Колдун из Темногорска - Роман Буревой

– Что будет теперь? – спросила Надя.

– Скорее всего, они вернутся и попытаются пробить кольцо, – отозвался Роман.

– Это им удастся?

– Может быть. Если кто-нибудь откроет им тайну воды.

– Такие люди есть? Роман не отвечал.

– Значит, есть. – Надя ехидно прищурилась, – И мы, как всегда, просчитались.

Роман стиснул зубы.

– Я не просчитался, – сказал он сухо. – Каждый план имеет уязвимые места. И этот не хуже других.

– К тому же это план Алексея, – напомнила Лена.

– Ага, опять нашли крайнего, – отозвался Стеновский.

Они стояли внутри круга, очерченного в лесной земле водой. Канава отделяла их от остального мира. Внутри круга не было ни мрачных вековых елей, ни озера, ни церквушки, ни домов. Лишь тощая хвойная поросль, котлован, заполненный грязной водой и два полуразвалившихся сарая с дырами в крыше и выбитыми окнами. То, что видели те двое за границей кольца, – мираж, созданный усилиями Романа и Юла. А вот заклятье, наложенное на круг воды, было истинным, и переступить это кольцо без водного ожерелья никто не мог точно так же, как и в подлинном Беловодье.

– А мне здесь нравится, – сказала Надя, оглядываясь. – В этом запустенье что-то есть, а, Роман?

Колдун усмехнулся. Бывают минуты, когда собственной убогостью можно гордиться.

– Когда они придут? – спросил Юл и, не в силах усидеть на месте, закружил вокруг Романа. – Они ведь скоро придут, так? И сам Колодин придет? И мы сможем его убить?

– Только выйдя за границу круга.

– Я выйду, – пообещал Юл.

– Если я тебя отпущу, – предостерег Стен.

– Да плевал я на тебя, братец!

– Не хами, – одернул его Роман. – А то разрушишь заклинание.

Юл глянул на колдуна, не зная, верить ему или нет. Но после вчерашнего, после того, что они сделали вместе, понял, что верить должен.

– Я бы хотел здесь жить… – неожиданно сказал Стен.

– Что, в этом сарае? – недоверчиво ухмыльнулся Роман.

– В лесу. А под окнами дома я бы посадил лиственницы, и в самый жаркий полдень в комнатах царили бы полумрак и прохлада.

– Нет, неудачное место. Бывают места живые и неживые. Так здесь – это я скажу точно – мало жизни.

– Бывают места в самом деле неживые, – согласился Стеновский. – Жизнь туда приносится.

Пока они разговаривали, Юл выбрался за границу круга, тем самым желая показать, что никто его не удержит на месте, коли он сам того не захочет. Он уселся на замшелый пень и долго смотрел на призрачный город – творенье его собственных рук – буквально.

…Когда место было выбрано и Роман прочертил водой оградительный круг, они занялись созданием миража. Колдун скинул куртку и, оставшись в одной рубашке, закатал рукава выше локтя и облил руки пустосвятовской водой. Потом жестом велел Юлу сделать то же самое. Они стояли вне круга, касаясь ладонями невидимой оградительной стены, и с их рук медленно стекала вода. Самым удивительным было то, что капли, срываясь с пальцев, затем медленно скользили по невидимой ограде, как капли дождя по стеклу.

– Ты крещеный? – спросил Роман. Юл кивнул в ответ.

– Тогда у тебя должно получиться.

Пошел снег – он падал большими пушистыми хлопьями так часто, что в двух шагах сделалось ничего не видно.

– Город… – сказал Роман.

– Город… – отозвался Юл.

– Из воды…

– Из воды…

– Церковь… – сказал Роман.

– Церковь…

– На водах…

– На водах…

Снег кончился, и явилось Беловодье. Точь-в-точь такое, как в первый раз, когда река отвечала на вопросы Юла. Только в этот раз видение не колыхалось и не двигалось вслед за мальчишкой. Все было почти настоящим. Лучше, чем настоящее, не картинка, а что-то большее. Мечта как таковая.

Юл и сам не заметил, что плачет, – ощущение счастья его переполняло. Впервые за последние дни. И он бы многое отдал, чтобы этот миг повторился. Снег сменился промозглым осенним дождем, и от промокшей одежды в воздух поднимался пар, будто белая аура окутала их тела.

– Научи меня своему искусству, – попросил он колдуна. Слез своих он не стеснялся.

– Дар дается человеку от рождения, – отвечал Роман. – В нужную минуту ты будешь источать его по капле из своей души. И все искусство лишь в том, чтобы научиться черпать его из себя и не расточить понапрасну. Большинство людей делают это, растопырив пальцы, и расплескивают дар внутри себя и вовне. Научись сберегать влагу в горсти – вот и вся премудрость.

Роман говорил с ним как с равным. И за эту минуту Юл был готов простить колдуну прежние обиды. Мальчишка отер мокрое лицо ладонями и улыбнулся. Роман сделал приглашающий жест и шагнул внутрь круга. Юл – следом. Перед ними был котлован с грязной водой и два покосившихся сарая. Но это не имело значения. Достаточно сделать несколько шагов назад, и Беловодье явится вновь.

– По-моему, эта речка подойдет. – Роман остановил машину и указал на текущую внизу реку.

Заливаемые весной во время половодья, луга теперь поросли жесткой желтеющей травой. Но в одном месте пляж был как на заказ: желтый полукруг песка раскинулся между двумя массивами кустарника. Отгороженный от дороги и нескольких ветхих домиков на горушке, укромный уголок подходил для их замысла. Еще накануне утром, когда рыскали они по лесу, отыскивая подходящее местечко для декораций будущего спектакля, Роман приметил эту речку с живой, шустро журчащей водой.

Стен ступил на берег и оглядел пляж без особого энтузиазма.

– Я же недавно купался, – напомнил он.

– Ну и что? – отозвался Роман. – У нас сейчас обстоятельства особые. Неизвестно, как поведет себя завтра твое ожерелье. Особенно если учесть, что прошлой ночью ты в человека стрелял. Я бы на твоем месте непременно искупался. Вдруг ожерелье начнет тебя душить, а вокруг будут сидеть люди господина Колодина. Куда ты тогда денешься? А? Та жижа, что находится в яме в центре круга, тебе помочь не сможет.

– Что тебе надо? – подозрительно глядя на колдуна, спросил Стен, прекрасно зная, что просто так Роман ничего не говорит и не делает.

– Хочу заранее предусмотреть неприятности. Так сказать, стелю солому под окнами, из которых нам очень скоро придется падать, когда за нами явится господин Колодин со своей командой. К тому же купаться со мной – одно удовольствие – не почувствуешь холода вообще. Тебе будет казаться, что ты плещешься не в ноябрьской ледяной реке, а где-нибудь на пляже в Майями. Ты бывал в Майями?

– Красиво. Но слишком жарко. Я не люблю жары.