Полночная невеста - Марлен Сьюзон

– Биркхолл поспорил с Энтони Дентоном на двадцать тысяч фунтов, что тот не сможет соблазнить некую всем известную даму.

– Какую? – спросил Джером прежде, чем успел подумать. Спрашивать, конечно, не стоило.

– Ах, это тайна! – Олдфилд насмешливо улыбнулся. – Ни Биркхолл, ни Дентон не раскроют, кто она. Но, судя по тому, сколько внимания Тони уделяет герцогине, есть все основания предположить, что эта таинственная леди – ваша жена.

Джерому очень захотелось двинуть кулаком по ухмыляющемуся лицу Олдфилда.

– Удивительно, что вы об этом не слышали, – продолжал Олдфилд, и его улыбка сделалась еще шире. – Все в Лондоне теперь говорят только об этом.

Теперь Джером понял, почему, когда он два дня назад подошел к группе мужчин, все вдруг замолчали. Они явно обсуждали это пари... и его жену.

– Дентон сейчас в крайней нужде, но представьте, его пришлось уговаривать, – сообщил довольный Олдфилд. – Правда, когда Биркхолл назвал сумму, Тони сказал, что за такие деньги готов соблазнить даже Медузу Горгону и каждую змею на ее голове. Ox, a вон и Мальборо! У меня к нему разговор.

Олдфилд бросился прочь, наверняка чтобы поделиться новой сплетней.

В туманном свете каретных фонарей Рейчел смотрела на суровые линии профиля своего мужа, желая понять, чем он расстроен.

Полчаса назад в зале, когда она разговаривала с Энтони Дентоном, Джером подошел к ним и не терпящим возражений тоном объявил, что они немедленно уезжают.

Она покорно вышла за мужем, надеясь, что он хотя бы объяснит, чем вызван этот поспешный отъезд. Но. когда они остались наедине в карете, катившейся к Уастли-Хаусу, он по-прежнему хмуро молчал. Наконец она спросила:

– Что случилось?

– Рейчел, я вынужден просить тебя избегать общения с Энтони Дентоном. О вас уже говорят.

– Уверена, ты не веришь сплетням!

– Верю я или нет – не имеет значения.

– Для меня имеет значение только это! Думаешь, я смогу...

Он оборвал ее:

– Рейчел, я не хочу, чтобы моя жена сделалась посмешищем всего Лондона.

Джером пытался уклониться от прямого вопроса и, следовательно, необходимости отвечать на него. Недоверие мужа ранило Рейчел сильнее, чем грубая пощечина.

– Я не сделала ничего предосудительного, Джером. – В ее голосе послышалось отчаяние. – Ты говоришь, что любишь меня, но если так, ты должен мне верить. Любить – значит верить. Твое недоверие так или иначе подтачивает наш брак.

Глаза ее мужа сверкнули.

– Если ты не хочешь испытывать мое терпение, откажи Дентону от дома.

Обида Рейчел переросла в гнев. Она не заслуживала такого отношения. Она гордо подняла голову:

– Нет, я этого не сделаю.

Мускулы на щеке Джерома дернулись.

– Так, значит, Дентон так важен для тебя?

– Он для меня совсем не важен! Но он только начало. На следующей неделе найдется еще кто-нибудь, кому ты прикажешь указать на дверь. Мало ли их крутится около моей юбки. Джером, почему ты мне не веришь? Я люблю тебя. Умоляю тебя, не обращайся со мной так, будто я – это Клео Маклин.

– Послушай, Рейчел. Тони поставил на карту больше, чем ты думаешь, – Джером рассказал ей о сделке и об отчаянном финансовом положении Дентона.

Рейчел изумилась:

– Боже мой, как низко! И их принимают в обществе?! И с ними ведут себя как с порядочными людьми?! Уверена, что они не меня имели в виду, – добавила она с достоинством.

– Именно тебя. И это всем известно. – Ну что ж, Тони проиграет! И мы вместе посмеемся над этим.

– Ради Бога, Рейчел. Почему ты не слушаешь меня? Тони в отчаянном положении. Тебе нужно избегать его. Сейчас он готов использовать любую возможность... может даже принудить тебя ради того, чтобы выиграть.

Джером сидел глубоко задумавшись в глубоком кресле в библиотеке Уэстли-Хауса, ни на что не обращая внимания. Прошло уже два дня, как Олдфилд сказал ему о сделке Биркхолла с Дентоном, а Джером до сих пор не мог выбросить все это из головы.

Кроме того, Рейчел своим отказом порвать с Дентоном отношения только усугубила страхи мужа.

Конечно, Джером не верил, что Рейчел изменит ему с Дентоном, но он был убежден, что Тони способен почти на все ради такого огромного выигрыша. Рейчел опять не верила предостережениям Джерома, как и тому, что кто-то покушался на ее жизнь.

Со вздохом он открыл бухгалтерскую книгу и нашел в ней записку. Джером развернул ее и прочитал.

«Мой дорогой, я люблю тебя так, что не выразить словами. Пожалуйста, укрась нашу любовь своим доверием. Я никогда не предам ее. Рейчел».

Он улыбаясь посмотрел на записку и почувствовал себя спокойней. Удивительный, не похожий ни на чей другой почерк Рейчел, изящный, как она сама. Он никогда не видел буквы Р с такой изысканной завитушкой, с какой начиналась ее подпись.

На пороге библиотеки появился дворецкий и доложил о посетителе, который не назвался, а просил лишь передать Джерому, что у него есть нечто, несомненно, очень интересное герцогу.

Любопытство Джерома было задето, и он кивнул, разрешая пришедшему войти. Что-то подсказывало ему, что этот визит имеет отношение к его жене и Дентону.

Посетитель оказался изящным молодым человеком с чуть рыжеватыми волосами. На первый взгляд он был очень красив, но так казалось до тех пор, пока вы не замечали его холодные серые глаза. Он показался Джерому до странности на кого-то похожим. Что-то знакомое чудилось в овале его лица и форме носа, хотя Джером не мог припомнить, чтобы встречался с ним раньше.

– Мое имя Леонард Тарбок. Я лакей Энтони Дентона.

Холодный пот прошиб Джерома.

– Зачем вы пришли?

– У меня есть письма, которые наверняка заинтересуют вашу светлость. Я продам их за небольшую цену.

– Чьи письма?

– Вашей жены к моему хозяину. Берите за пять сотен фунтов.

Джером почувствовал страшную опустошающую боль, которая грозила его уничтожить.

– Я не верю, что у вас есть такие письма.

– Что ж, взгляните.

Тарбок равнодушно вытянул из кармана камзола два сложенных листа и показал верхний из них. Письмо было адресовано Энтони Дентону в его дом на Маунт-стрит, а адрес на нем начертан изящным, ни на чей другой не похожим почерком Рейчел, не оставляющим никаких сомнений.

От ненависти и ярости, вспыхнувшей в нем, все закружилось перед глазами Джерома. Не осознавая, что делает, он ударил Тарбока в лицо.

Тот отлетел на зеленую бархатную кушетку и, пытаясь зацепиться за край письменного стола, выронил из рук письма, которые упали на пол. Джером подобрал их прежде, чем юноша успел опомниться.