📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыКочевая кровь - Геннадий Сорокин

Кочевая кровь - Геннадий Сорокин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Перейти на страницу:

– Андрей Николаевич, ты не горячись и в сторону не уходи, – вмешался в назревающий спор Комаров. – Товарищи, давайте заслушаем информацию до конца. Мы не на колхозном собрании, чтобы бесконечно перебивать друг друга.

– Родственники приносят мертвого барона в табор. Начинается ливень, все прячутся в палатках. Сыновья барона, пока никто не видит, уносят его тело на отвал. Если говорить о действиях лиц во времени и в пространстве, то на этом – все! Дальше одни предположения.

Я посмотрел на присутствующих. Все молчали. Пришлось продолжить, хотя я хотел передохнуть, покурить, попить воды.

– Давайте представим, что все пошло по плану заговорщиков, без осечек и проколов. Оглушенный Меркушин очнулся на поляне, нашел свой пистолет. Родственники барона заявляют, что он убил отца Айгюль, но, так как он представитель власти, самосуд они вершить не будут. Меркушину бы показали мертвое тело и предложили валить с поляны куда подальше. Леонид, еще толком не пришедший в себя, вернулся бы в город. Сыновья сжигают тело барона, дождь смывает все следы. Поздним вечером в таборе на совещание собираются самые уважаемые мужчины племени. Перед ними выступает Салех. Сказал бы он примерно так: «Бог дал, бог взял. Наш брат заступился за изнасилованную дочь, милиционер его застрелил. Связываться с властями мы не будем. У милиционера друзья, связи, власть – надавит где надо, нас самих в убийстве обвинят. Кто мы такие для властей? Грязные кочевники. Они за своего коллегу стеной встанут, среди нас убийцу искать начнут. Мы, братья барона, заявлять о его убийстве никуда не будем. Изнасилование Айгюль пусть останется между нами. Айгюль теперь собственность Алижона, пускай он ее судьбу решает». По законам маагутов только старший мужчина в роду имеет право общаться с властями. Старший – это Салех.

– А жена барона? – не удержался от вопроса незнакомый офицер.

– Жена барона, – с легкой усмешкой сказал я, – после смерти мужа стала женой Салеха. Без его разрешения она рот не откроет.

– Меркушин? – нетерпеливо спросил Комаров.

– Давайте исходить из того, что заговорщики не представляют, что такое уйти с дежурства с оружием. Они предложили Меркушину прийти на поляну в форме, с пистолетом. Он пришел. Откуда они знают, что его самовольный уход с дежурства вызовет такой переполох? Теперь о самом Леониде. Представим, что он очнулся на поляне, нашел пистолет. Айгюль рядом нет, а есть возбужденные бородатые мужики, которые обвиняют его в убийстве барона. Меркушин бы сразу же сообразил, что его заманили в ловушку. Увидев труп, он бы по-настоящему испугался. Он же не знает, что происходило вокруг него, пока он был без сознания. Заговорщики хорошо просчитали этот момент – никому бы Меркушин о событиях на поляне рассказывать не стал. Он бы сидел и ждал, чем дело кончится. А закончилось бы оно ничем: маагуты скрыли бы смерть барона. Два момента испортили заговорщикам весь план: Меркушин не смог сам уйти с поляны, Мехмон спрятал пистолет. У меня – все.

Я закончил выступление, сел на место.

Комаров в задумчивости отстучал пальцами дробь по столу.

– Племя еще здесь? – спросил он.

– Готовятся к отъезду, – доложил Малышев.

– Какие будут предложения? – спросил Комаров всех присутствующих.

Отвечать вызвался Малышев:

– Юридически мы никому ничего не докажем. От лица Кировского райотдела я предлагаю: в возбуждении уголовного дела по факту смерти барона отказать, так как у нас нет веских доказательств того, что он был убит. У нас трупа нет, причина смерти барона неизвестна. Он мог умереть от пьянки, от разрыва сердца, да от чего угодно! Нет трупа – нет дела. По факту нападения на Меркушина в возбуждении уголовного дела отказать. У нас нет доказательств, что на него кто-то напал. Сам Меркушин дал объяснения, что он поскользнулся и упал головой на камень. По факту самовольного ухода Меркушина с дежурства дисциплинарное производство не возбуждать, так как он вначале написал заявление об увольнении и только потом ушел из райотдела. По факту «пропажи» пистолета я провел служебное расследование, виновные наказаны. Николай Павлович! Мы никому ничего не докажем, никакой суд, основываясь на наших предположениях, судить убийц барона и виновных в нападении на Меркушина не будет. Я лично предлагаю не выходить за рамки правового поля и не опускаться до личной мести.

Комаров громко хлопнул ладонью по столу.

– Оперативное совещание постановило: материалы по факту смерти барона и нападения на Меркушина списать в архив. Дисциплинарное производство в отношении руководящего состава Кировского РОВД не возбуждать. Совещание окончено, все свободны!

Глава 31. Повод есть!

В середине июля я отвез Наталью в роддом на сохранение. С этого дня я стал ежедневно теребить Колосову:

– Танюша, договорись в роддоме, чтобы я первым узнал, когда она родит. Что хочешь им пообещай: шоколадки, коньяк, техосмотр, мужа из вытрезвителя вытащу. Таня, у меня на тебя одна надежда.

Колосова смеялась в ответ:

– Не переживай, я уже обо всем договорилась.

28 июля Наталья родила девочку.

– Таня, это вопрос жизни и смерти! – наседал я на Колосову. – Мне надо увидеть ребенка. Договорись в роддоме, ты же все можешь, у тебя во всех больницах знакомые.

Два дня ожидания я провел в прострации, даже толком не помню, чем занимался. Наконец Колосова позвонила и сообщила, что обо всем договорилась. С меня потребовали бутылку армянского коньяка и коробку конфет.

Утром, часов в одиннадцать, мы с Татьяной вошли в роддом со служебного входа. Молоденькая акушерка вынесла нам запеленатого младенца. Ребенок спал.

– Привет, Танюха! – акушерка хотела сунуть младенца мне, но я запротестовал.

– Нет, нет! Я боюсь ее на руки брать. Она такая маленькая, как кукла.

– Ничего, – подбодрила меня акушерка, – это только вначале страшно, потом привыкнешь.

Колосова и акушерка стали болтать об общих знакомых, а я разглядывал новорожденную. Сколько я видел в кино младенцев, все какие-то страшненькие, сморщенные, кричат. Дочь Натальи была не такой. Она была хорошенькой, с гладким личиком.

– Как мне увидеть ее глаза, – дрожащим голосом спросил я. – Может быть, ее легонько ущипнуть?

В ответ девочка раскрыла глаза и посмотрела на меня. Взгляд ее огромных голубых глаз был вполне осмысленным. Она молча рассматривала меня, а я, как завороженный, смотрел на нее.

«Она уже все понимает, – с ужасом подумал я. – Она знает, что я ее отец. Сейчас скажет: «Папаня, пошли домой! Здесь скучно, а молоко из бутылочки я могу и дома хлебать». Когда она начнет говорить? Интересно, у нее зубы уже есть или еще нет?»

– Вся в папу, – отвлеклась от Колосовой акушерка.

– Да ну, – усомнился я. – Она еще ни на кого не похожа.

– Как же «не похожа»! Носик папин, глазки. Танюха, скажи, девочка ведь – вылитый отец!

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?