Интересные времена - Терри Пратчетт

Он попятился.

– Вечная история! Я никого не трогаю, занимаюсь своими делами, но потом все идет наперекосяк – и кого зовут на помощь? Ринсвинда! «Ринсвинд, – говорят, – и что ты, Ринсвинд, будешь делать?» Так вот, любимый сынок госпожи Ринсвинд (если, конечно, она носила именно эту фамилию) не будет делать ничего! Понятно? Сами разбирайтесь! Никакие таинственные волшебные армии не придут и не… Что вы на меня так уставились? Ну при чем тут я?! У меня и без того дел по горло! А все это меня не касается!

После чего Ринсвинд повернулся и побежал прочь.

Толпа не заметила его ухода.

Улицы были пустынны – по гункунгским стандартам, разумеется. Это означало, что кое-где можно было даже разглядеть мостовую. Ринсвинд угрюмо проталкивался вдоль городской стены в поисках ворот, стражники которых будут слишком заняты, чтобы задавать вопросы.

Вдруг за спиной у него послышались шаги.

– Слушайте, – он резко обернулся, – я же сказал, идите вы все в…

Это оказался Сундук. Вид у него был слегка пристыженный.

– А, заявился наконец! Нагулялся, что ли? – свирепо приветствовал его Ринсвинд. – А как же наши принципы? Вещь всегда должна следовать за своим хозяином и так далее?

Сундук стыдливо переминался с ноги на ногу. Внезапно из переулка показалась еще одна версия Сундука, только чуть побольше размерами и более изысканно украшенная. На крышке красовались вставки из дорогой декоративной древесины, и, как показалось Ринсвинду, ножки у этого Сундука были более изящными, не такими, как загрубелые, в мозолях и с ороговелыми когтями лапищи его Сундука. Кроме того, ногти на них были покрыты лаком.

– О, – выдохнул Ринсвинд. – Ну да. С ума сойти. Что ж, это, наверное, естественно. Неужели вы?… В смысле… да. Ну, тогда пошли.

В конце переулка он оглянулся. Сундук нежно подталкивал Сундук побольше, уговаривая его следовать за собой.

Богатым сексуальным опытом Ринсвинд похвастаться не мог, хотя соответствующие диаграммы видел. Однако он абсолютно не представлял, как это все применимо к дорожным принадлежностям. Что они говорят друг другу? «У тебя самые красивые петли на свете»? Или: «У тебя замок, а у меня ключик»?

Хотя, если уж на то пошло, нет никаких оснований полагать, что его Сундук – мужского пола. Следует признать, что по характеру своему он крайне агрессивен и склонен к душегубству. Однако это справедливо и по отношению ко многим женщинам, встреченным Ринсвиндом на его жизненном пути (зачастую после этой встречи они делались еще более агрессивными). Способность к насилию, как слышал Ринсвинд, унисексуальна. Он не совсем точно знал, что такое унисекс, но подозревал, что это его, Ринсвиндово, обычное состояние.

Впереди показались небольшие ворота, с виду без охраны.

Приняв как можно более безмятежный вид, Ринсвинд неторопливо прошел сквозь ворота. Власти всегда обращают внимание на бегущего человека. Бежать надо примерно тогда, когда произнесут букву «э» из фразы «Эй, ты!».

Но никто не обратил на него никакого внимания. Внимание людей, толпившихся вдоль городской стены, было целиком и полностью отдано войскам.

– Вы только посмотрите на них, – горько произнес Ринсвинд, обращаясь к миру в целом. – Идиоты. Если бы их было семеро против семидесяти, никто бы даже не сомневался, что они потерпят поражение. А вот когда семеро выступают против семисот тысяч – тут есть какая-то неуверенность! Как будто цифры вдруг перестают что-то значить. Ха! Но мне-то с какой стати суетиться? Я не так уж хорошо с ним знаком. Ну да, пару раз он спас мне жизнь – но я что, должен погибнуть в страшных мучениях только потому, что он не умеет считать? И хватит на меня так смотреть!

Сундук слегка попятился.

Кстати, второй Сундук… Или вторая? Судя по виду, это женщина, заключил Ринсвинд. У женщин ведь багаж больше, чем у мужчин. Из-за – тут он вступил на абсолютно незнакомую территорию – всяких оборок и прочего. А вот носовые платки у них обычно меньше, чем у мужчин, хотя носы, как правило, примерно такого же размера. Для Ринсвинда Сундук всегда был единственным Сундуком. Ринсвинд не был готов к увеличению количества своего багажа. Но был Сундук и… другая Сундук.

– Ладно, пошли, – сказал он Сундукам. – Убираемся отсюда. Я сделал все, что мог. И теперь мне все равно. Я больше не желаю иметь с происходящим ничего общего. Не понимаю, и чего все норовят положиться на меня. На меня нельзя полагаться. Даже я сам не могу на себя положиться, и это вам не кто-то – это я!

Коэн окинул взглядом горизонт. Там собирались серо-синие облака.

– Идет буря, – заметил он.

– Слава богам, к тому времени нас уже не будет в живых, так что промокнуть не успеем, – жизнерадостно пошутил Малыш Вилли.

– Забавно, однако. Гроза как будто идет со всех направлений сразу.

– Мерзкая чужеземная погода. У них тут все не так.

Коэн сосредоточился на пяти армиях пяти великих семейств Агатовой империи.

– Похоже, бывшие враги заключили шаткий союз.

Войска выстроились вокруг расположения Коэна. Тактика была выбрана самая незамысловатая. В один прекрасный момент армии дружно навалятся на Орду. Перед легионами на конях разъезжали командиры.

– А как мы узнаем, что можно начинать? – Усиливающийся ветер играл остатками волос Коэна. – Кто-нибудь засвистит в свисток или же дунет в трубу? Или надо просто кричать и бросаться в атаку?

– Это как договоришься, – сказал Профессор Спасли.

– О.

Коэн опять посмотрел на лес пик и вымпелов. Честно говоря, с близкого расстояния армия в сотни тысяч человек выглядит как обычная толпа, только очень большая.

– Итак, – произнес Коэн, медленно выговаривая слова, – срочно нужен план. Никто не приберег на самый последний момент чего-нибудь этакого, поразительного?

– А мы то же самое хотели спросить у тебя, – смущенно признался Маздам.

От каждой армии отделились по всаднику и направились к Орде. Они остановились на расстоянии броска копья, спешились и стали наблюдать.

– Ну что ж, – Коэн хлопнул себя по бедрам. – Мне страшно не хочется заводить об этом разговор, но, пожалуй, пора поговорить о капитуляции.

– Нет! – воскликнул Профессор Спасли и тут же прервался в смущении, пораженный громкостью собственного голоса. – Нет, – повторил он немного тише. – Если вы сдадитесь, то все равно не выживите. Просто умрете немного позже.

Коэн почесал нос.

– А что насчет этого флага… ну, знаешь… когда хочешь поговорить и чтоб тебя не убили?

– Он должен быть красным, – ответил Профессор Спасли. – Но послушай, какой смысл…

– Красный для сдачи, белый для похорон… Черт ногу сломит, – пробормотал Коэн. – Ну ладно. У кого-нибудь есть что-нибудь красное?

– У меня есть носовой платок, – отозвался Профессор Спасли, – но он белый, и…