Майя - Ричард Адамс

– Не знаю, мой повелитель.

– Что все это значит?

– Простите, мой повелитель, я думала, она вам объяснила… – запинаясь, начала Майя. – Разве она не сказала…

– Разве она не сказала… – произнес Эльвер-ка-Виррион одновременно с Майей, подавил смешок и обратился к Эвд-Экахлону: – Прошу прощения. Надеюсь, ваш приятель скоро придет в себя. Поверьте, я не предполагал, что все так обернется.

Наследник уртайского престола угрюмо кивнул, и Эльвер-ка-Виррион вернулся к гостям.

У Майи кружилась голова из-за пережитого страха и от волнения за судьбу Оккулы. Она утерла испарину со лба и, обессиленно закрыв глаза, задышала глубоко и ровно.

– Может, лучше на воздух выйти? – предложил Байуб-Оталь. – Пойдем со мной, прогуляемся.

Он вывел Майю из пиршественной залы в пустой коридор, помог спуститься по лестнице и открыл дверь на освещенную фонарями крытую галерею над внутренним двориком. Ночная прохлада пахла дождем. С востока дул легкий ветерок. Майя вытянула руку с балкона, однако навес надежно защищал от дождя.

– Ну как, полегчало? – спросил Байуб-Оталь.

– Не беспокойтесь, мой повелитель, со мной все в порядке. Просто голова закружилась. Наверняка не у меня одной.

– Вы же с этой девушкой знакомы?

– Да, она – моя лучшая подруга.

– И ты прежде не видела этого представления?

– Нет, мой повелитель. Я даже не догадывалась, что она задумала.

– Поэтому ты так испугалась?

– А вы не испугались?

– Нет.

– Да ладно врать-то! – воскликнула Майя, забывшись. – Все гости от страха головы потеряли, особенно когда… ну, с ножом.

– С каким ножом?

– С тем, который она вашему приятелю дала, в самом конце. А как жутко у нее кровь изо рта капала!

– Кровь изо рта – известный прием, для этого пузырек с кровью за щеку прячут. Вот только ножа я не видел.

– Правда? А я видела. И приятель ваш видел, потому что своими руками его взял и в грудь себе воткнул.

Поразмыслив, Байуб-Оталь заметил:

– Ну, об этом мы у него самого спросим.

– Без толку все это – он же не помнит ничего. Во всяком случае, мне так показалось.

Байуб-Оталь снова задумался.

– Что ж, Майя… – наконец произнес он. – Тебя же Майей зовут, так? Я скажу тебе, что я обо всем этом думаю, а ты хочешь – верь, хочешь – не верь. Твоя подруга своим выступлением одурманила Ка-Ротона, вроде как околдовала. Он молод, очень впечатлителен и не особо умен – на таких людей это всегда действует. Вдобавок темнота, барабаны, немигающий взгляд… вполне возможно, что бедняга на самом деле нож увидел. Больше всего меня удивляет, что нож видела и ты.

– И не только я, мой повелитель, – обиженно возразила Майя.

Байуб-Оталь, опершись о каменный бортик, внимательно посмотрел на нее. Где-то распахнулась дверь, в полосе света заблестела мокрая брусчатка.

– Значит, твоя подруга – колдунья?

– Оккула? Нет, что вы!

– Понимаешь, мне просто интересно, часто она заставляет других видеть то, чего на самом деле нет?

– Нет, такого прежде не случалось.

– Такого? А что еще случалось?

– Это вы у нее спросите, – дерзко ответила Майя, ожидая строгой отповеди.

– Что ж, придется спросить, – вздохнул Байуб-Оталь. – Пожалуй, нам пора возвращаться. Подруга твоя двести мельдов честно выиграла, и я с удовольствием ей заплачу.

В пиршественной зале Оккулы не было, но Сессендриса сказала Майе, что ее подруга после представления лишилась чувств.

– Вышла и упала без сил! – с невольным восхищением добавила сайет. – Зато выступила великолепно. Тебе страшно было, Майя?

– Очень! А вы в самом конце нож видели?

– По-моему, да. Сейчас все друг друга об этом спрашивают. Но уртаец его точно видел.

Майя попросила провести ее к Оккуле.

Подруга, накрытая шкурами, в изнеможении растянулась на ложе в небольшой комнатке. Сайет встревоженно поглядела на нее, справилась о самочувствии и поспешно удалилась, оставив подруг наедине.

– Ох, слава Крэну, что тебя ко мне привели, банзи! У этих уродов вина не допросишься. Налей-ка мне, да побольше.

Майя подала Оккуле кубок, и та жадно осушила его.

– Ну вот, сразу полегчало, – вздохнула она, устраиваясь поудобнее. – Теперь все в порядке.

– Байуб-Оталь тебе хочет двести мельдов заплатить!

– Да ну его! Я не из-за денег старалась.

– А из-за чего?

– Из-за того, что этот мерзавец меня разозлил! Руки начал распускать, тебя за дельды лапал, будто ему все позволено… Ничего, теперь надолго запомнит.

– Правда? Ты все это ради меня устроила?! – ахнула Майя.

– Послушай, банзи, дело вот в чем, – ответила Оккула. – Нам с тобой главное – наверх вскарабкаться, а не вниз, так? Если ты приглянулась знатному господину, я не возражаю. Нас сюда из-за уртайцев пригласили, но ежели разобраться, то среди них важны всего лишь двое, остальные – мальчишки сопливые, ничего не значат. Вот только одного из этих двоих мы не интересуем, сдох бычок, правильно?

Майя с улыбкой кивнула – подруга, как обычно, верно оценила положение дел.

– Уж не знаю, чего этому Байуб-Оталю угодно, – продолжила Оккула. – А как я ушла, явилась Неннонира, которую Эльвер-ка-Виррион к Эвд-Экахлону подослал – недаром, конечно. И что из этого следует? С сопляками бастаться – себе дороже. Я этого делать не собираюсь и тебе не позволю. Мы с тобой, банзи, выше метим, даром что невольницы.

– Да? А Эльвер-ка-Виррион тебя потом искал, очень гневался…

Оккула резко обернулась к Майе и обняла ее за плечи:

– Понимаешь, меня этот уртайский мальчишка разозлил, вот я и решила его проучить. А Эльвер-ка-Вирриона не бойся, ничего он с нами не сделает. Вот погоди, через несколько дней такие слухи по городу пойдут…

– Ах, Оккула, я так испугалась! Да что там, все испугались… Ты всегда и всем так можешь глаза отвести?

– Нет, для этого надо… ну, взъяриться, что ли, чтобы внутри до зуда дошло. Никогда не знаешь, получится или нет. Я вот и сейчас не понимаю, получилось ли. В смысле, нож все видели?

– По-моему, да. Во всяком случае, я видела. Ох и жутко стало!

– Для этого особый настрой требуется, вот что я тебе скажу. Вроде бы как богиня тебе дар посылает, а уж из тебя он на всех выплескивается. Танцу я научилась у дильгайской танцовщицы в Теттите, это проще простого, а вот чтобы морок напустить… Кстати, как там мальчишка, очухался?