулся Хранитель и одним движением скинул придворный камзол. Затем быстро расстегнул рубашку.

– Мердок, – выдохнула я, зачарованно наблюдая за этим зрелищем, и внезапно даже для себя поинтересовалась: – А что ты с Ейрихом собрался делать?

– Разве это так важно? – легкомысленно пожал плечами муж и опустился на кровать подле меня. Пробежался пальцами по моей руке от локтя до шеи, от чего я вся содрогнулась.

– Мне просто интересно, – вяло запротестовала я, пытаясь не потерять окончательно голову. – Он как-никак оскорбил твою супругу.

– Вообще-то моя ненаглядная женушка сама была виновата, – усмехнулся Мердок и поцеловал меня в плечо.

– Ничего себе! – возмутилась я и даже отодвинулась. – Начнем с того, что все началось из-за твоего совсем не дружеского общения с Еварикой. Понятное дело, что после этого я была в очень расстроенных чувствах.

– Поэтому решила как можно быстрее найти утешение в чьих-нибудь объятиях, – ехидно перебил меня Хранитель. – Любимая, ты меня, конечно, извини, но обычно приличные девушки не отправляются с незнакомыми мужчинами на прогулку по темному и безлюдному саду.

– Чего? – От возмущения я не сдержалась и закричала. – Обычно приличные мужчины не обнимаются с полуголыми девицами на глазах у законных жен, драгоценный мой.

– Ну не мог же я просто оттолкнуть Еварику, – попытался оправдаться Мердок. – Это было бы грубо. И она бы очень обиделась.

– Значит, то, что супруге это весьма неприятно, – тебе без разницы, а вот ненаглядную Еварику обидеть – жуткое злодеяние? – Я в гневе вскочила с кровати. – Это уже ни в какие рамки не лезет!

– Солнышко мое, – устало попросил меня муж, – тебе обязательно закатывать скандал именно сейчас? Все же так чудесно начиналось. Между прочим, я Еварику в укромный уголок не тянул. И на свидания ее не приглашал.

– Я Ейриха тоже на свидание не приглашала, – огрызнулась я. – А про темный уголок… Я ведь не собиралась изменять тебе по-настоящему. Просто хотела…

– Я помню, – прервал меня Мердок. – Ты просто хотела пару раз поцеловаться с абсолютно незнакомым мужчиной, для того чтобы я начал тебя ревновать. Очень мудрый план.

– Но я же не сделала этого! – искренне удивилась я претензиям мужа.

– Но хотела же, – хмыкнул он. – Иногда желание значит намного больше сделанного.

Я замолчала, не зная, что еще возразить. Конечно, где-то в глубине души я ощущала себя виноватой перед Мердоком. Но извиняться не собиралась. В конце концов, он сам хорош. Обнимается со всеми подряд, а мне даже пофлиртовать нельзя.

– Ты не права, – мягко произнес Хранитель, в очередной раз без спросу прочитав мои мысли, – и сама это прекрасно знаешь. Просто не хочешь признавать свою вину передо мной. Впрочем, перед собой тоже. Если честно, я вообще не понимаю, к чему было начинать этот разговор. Насчет Ейриха не беспокойся – я накажу его более чем сурово. И прежде всего потому, что он причинил боль женщине. Может быть, хоть это ему покажет, что нет – это всегда нет и любая игра имеет свои правила и запреты, которые нельзя нарушать. Но признай – и твоя вина в случившемся есть.

– Когда ты наконец перестанешь хозяйничать в моей голове при малейшей удобной возможности! – потеряв терпение, заорала я, пытаясь не покраснеть от справедливых слов Мердока. – Никакой личной жизни!

– Тогда, когда ты научишься ставить хоть какой-нибудь блок, – пожал плечами он. – Но вообще-то я ожидал услышать нечто другое. Не я начал ворошить прошлое, однако теперь мне бы очень хотелось, чтобы ты передо мной хотя бы извинилась.

– Вот еще! – гордо фыркнула я. – Не чувствую себя виноватой. Меньше надо с девицами обжиматься и побольше внимания жене уделять.

– Твое право, – спокойно отозвался Хранитель. Затем встал и с некоторым разочарованием накинул рубашку.

Я наблюдала за его действиями с легким недоумением. Одевшись, он подошел ко мне и неожиданно с силой привлек к себе, не обращая внимания на отчаянное сопротивление. Провел рукой по моему лицу, убирая растрепанные волосы, и так же молча поцеловал. Весь мой запал мигом куда-то пропал. Я обмякла в его руках, чувствуя, как постыдно дрожат колени. Вся злость на мужа улетучилась в неизвестном направлении.

Через какое-то время, отстранившись, Мердок с затаенной усмешкой посмотрел мне в глаза и вновь наклонился ко мне.

– Спокойной ночи, дорогая, – прошептал он мне на ухо, щекоча горячим дыханием шею. – Полагаю, тебе будет лучше провести эту ночь у себя. Я ведь грязный изменник и вообще недостоин такой женщины.

– Что? – растерянно переспросила я, недоуменно глядя на него.

– Если вновь решишь обсудить произошедшее, двери моей спальни всегда для тебя открыты, – тихо продолжил он. – Когда будешь в состоянии спокойно поговорить о своем поведении – добро пожаловать. А сейчас нам обоим необходимо немного остыть. Выспаться, конечно, тоже не помешает. Завтра будет тяжелый день.

Произнеся это, Мердок сделал шаг назад и с показным равнодушием отвернулся.

У меня хватило сил и гордости не закатывать истерику. Я ограничилась лишь тем, что с грохотом захлопнула за собой дверь. А в своей комнате долго сидела около окна, безучастно смотря на мглу за стеклами. Мне было очень плохо. Прежде всего из-за собственной глупости. Я знала, Мердок сейчас тоже не спит. И наверняка ждет, что я вернусь. Чуть слышно поскребусь в дверь и нырну к нему под одеяло. Потом прижмусь к теплому боку мужа, закрою глаза, а дальше будь что будет.

Я изо всей мочи укусила себя за руку, пытаясь болью прогнать навязчивые мысли. Жаль, что я не могу так поступить. И все из-за проклятой гордости. Никогда не думала, что так тяжело переломить себя и сделать первый шаг к примирению.