Вино с нотками смерти - Виктория Викторовна Балашова

жить у моря». Мы сюда с ней съездили, все посмотрели и приняли решение.

— Вы нам, на всякий случай, оставьте координаты тезки Пушкина. Мало ли. Тут подозрение на убийство, отравление сильным наркотиком. Придется за все ниточки дергать, — Герман специально сказал Олегу правду: и чтобы тот телефончик отельера с большим энтузиазмом дал, и чтобы подумал в сторону наркотика, кто мог его подсунуть Эльвире.

— Телефон дам. — Олег посмотрел в своем мобильном и продиктовал номер. — Сашка сейчас здесь. Вы не удивляйтесь, я его знаю с института гостиничного хозяйства. Учились вместе когда-то. Но поаккуратнее, пожалуйста. Он с женой не часто приезжает, но сейчас именно такой случай… Про наркотики… Ох, — опять охнул повар, — ничего себе! А то я и думаю, чего вы нас допрашиваете. Могу точно сказать: у нас тут наркоманов нет. И смерти Эле никто не желал. Зачем? Зачем ее убивать? Она строгая, спуску работникам не дает. Но за это не убивают, ведь так?

— Всякое бывает… — проворчал Герман. — А жена вашего друга не в курсе была их отношений?

— Нет, Сашка ее берег. Понимаете, давний брак. Элю он отправлял в Италию, Францию учиться ресторанному делу. Но сталкивать женщин он не хотел категорически! Ресторан полностью принадлежит Эльвире. Саша сказал так: «Если я вдруг помру, моя доля отойдет жене, а этого допустить нельзя». Так что тут все оформлено на Элю.

— Кому же бизнес отойдет? — спросила Оля.

— Родители у Эли пожилые, они вряд ли. Сестра есть. Она может возьмется за дело. Все здесь живут.

— Ага, еще и сестра… — Герман пометил себе в блокноте. — Спасибо. Очень нам многое прояснили. Правда, без намека на убийцу, однако, появились новые лица.

— Не за что. Никто из них Эле зла не желал. — И Олег, чуть ссутулившись, покинул кабинет.

Какое-то время Герман просматривал свои записи.

— Слушайте, не собаку же вызывать наркотики искать, — отвлекся он от бумажек. — Бред какой-то. Есть жена любовника Эльвиры, которая могла о ней все-таки узнать и хотеть убрать с дороги. Пути господни неисповедимы: сегодня муж не хочет разводиться, а завтра захочет; сегодня любовнице только ресторан принадлежит, а завтра — она уже наследница его состояния. Есть сестра, которая, на первый взгляд, не проявляет к управлению рестораном никакого внимания. Пути снова неисповедимы: в душе может сильно хотела. Да, убивать человека из-за этого не станешь. Но…

— Пути неисповедимы, — перебил Серега, — поэтому вполне могут и убить.

— Главное, ты прав, вовсе не в потенциальной злобности персонажей, а в том, что вчера здесь никого из них не видели. Если только кто-то в шапке невидимке прошел.

В этот момент у Германа зазвонил телефон.

— Слушаю! Да, Изабелла. Мы в ресторане. К вам подойти? Хорошо, заглянем. — Он дал отбой и посмотрел на Олю. — Нам с тобой надо бы заглянуть к нашим знакомым. Прости, Серега, тебя не берем — они не любят незнакомцев. Но информацию дать полезную могут.

Серега не обиделся: информаторы у всех свои, и в подавляющем большинстве случаев они не хотят светиться. Он и сам пока планировал поспрашать народ, узнать, кто у них может промышлять «Белым китайцем».

Номер Игната и Изабеллы в «Приморской» отличало от комнаты в пансионате «Свердлов» многое, но только не здоровые мусорные мешки с упаковками из-под еды.

— Какие вы молодцы! Что ни случись, а аппетит отменный! — не удержался от ехидства Герман.

— Садитесь-садитесь! И вас угостим, — Изабелла улыбнулась и потянула Германа за рукав к креслу. — И вас, Оленька, угостим. Садитесь рядышком.

Оля и Герман утонули в широких креслах и уставились на круглый журнальный стол, уставленный разной едой. В животах заурчало — как-никак обеденное время, а с утра не ели. Изабелла тут же начала раскладывать на тарелки закуски, а Игнат достал из пакета бутылку с вином и принялся выкручивать пробку штопором.

— Вы нам что-то рассказать хотели? — нетерпеливо спросил Герман.

— Да, сейчас выпьем за здоровье ныне живущих и приступим.

Герман знал, что от этих двоих отделаться трудно и смирился с перспективой есть и пить посреди рабочего дня.

— Итак, что мы узнали, — поставив бокал на стол, сказал Игнат.

— Вчера ночкой лунною… — пропела Изабелла.

— Так вы вчера таки пошли по ресторану лазить? — нахмурился Герман.

— Ну пошли. Не бойтесь, нас не увидели бы, — заверила Изабелла. — Зато мы от души пошарили там.

— Не сомневаюсь, — буркнул следователь.

— Мы нашли наркотик! — гордо сообщил Игнат.

— Собака, простите, нам бы тоже нашла.

— Не факт! Видите ли, мы с Изабеллой провели небольшое исследование, и оказалось, что прячут от в том числе собак, «Белого китайца» в числе прочего в сахаре. Еще используют перец и горчичный порошок, но мы решили начать с сахарного песка, как наиболее вероятного варианта. Вы, Герман, верно заметили — в какой-то степени, я собака, — Игнат ухмыльнулся. — У Изабеллы, поверьте, чутье не хуже. Но мы, как бы выразиться, продвинутые в этом плане. Что ваши, обычные собаки не унюхают, то мы запросто!

— Короче, в сахарном песке эта гадость, — прервала пылкую речь друга Изабелла.

— Чего ж они от нее не избавились? — удивленно спросила Оля.

— Полагаю, от жадности, — ответил Игнат. — Штука дорогая.

— Может быть и другая причина, — задумчиво произнес Герман, — если высыпать целый пакет сахара в помойку, его могут найти и удивиться: чего это целый пакет выбросили. А учитывая происшествие, могли и нам доложить. Конечно, можно было унести подальше от ресторана, но я бы на месте преступника опасался разгуливать с наркотиком, пусть и зарытом в сахарный песок. Преступник обычно нервный и параноидальный.

— Мы вам что предлагаем-то, — Изабелла помахала куском колбасы и отправила его в рот. — Вы сейчас поешьте, попейте, а потом идите в ресторан. Песочек стоит в мисочке в баре. Мисочку мы пометили незаметненько — я маркером светло-коричневым мазнула. В глаза не бросается, но, если знать, заметите. Там стоит несколько мисочек: их несут на стол, когда кофе или чай просят с сахаром. Все они накрыты крышкой. Она не завинчивается и легко открывается, как на любой сахарнице. Внутри еще ложечка. Но это неважно. Вы, короче, спихните сахарницу на пол и закричите так, будто вы случайно: «Надо же, песок просыпался!»

— Сообразим, — прервал спектакль Герман. — Спасибо, попробуем. Сущность свою не учуяли пока?

— Думаем, она рядом. Чуем, конечно. Здесь где-то бродит. Но в кого засела, пока не поймем.

По дороге обратно в ресторан Герман обсуждал с Олей, как лучше подойти к бару, чтобы «случайно» смахнуть сахарницу. Она стоит внутри бара, а зачем им внутрь? Короче, задачка. Решили действовать при помощи отвлекающего маневра.

— Покажите, пожалуйста, нам,