Щучка - Маша Ловыгина

— Я вот всё думаю, — Люсьен почесал затылок, — почему так случилось? Почему моя мать так поступила со всеми нами? Ведь отец совсем с катушек съехал после того, как она… Неужели нельзя было иначе? Просто уйти…

Маша вздохнула.

— Я не знаю. Все люди по-разному переживают боль.

— Что мне теперь с этим делать, а? — вскинулся Люська.

Маша вздрогнула и внимательно посмотрела на него. «А что, если это правда?! Если Люсьен — сын Цапельского?! Тогда получается, что именно его родственникам стоит опасаться нового наследника…»

— Может не надо думать об этом сейчас? Завтра будет новый день. — она прошлась по комнате, посмотрела на себя в зеркало. — Ну и видок…

— Нормально у тебя всё, — отмахнулся Люська. — И платье симпатичное.

— Оно не моё. Мне его тётка Кости дала. — Маша смотрела на своё отражение и видела, как зрачки расширяются от копошившихся в голове мыслей и подозрений.

— О, как! — Люська почесал нос. — Ты тоже не переживай. Даже если что, Костя тебя ни за что не бросит.

— Даже если что? — спокойно переспросила Маша.

— Ну… Если Костя решил, то его слово кремень! — убеждённо ответил Люсьен и снял фотографию родителей со стены. Вытер стекло рукавом. — Надо будет фото поискать, чтобы на памятник сделать. Странное дело — раньше я думал, что если батя сгинет где-то, то я его даже искать не буду. А сегодня, когда его закопали рядом с матерью, то вдруг понял, что не смогу уехать отсюда…

— Ты подожди, — Маша заметила, как в глазах Люськи блеснули слёзы. Она подошла к нему и обняла. Парень уткнулся ей в макушку, и через мгновение кожу обожгло его горячим влажным дыханием.

— Хорошая ты, Маш. Прости меня…

Маша гладила Люську по спине и не прекратила этого делать, даже когда в комнату зашёл Костя.

Он понимающе кивнул и тихо примостился на краешке кровати. Люська, словно почувствовав появление другого человека, шмыгнул носом и отстранился. Вытерся тем же рукавом и повесил фотографию обратно на стену.

— Ничего, что я вот так, запросто? — Цапельский быстро огляделся. — Ничего не изменилось…

— Ты давно не был здесь? — Маша подошла к Косте и пригладила вихор на его голове.

— Давно… — Люська сел рядом с Костей.

Маша представила их чумазыми мальчишками, которые носятся по Николаевскому, залезая всюду, куда только может пролезть детская голова.

— Что там у вас происходит? — Люська кивнул в сторону дома Розы.

— Следственные действия, — уклончиво ответил Костя. — Как закончат, пойдём ко мне. Я уже предупредил домашних. Шуршат, готовятся. Давай с нами?

— Да как-то…

— Ой, правда, Люська! Чего тебе тут одному, а? — Маша присела перед ними на корточки. — Картины посмотрим. Ты же хотел, правда? У Николая Августовича их, знаешь, сколько? — У Маши ёкнуло сердце.

— Вот правильно ты говоришь, Машунь! — Цапельский хлопнул в ладоши. — Отвлечётесь оба! А я, наверное, напьюсь…

— В смысле? — нахмурилась Маша.

— Рощина, тебя чуть не задушили. В соседнем доме труп. Мы на поминках. Какой из вариантов, по-твоему, лучше всего подходит для того, чтобы напиться?

— Тот, где тебя самого чуть не пристрелил Хвошня… Он ведь даже не скрывал этого…

— Пистолет нашли. В дупле старого дерева, представляешь?

— Интересно, как бы он это объяснил, если бы остался жив?

— Отпечатков на нём нет. Вполне мог уйти в несознанку. Твоё слово против его.

— А на ноже? — встрепенулась Маша.

— Ещё не делали. Ждём лабораторию.

— Пойдём с нами, Люсь? Веришь, мне спокойнее будет, — Маша вновь обратилась к Люсьену.

— Ладно, ладно, — парень махнул рукой. — В конце концов мне тоже хочется напиться.

— Э, ребят, вы чего? Спелись? — Слабо улыбнулась Маша. — Тогда я буду третьей! И не отвертитесь от меня. Кстати, — она подошла к стене, на которой висела картина, — Костя, смотри! Это ведь твой дед нарисовал? — Мысли о Цапельских снова заполонили её мозг.

«Подарок от Николая Августовича… Прощальный? Как и тот рисунок, где так явно прослеживаются их отношения…» Маша не испытывала брезгливости от картин, которые возникали у неё перед глазами. Разве могут истинные чувства быть гадкими? Даже если между людьми такая пропасть, даже если Цапельский намного лет старше… Какая разница? Ведь Зиночка была очень счастлива… Но его жена и дочь могли узнать об этом, и тогда…»

— Ты меня спрашиваешь? Маш? — Голос Кости вырвал её из оцепенения, и Маша одёрнула руку от картины. — Знаешь, лучше показать это тёте Симе или бабушке, да даже Катя лучше меня разбирается в этом… — Костя подошёл к ней и встал рядом. — Стыдно! Каюсь. Обещаю исправиться! — Костя переключил своё внимание с картины на полку. Чуть потеснив Машу, подошёл ближе. — Хм, интересная вещица, — он протянул руку и взял фигурку рыбки. Дунув на неё, повертел перед собой. — Я, конечно, могу ошибаться, но… — он озадаченно посмотрел на Машу, а затем на Люсьена.

— А, это? — Люсьен провёл пальцем по золотистому плавнику. — Сто лет здесь стоит. Нашёл как-то…

— Интересно, — Костя задумался. — Вот ведь, крутится где-то рядом… Где я мог её видеть?

— В холле! — воскликнула Маша. — Письменный набор! Катя говорила мне, что там была одна фигурка… Неужели, это она? — Маша разглядывала рыбку. — Откуда она у тебя, Люсь?

— Говорю же, нашёл! Я её не крал! Нашёл у пруда. Когда мать пропала, то все её искали. Я тоже с отцом ходил… А потом один по Николаевскому мотался… Вот и нашёл… на берегу.

Маша посмотрела на Костю.

— Как она там могла оказаться?

Цапельский пожал плечами.

— Вот что, — он повертел головой, словно искал что-то, — давайте её тоже возьмём с собой и покажем Симе с Катей.

— Сейчас, — Люська вышел из комнаты.

— Костя, — Маша прикусила губу, — тебе не кажется всё это странным?

— Любую странность можно объяснить, я думаю…

— Тогда это следует сделать как можно быстрее.

Люсьен вернулся с чистым полотенцем и пакетом.

— Завернём фигурку, чтобы она картину не поцарапала, — объяснил он. — И надо проверить, что там во дворе. Не хочу, чтобы до песен дошло.

Когда они вышли, местные мужики продолжали сидеть за столом. Люську встретили недовольными взглядами и словами о том, что «негоже батьку не помянуть» и «неси ещё водки». Но под взглядом Кости утихомирились и стали допивать то, что осталось.

Следователь и ещё двое оперативников курили за калиткой Розы. Костя подошёл к ним.

— Машуль, лаборатория подъедет минут через десять, мы идём встречать. Ты сейчас сразу со мной?