Первые сполохи войны - Владимир Сухинин

Дракон рухнув, переломал себе кости. Он не двигался, порыкивая и только следил за мной злобным взглядом.

— Что морда получил, — мстительно прокричал я. — Теперь будешь знать, как обижать маленьких! Запомни тварь! Рожденный ползать, летать не должен. — На его глазах сформировал два черных клинка, причем у меня получилось это на третий раз и запрыгнул твари на спину. Станцевал чечетку. Не мог удержаться. И стал добивать гада. Один клинок с размаху вонзил в голову, другим ударил по шеи. Пятью ударами отрубил голову. А затем победно закричал. — Ииа-ии-ха! Только потом увидел что стою в окружении всадников на динозаврах. Один из них показывал на меня копьем и твердил: — Чукакабра! Чукакабра!

— Да сам ты, шото, чукакабра, — огрызнулся я и спрыгнул с туши. Я впал в кураж. Бег и схватка с драконом разогнали мне кровь. Адреналин зашкаливал. Впервые за долгие месяцы, я сражался за свою жизнь, не имея преимуществ. С одной стороны это было крайне опасно с другой наполняло меня восторгом победы.

— Что черти, посмотреть пришли? — я приблизился к всадникам. Ближайший тир потянулся ко мне мордой, с явным намерением откусить мне голову. Я без замаха, коротко врезал ему под массивную нижнюю челюсть. Верховой зверь клацнул зубами и упал как подкошенный. — Но, но. Не балуй! — сопроводил падение зверя, предупреждая остальных. Меня поняли правильно.

Самый лохматый чертяга рассмеялся. — Молодец, шото. Ты мой гость. Я Раджим, вождь племени семи холмов.

— А я, капитан Немо. Рад быть твоим гостем, Раджим.

— Что будешь делать с хурангой, — он показал копьем на дракона.

— Тебе отдам. Раджим, — я широко улыбнулся.

— Ты шото не только силен но и щедр. Настоящий Вайнак. Мы так зовем самых лучших воинов Акумены. Акумена это наш мир. Ты шото видимо из людских миров.

— Так и есть Раджим, — я продолжал улыбаться. С тира слез старик подошел к поверженному дракону обошел вокруг и встал у головы. Затем присел и что-то прошептал.

— Останови его! — внутри меня раздался испуганный крик Шизы.

— Кого? — я сначала не понял, о ком она говорит, а потом стало поздно. Мое тело задеревенело и я упал как срубленное дерево, лицом вперед. Боли я не чувствовал. Только недоумение. Что черт возьми произошло?

— Колдун запустил посмертное проклятие хуранги. — голос Шизы звучал обреченно. — Теперь мы отрезаны от магических потоков. Беда Ирри. Лиан может защищать твое тело еще какое — то время. Потом не получая пищи, начнет тебя жрать. А я уже начинаю сходить с ума.

Надо мной кто-то остановился. — Убейте чукакабру. — я узнал голос Раджима. Первый Чукакабра принес нам горе и мы лишились моей сестры Маджимы.

— Зачем убивать, вождь? — прозвучал хрипловатый голос. Лучше продадим караванщику. Может быть посмертное проклятие хуранги перейдет на убившего? Ты хочешь этого?

Раджим помолчал. Решалась моя судьба, а я был беспомощен как младенец. Мне оставалось только ругать себя. — Твою дивизию! — Я переоценил свои силы. Зарвался. — Шиза может перенесемся на корабль? — несмело спросил я.

— Не можем. С этого слоя нет доступа. Мы заперты внутри системы.

— Нет, — наконец прервал молчание Раджим. — Я этого не хочу. Ты мудр Со Фокл. Кладите чукакабру на тронга и поедем в селение.

Меня грубо подняли и перекинули через спину ящера.

— Глядите у чукакабра зад голый! Это надо же! Как его так хуранга подпалила! Меня окружали смеющиеся дикари, а я сгорая от стыда и умоляя смерть избавить меня от позора, лежал и сверкал голым задом. — Лиан сожри меня! Ну прошу! — Умолял я. — Ну что тебе стоит. Я не вынесу позора! — Но мой внутренний дракон был глух к моим мольбам.

