Неудержимая. 1000 км пешком по легендарному пути Камино де Сантьяго - Соня Чокет

«Сосредоточься, Соня, – велела я себе. – Перестань думать о том, как ты падаешь в реку. Ты просто впустую нервничаешь. Ты в безопасности и легко достигнешь другого берега».

Я просто продолжила идти, опустив голову и далеко выставляя ноги, делая один шаг за другим и не глядя на крошечный забор у края моста. Казалось, что весь путь длился вечность, но на самом деле он занял лишь пять минут.

Наконец я дошла до берега. Фух! Я чувствовала себя так, будто бы увернулась от пули, хотя на самом деле совсем не была в опасности. Мое сознание просто сыграло со мной злую шутку.

Стоя на твердой земле, я взглянула вверх. Прямо передо мной была крутая, высокая и широкая лестница, ведущая к городу, и на самом верху спокойно сидел Клинт и махал мне рукой. Я не заметила его до этого. Теперь я была счастлива, что не стала ползти по мосту. Я была бы ужасно смущена, если бы он увидел это.

Я помахала в ответ и начала подниматься к нему. Мне показалось, что Камино был слишком суров, заставляя путешественников идти по этой лестнице после целого дня пути, в особенности после того моста. Но в любом случае мы должны были сжечь наши грехи. Возможно, паломники нуждались в дополнительном усилии, чтобы точно очистить карму, перед тем как дойти до Сантьяго через несколько дней.

Пыхтя и задыхаясь, я наконец добралась до верха и плюхнулась около Клинта.

– Ждешь Дина? – спросила я его.

– Да, ты не видела его?

– Он не так далеко. Я видела его недавно, он снял ботинки и присел покурить.

– Люблю этого парня, – сказал Клинт, и я знала, что это правда. Дружба, начавшаяся на Пути, должна была быть особенной, ведь здесь люди освобождались от неискренности и эгоцентризма и слушали лишь движения своих сердец. По крайней мере, Камино давал возможность путешественникам следовать направлению духа.

– Я счастлива, что ты нашел такого замечательного друга, Клинт. Наши друзья – вот что важно, не так ли?

– Именно так! – ответил он.

Затем я встала на ноги и пожелала ему «Доброго Пути». Еще раз повернувшись к реке, увидела Дина, машущего рукой и легко и быстро приближавшегося к нам.

Я прошла в глубь города и подошла к местной церкви, где помолилась в благодарность за новый прекрасный день на Камино. Я не чувствовала ни злости, ни горести, ни страха, ни отчаяния уже несколько дней. Я была спокойна, счастлива быть собой и готова с радостью принять все, что бы ни ждало меня в жизни. Каким чудом было это ощущение!

Покинув церковь, я попала на площадь, окруженную маленькими кафе, и увидела Патрика номер один, который сидел прямо передо мной с бокалом холодного пива в руке и улыбкой.

Я тотчас же подошла к нему и присоединилась к трапезе.

– Патрик, я так счастлива видеть тебя!

Мы засмеялись, я заказала большой бокал холодного пива с лимонадом и присела рядом. Патрик спросил, как прошел мой день, и я попыталась рассказать ему все, что произошло, но сразу остановилась. В ту секунду, когда я начала перечислять все те замечательные моменты, которые пережила, они потеряли всю свою прелесть, а я совсем не хотела, чтобы это случилось.

Я лишь сказала:

– День был в духе Камино.

Он улыбнулся и ответил:

– Понимаю. Этим все сказано.

Мы сидели и отдыхали по большей части в тишине, ведь мы оба были слишком уставшими. Мы попивали наше пиво и наблюдали за остальными паломниками. Через некоторое время мы встали и пошли каждый своей дорогой. В хостеле меня ждал мой паломнический ужин, а Патрик договорился поужинать с другими пилигримами из отеля, где он остановился. Мы обнялись, пожелали друг другу «Доброго Пути» и отправились в наши места ночевки.

Засыпая, я подумала обо всем, что случилось со мной с тех пор, как я начала это невероятное путешествие несколько недель назад. Я вышла на дорогу разбитой и потерянной, а теперь я чувствовала себя сильной и все более и более спокойной каждый день. Я была рада. Камино излечивал меня.

Я проснулась, чувствуя себя ребенком. Сердце было полно счастья, хотелось скорее начать день. Ярко сияло солнце, все было зеленым, и казалось, что наступило настоящее лето – хоть и было холодно. Я вылезла из кровати и вышла за дверь очень медленно – оставались последние четыре дня на Пути, и я хотела запомнить каждую минуту.

На завтраке я столкнулась с Алленом и Джонни, они явно ссорились по какому-то поводу. Улыбнувшись, я оставила их наедине. Они признали меня, но не захотели прерывать общения, чтобы поздороваться.

Это меня не расстроило. Сейчас мне хотелось остаться в тишине, желательно подольше, и не хотелось упускать ни единого откровения, которое могло бы на меня сойти.

После завтрака я оставила сумку внизу, поставила печать и вышла на дорогу. Я шла за желтыми стрелками через город, потом пошла по дороге через центр города к вершине холма, вниз к реке и дальше.

Эта часть реки не была такой широкой и ветреной, как вчера, что меня порадовало – я не хотела пугаться так рано утром.

Я была очарована тем, что Камино вел меня в глубокий зеленый лес, который распадался на несколько маленьких подлесков. Мягкий туман струился меж деревьев, везде распускались цветы, наполняя воздух сильным и сложным ароматом коровьего навоза и розовых лепестков – даже я это учуяла. На деревьях пели птички, пчелки вились над цветами. Коровы жевали, фермеры работали, природа была в цвету. Все было таким живым – и я тоже.

Тропа начала извиваться вверх по холму примерно через час после начала похода и стала довольно крутой. Я притормозила и взяла палки, чтобы поддержать ногу и колено, потому что они начали болеть.

Сегодня на Пути я увидела больше паломников, чем во все предыдущие недели. Иногда казалось, что я нахожусь на Камино среди пятиста человек – мимо меня проходило множество групп в десять-пятнадцать человек, и больше Путь не был моим.

Меня предупреждали, что так случится, потому что многие решают пройти только сто последних километров Камино. Это была та минимальная дистанция, которую надо пройти, чтобы получить так называемый «компостельский» сертификат паломника и отпущение за прошлые грехи от Католической церкви.

Мне пришлось напрячься, чтобы остаться собранной, когда ритм Камино изменился. Я не хотела, чтобы толпы отняли у меня внутренний мир. Я решила, что это лишь еще одна возможность подготовиться к обычной жизни после Камино, когда я вернусь к прежнему ритму и требованиям. Сохранение внутреннего мира в процессе прорывания через толпу – отличная практика.

Дорога была грязной – ничего удивительного после всех этих дождей в последние несколько недель, и она часто была похожа на клей. Я вспомнила, как пробивалась по грязи в Пиренеях, в начале пути, и мне показалось, что круг замкнулся. Я поняла, что это просто напоминание о том, что не надо застревать в грязи ни тут, ни в жизни.