Вояж Проходимца - Илья Бердников

Я должен был идти вместе с Чино, так как был Проходимцем и мог почувствовать присутствие Перехода на Сьельвиван. Немного хромающий Санёк заявил, что он не простит себе, если не увидит пропасть, да и вообще, ему «нравится экстрим». Я было попробовал оставить возле вездехода Ками, но шебекчанка заверила, что ее участие в попытке пробраться на ту сторону пропасти прибавит шансов этой авантюре. Да и за Чино нужно кому-то приглядывать.

Говорила она это тихим голосом, обращаясь только ко мне, и я, покоренный странным жалобным выражением в глазах девушки, согласился. После этого Ками моментально обрела свой прежний независимо-отстраненный вид. Так кошка, подобострастно выпрашивающая кусок мяса, тут же делается презрительным и гордым существом, как только его получит.

Шебекчанка отдала Луке крохотный пульт управления «ошейниками» американцев, так что я мог быть спокойным: они будут паиньками.

Чино повел нас обратно по Древнему Пути. Вообще, ходить где-то, кроме как по дороге, здесь было крайне затруднительно. Россыпи камней, острые ребра скал, колючие горные растения — все это громоздилось друг на друга, осыпалось, грозило зажать и вывихнуть лодыжку, цеплялось за одежду, стоило лишь шагнуть с Древнего Пути, который в этих местах представлял собой не мостовую, не тщательно уложенные и подогнанные друг к другу булыжники, а высеченную в скалах ровную поверхность. Оставалось только восхищаться трудолюбием рабочих, прорубивших широкую дорогу в твердом камне, невзирая на невероятно тяжелые условия.

Ну или здесь поработала какая-то техника.

Пройдя более полукилометра от пропасти, охотник свернул в заросли невысокого и крайне колючего кустарника, который с радостью принялся истязать дураков, попавших в его объятия. Продравшись через когти древовидного истязателя, мы оказались на небольшой каменной насыпи у подножия испещренной трещинами скалы.

— Отдых пять минут, — скомандовал я. — Чино, куда дальше идем?

— Вот путь на ту сторону, — охотник ткнул в неширокую, с рваными краями щель, по виду ничем не отличающуюся от множества других извивающихся в скале трещин.

— Ты уверен? — Санёк плюхнулся на более-менее ровный камень и тяжело перевел дух. — Мне кажется, что эта дырка ничуть не лучше остальных. Кто поручится, что она нас куда-то вообще приведет, кроме как под хороший обвал?

Штурман вытянул пострадавшую ранее ногу и откинулся спиной на скалу, пристроив на коленях бельгийскую укороченную FN-SCAR с подствольным гранатометом, коллиматорным прицелом и лазерным целеуказателем. Он прихватил ее из трофеев, доставшихся от американцев, сменив этим навороченным штурмовым комплексом также бельгийскую устаревшую FN-FAL. К слову, Лапшич обзавелся еще и камуфляжной формой, найденной в вещах запасливых американцев. Поверх формы он напялил на себя легкий бронежилет, а на жилет — американскую же разгрузку, до предела набив ее многочисленные карманы магазинами и гранатами к подствольнику. Любимую бейсболку Санёк заменил «стетсоном»[26]защитного цвета. В поясной кобуре штурмана, заявившего, что «крупный калибр рулит», покоился Colt Python под патрон 357 Magnum — здоровенный револьверище из полированной нержавеющей стали. Револьвер этот принадлежал Дэйву, который расстроился — его ствол, явно очень любимый, перешел к потенциальному врагу! — но поделать ничего не мог. На мое же робкое замечание, что ствол тяжеловат, наверное, Лапшич снисходительно прищурился и обрезал: «Шедевры не тяготят!»

Вооруженный до зубов и выряженный в камуфляж, с длинноствольным «Питоном» на бедре и «ковбойской» шляпой на голове, Санёк выглядел необычайно круто, если не считать того, что на его щеке красовался пластырь, скрывая опухшую скулу, рукава слишком широкой рубашки смешно топорщились по бокам плечных лямок разгрузки, а тощие щиколотки стыдливо выглядывали из-под коротковатых камуфляжных штанов. На ногах Лапшич оставил свои изрядно потертые голубые кеды, заявив, что в горах удобнее обуви не найти. Теперь штурман отчаянно мерз, так как футболка с бронежилетом и разгрузкой плохо защищали его от ледяного ветра. Небольшой рюкзак с пайком и патронами тоже вряд ли особо прибавлял тепла.

Я же был одет все в те же изрядно перепачканные штаны, кроссовки и футболку, в которые переоделся еще в лодке. Поверх футболки я напялил свою любимую куртку, не раз спасавшую мне жизнь, и теперь из ее нагрудных карманов торчали изогнутые магазины, так как из оружия я взял все тот же привычный мне АК. Если, конечно, его можно было назвать «автоматом Калашникова». Дело было в том, что, когда я закинул на плечо АКС-74, Санёк с умным видом заикнулся было, что разумнее в нашем случае взять оружие с унифицированным боеприпасом, чтобы иметь возможность обмениваться магазинами, на что я огрызнулся, что ему стоит лучше целиться и экономнее стрелять, дабы не расходовать зря патроны. На наш спор (спорили мы на межмировом языке) обратила внимание Дженнифер и, как ни странно, предложила внимательно поискать между раскиданными по вездеходу припасами, так как американцы взяли с собой несколько автоматов Калашникова, использующих натовский патрон. Реквизировав вездеход, штатовцы плотно набили все его доступные углы разнообразнейшей всячиной, перегруженной с разбитых в столкновении с герильерос машин. В том числе и боеприпасами. Даже разобранный экзоскелет имелся. Теперь, после дикой тряски и ударов, все снаряжение было хаотически разбросано и смешано, так что приходилось повозиться, прежде чем что-нибудь найти. Сначала я не очень поверил Дженнифер, но, когда из месива вещмешков и патронных ящиков был извлечен целехонький автомат, я тут же отложил свой АКС-74 в сторону.

Раскопанный агрегат был красавчиком: общим видом напоминая АК, он имел все удобства и прелести штатовского оружейного производства. Дженнифер пояснила: зная про трудные условия тераинских джунглей, командование распорядилось снарядить группу, помимо бельгийских SCAR'ов, еще и несколькими 108-ми «калашами», созданными под патрон 5,56 мм NATO. Впрочем, профессор кафедры биологии и биохимии наотрез отказалась разъяснить, что же это за командование послало их группу на Тераи и с какой именно целью.

Штатовские оружейники трудолюбиво увешали российские стволы эргономичными рукоятками, телескопическими прикладами, планками пикатинни и прочими «приблудами», тем самым сразу подняв неплохие и надежные стволы до мирового уровня. Прикинув, что, в отличие от моего АК, российско-американский гибрид был пристрелян, я повесил его на шею, после чего кинул несколько пачек патронов 5,56 NATO в свой рюкзак. В принципе, я совсем не был против этого калибра, так как качество натовских патронов было неизмеримо лучшим, чем у 5,45, и можно было не волноваться, что выстрела не будет из-за элементарного брака, допущенного расхлябанным российским производителем. И патриотизм тут ни при чем. Я, к слову, совсем не патриот той части Земли, которая раньше была территорией Советского Союза. И возвращаться туда уж никак не собирался. Скорее, я потихоньку становился патриотом Дороги. А на Дороге качественное оружие очень немаловажно.