Война - Алексей Рудаков

— Действуй, — я снова повернулся к Жанне: — Ну, как он?

— Приходит в себя. Как Грей?

— Норм. Ещё час и он закончит. — в животе заурчало, и я сменил тему: — Поесть приготовишь?

— Сделаю, ты только мальчика не обижай, ладно?

— Да чего ему будет, — попробовал отшутиться я: — Здоровый же чертяка!

— Ему покой нужен. Обещаешь?

— Обещаю.

Она кивнула и начала пробираться из рубки, ну а я, в который раз, начал проигрывать на программном уровне процесс взлёта. И получалось у меня это дело хреново. Проблема была в том, что расположенные в носовой оконечности маневровые были зарыты в грунт планеты. Конечно, выкопать их особой проблемы не представляло — в конце концов под нос, я имею в виду под броневые плиты носа можно было подложить несколько камней, что бы маневровые не упирались в грунт, но при этом оставался вопрос синхронного замыкания контактов при убирании шасси. Жанна ни разу не сгущала краски — с торчащими шасси ни разогнаться, ни уйти на сверхскорость было нельзя, не говоря уже о том, чтобы уйти в прыжок. Не знаю, чем руководствовались инженеры, вводя такое ограничение — пустоте без разницы на форму твоего корабля, хоть фикус в бочке ставь на корпус — сопротивления то нет. Возможно они так пытались ограничить слишком резкие манёвры при взлёте или посадке. Не знаю, да и никто не знает. Все к этому ограничению давно привыкли и не обращали на него никакого внимания. Не обращал и я — до сего момента.

Следующий день Жанна объявила выходным, и мы провели его бездельно валяясь по своим каютам. Ну я-то точно. Разбираться как его провели остальные желания не было, так что я просто продрых, проигнорировав приглашения что на обед, что на ужин. Раз за разом я прокручивал на своём терминале процедуру взлёта и каждый раз неудачно. Под конец у меня даже возникла идея соорудить из камней подобие пандуса под брюхом, чтобы сразу убрать шасси и взлететь, но проклятая синхронизация сигналов не оставляла шансов. Да и объём работ как-то тоже оптимизма не вызывал.

— Итак, вы хорошо отдохнули и наверняка полны идей, — с преувеличенным оптимизмом в голосе обратился я к экипажу за завтраком: — Высказывайтесь.

— Лично я, кое-что, придумал, — первым высказался я, отодвигая от себя тарелку с овсянкой. Я овсянку терпеть не мог, несмотря на то, что она была щедро заправлена кусочками фруктов, и предпочёл ограничиться пакетом сока и куском ветчины.

— Болит всё, болело, вот я и отлёживался. — По сравнению с предыдущими днями, Клён выглядел гораздо лучше.

— Понял. Грей? Жанна?

— Извини, капитан, — ответил за обоих Грей: — Мы, — он накрыл своей ладонью руку Жанны: — Отдыхали.

При этих словах девушка залилась румянцем, делая понятным как именно проистекал их отдых.

— Кхм, — я сделал вид, что ничего не заметил: — Бездельники! Я тут что? Единственный, кто улететь с планеты хочет?

— Но, Поп, ты же у нас командир? — она выдернула руку из-под ладони Грея и подпёрла ей подбородок: — Ты же у нас умный, что ты придумал?

— Да, придумал, — не стал спорить я: — И заметьте — без помощи моего, не побоюсь этого слова, экипажа.

Я хотел взять многозначительную паузу, дабы произвести впечатление, но она всё тут же испортила: — Вот! Я всегда в тебя верила!

— Что делаем, капитан? — Грей подался вперёд, наваливаясь на стол, и он протестующе заскрипел под его весом.

— Ты это, полегче! — я жестом попросил его сесть нормально: — Из-за вас мне и так одно разоренье! Не представляю, я просто боюсь представить, сколько с меня за ремонт брони сдерут. А ты же, я вот уверен, новых чурбанов своих железных, купить захочешь. Захочешь же?

Он молча кивнул.

— И мне, — приподнялся со своего места Клён: — Ещё парочку истребителей купишь, а капитан? Ну, что бы все модели были, а?

— Грабители! Мы, между прочим, уже месяц, нет — больше, ничего не зарабатывали.

— Да ладно тебе, — Жанна погладила меня по руке: — Выберемся, починимся и сразу за работу. Ты чего придумал? Рассказывай.

— Грей, — я повернул голову к нему: — Твои железки какую температуру держат?

— Две… Две с половиной сотни градусов выдержат, — он пошевелил пальцами что-то прикидывая: — Но недолго. Минуты две, может три, но не более.

— Больше и не надо, — кивнул я, этого времени должно было хватить.

— Значит так. — я снова прокрутил в голове свой план: — Жанна. На тебе навигация. Когда оторвёмся мне нужно будет сразу встать на курс прыжка. Проверь какие подходящие звёзды будут над горизонтом.

— Летим? Ты — чудо, Поп!

Я молча кивнул, принимая её восторг как должное.

— Теперь вы, — я посмотрел на Грея и Клёна: — Натягивайте свои шапочки. Только, сначала мне их покажите. Лично выкручу настройки — мне инвалиды на борту не нужны. Понятно?

Убедившись, что они всё поняли я снова повернулся к Жанне:

— У нас домкрат…домкраты на борту есть?

— Домкрат? — она удивлённо посмотрела на меня: — Зачем нам на борту — домкрат?

— Затем же, зачем и топор. Топор же на борту есть?

— Есть. Два.

— А домкрата — ни одного. Плохо, — я с сожалением вздохнул: — Будем на Станции — купишь. Два. По мощнее.

Она непонимающе кивнула, и я снова повернулся к сильной части своего экипажа: — Итак, бойцы! Ставлю задачу.

Мы стояли около освобождённого от камней носа корабля. Мы — это я и пара металлических фигур, управляемых парнями из рубки.

— Значит так, парни, — я залез на кусок скалы, который совсем недавно был скинут с корпуса и уселся на него, свесив ноги вниз: — Вот примерно тут, — я показал рукой: — выходят сопла маневровых.

Я ориентировался по видимым мне с камня таким же соплам, но расположенным на верхней части корпуса. Где-то внизу, точно под верхними, должны были быть и нижние — оставалось только их откопать.

План был прост и незатейлив.

Первое — мы откапываем нижние сопла.

Второе — я приподнимаю корабль на маневровых, и парни закатывают под него камни, что бы, когда я их отключу, между кораблём и поверхностью оставался бы зазор, достаточный для того, что бы Жанна смогла детально осмотреть повреждения переднего шасси.

Третье — как вы уже поняли — осмотр Жанной повреждений.

Четвёртое — исправление повреждений ей же.

И, наконец, Пятое — взлёт с планеты.

О том, что делать, если пункт номер Четыре, не сработает, я не думал. Старался не думать, отгоняя от себя неприятные и пораженческие настроения. Вот осмотрит — тогда и решим.

— Лопату бы, — проворчал Клён, опуская своего андроида на колени и принимаясь разгребать ладонями щебень в указанном мне месте.