Инферно. Неприятности по слоям.

Меня сбросили на землю как мешок с овсом.

— Вот караванщик чукакабру поймали. Хочу продать. — Я лежал на спине, не в силах пошевелиться и только переводил взгляд, то на Раджима то на толстого демона. Демон с любопытством посмотрел на меня. — Люд. Один? Откуда он тут?

— Не знаю караванщик, — равнодушно пожал плечами всадник на тире, — может убежал из какого-то каравана, а может во время бури потерялся.

— Что с ним? Может он сдохнет сегодня.

— Не сдохнет. Наш колдун обездвижил его, чтобы не брыкался. К утру на ноги встанет. Так что, берешь?

— Беру Раджим, даю за него амулет щита.

— Три амулета и самострел, караванщик. — вступил в торг вождь племени семи холмов.

Меня продавали в невольники. Вот так поворот судьбы! Еще не давно я воседал на небесном троне и был кумиром для своих свидетелей. А теперь я был бессильным и бесправным рабом. Я был раздавлен. До меня со всей очевидностью дошла простая истина. Я ничего не стою без своих имплантатов и их возможностей.

— За дохлого козла, ты просишь три амулета, Вождь? Амулет и кинжал, это максимум что я могу дать.

— Ты на до мной смеешься караванщик…

В конце концов в результате долгого и горячего спора, меня продали за два амулета.

Этот мешок с костями твой Жаркоб, — произнес довольный Раджим.

Меня подняли четверо таких как и я рабов, и понесли. Небрежно кинули на возок. Я головой ударился о что-то острое. — Вы бы поосторожнее ребята, — недовольно попросил я. Но те равнодушно отвернулись и уселись на землю, под колеса повозки.

Ко мне вернулась способность говорить. Уже хорошо. Плохо что с меня сняли мою сумку и теперь она красовалась на Раджиме. Вождь проезжал мимо, когда я его окликнул. — Я вернусь Раджим и устрою вам всем чукакабру.

— От туда, люд, никто не возвращается и ты не вернешься. — Он даже не удостоил меня взглядом. А во мне вскипела ярость. Не возвращаются? Так я буду первым. Желание умереть испарилось как от ядерного взрыва и все мое существо наполнилось желанием выжить и отомстить. Я прикрыл глаза. — Шиза, что ты знаешь о проклятии живущем во мне?

— Ни чего не знаю. Оно звучит внутри тебя как погибель магов. Но я его не вижу. Мы полностью отрезаны от источника.

— Отрезаны значит? — Мне нужно было успокоиться, но чувство безысходности замешанное на злости и ненависти, мешало. Я начал считать, один, два, три… на сто двадцати я медленно затянул: — Черный во-о-рон… Эта песня наполняла меня смирением и лишало бурю царившую в мои чувствах силы. На пятый повтор песни, я вал в транс. Сначала я представил себя вселенной. Внутри меня звезды туманности, планеты и черные дыры. Я не мог обозреть эту вселенную и уменьшил масштаб. Теперь я был галактика, со звездными системами, огляделся и вновь уменьшил масштаб. Я стал солнечной системой и опять никакой пользы для меня в этом не было. Но я упорно шел этим путем. Мне нужно было найти проклятие, разобраться как оно выглядит и может быть я сумею с ним справиться. В конце концов просто сожрать. Но и солнечная система не давала мне возможности, увидеть его. Я стал планетой, а затем ветром. Над моей головой висело тяжелое свинцовое небо. Вот оно проклятие, понял я. Я поднялся выше и почувствовал сердитое ворчание этого неба. Оно было твердым как из металла. Мои попытки прорваться через эту преграду, были безуспешны. Я поднимал ураганные ветра, стучался и бессильно опадал вниз. Я устал. Нет, надо по другому. Я превратился в легкий ветерок и полетел вдоль этого колпака, накрывшего планету. Я ощупывал поверхность, пытаясь разгадать его природу и не мог.