Русские навсегда - Виктор Косенков

Человек сделал несколько шагов и нажал на кнопку звонка. Длинная, пронзительная трель заставила дом замолчать. Казалось, вот только что кто-то кашлял за соседней дверью, играла музыка, глухо бухали басы откуда-то снизу, а сейчас все стихло.

– Черт знает что… – пробормотал человек. Вытащил пистолет и снял предохранитель. – Дерьмо какое-то…

Снова трель звонка.

И за дверью шаги.

– Кто?

– Откройте, я к вам по делу.

– Какому делу?

– Откройте, Федеральная служба безопасности. И не надо дурить…

За дверью помолчали. Потом щелкнул замок.

Человек вытащил пистолет, толкнул створку от себя и вошел внутрь.

– Без дури! – Ствол уперся в грудь хозяину.

Тот смотрел хмуро, исподлобья.

– Лаптев Антон Михайлович?

– Да.

– Мне нужны диски. Дело не терпит отлагательств. Либо вы их мне отдаете, либо я беру все, что мне надо, самостоятельно. Через пятнадцать минут тут будет опергруппа и куча спецназа. У вас еще есть шанс уйти.

– Диски?…

Человек покачал головой.

– Считаю до трех. На большее у меня нет времени. Один. Два…

– Хорошо. – Лаптев кивнул. – В комнате.

– Ведите. – Гэбэшник мотнул пистолетом.

– Пожалуйста… – Лаптев открыл дверь в комнату, где на диване сидел молодой человек, перед которым лежала черная коробочка.

– Столяров, если не ошибаюсь? – поинтересовался человек с пистолетом. – Не делайте глупостей, и будет все хорошо.

– Хорошо, – эхом отозвался молодой человек.

– Это оно? – спросил гэбэшник, указывая на черную коробочку.

– Оно…

– Давай. – Пистолет уперся Лаптеву в лоб. – И не дури, не дури, полковник… Не дури! Открой, покажи.

Лаптев подошел к столику, взял коробку. Открыл, перелистнул закладки с дисками.

– А теперь мне в руки…

Лаптев медленно приблизился, глядя на пляшущий ствол пистолета. Протянул диски.

– Вот так… – Гэбэшник схватил черный кейсик и сделал шаг к двери. – И вам тут задерживаться не рекомендую…

Пятясь, он отступал в коридор, держа на мушке Лаптева.

– Да нам спешить некуда, – неожиданно заявил Столяров, поднимаясь.

Лицо гэбэшника вдруг изменилось. Глаза сузились в щелочки, напряглись скулы. Весы, на одной чаше которых лежал здравый смысл, а на другой страх и чувства, окончательно качнулись в сторону здравого смысла. Который повелевал – убей.

Мужчина с пистолетом убийцей не был. Не мог, не любил, не умел…

И, наверное, потому Лаптев понял, что последует через секунду, и метнулся в сторону с неожиданным проворством.

Грохнул выстрел!

Пуля взвизгнула, шваркнула в стену и ушла рикошетом в сторону.

Дверцы шкафа резко распахнулись, и из него вывалились фигуры в черном. Загрохотали ботинки. Из кухни, из ванной, со всех сторон!!! Люди в черном, маски, бронежилеты, короткие дула автоматов!!!

Крепкие пальцы сжали предплечье, ствол задрался вверх, в потолок, левая рука завернулась за спину, что-то хрустнуло, обожгло сгибающей пополам болью. Подогнулись от страха колени. Из ослабевших пальцев выскользнул пистолет. Вторая рука завернута назад. Холодное кольцо наручников стянуло запястья.

И только крик все еще стоял в ушах:

– Всем стоять, операция ФСБ!

– Вот и все… Вот и все… – Человек, прижатый к полу, скованный наручниками, шепчет, закрыв глаза: – Вот и все… Все…

В дверь вошел Калугин. Следом за ним Битов.

Квартира вдруг заполнилась людьми и грохотом ботинок. Какими-то словами. Шумом.

– Владимир Дмитриевич, можно уже грим снять? – пробасил «Столяров». – Ну не могу, чешется все…

– Снимай, снимай, Юра, снимай… Галя, помоги ему. Через проход, осторожно ступая рядом с прижатым к полу человеком, словно боясь наступить на что-то грязное, прошла женщина с чемоданчиком.

– Переверните его, – глухо велел Битов.

Грубые, сильные руки подхватили мужчину, жестко толкнули на спину.

– Ну надо же… Вот, ей-богу, все беды современной цивилизации от техники, – Битов обратился к Калугину. – Все эти программисты, техники, администраторы – не люди, помяни мое слово, Володенька. Упыри! Вурдалаки! Какое-то тысячелетнее зло, ей-богу. У меня иногда возникает ощущение, что они какие-то злобные языческие жрецы, которые только и делают, что готовят Землю к пришествию своего бога. Знаешь античное выражение: «бог из машины»?

Калугин кивнул.

– Это их бог. Совершенно нечеловеческий. Прямо страшная сказка какая-то. – Битов присел к связанному. – Что же вы, Сергей Алексеевич, а? Как же так?

– Вот и все… – шептал человек на полу. – Все…

– Если бы, – вздохнул Битов. – Все только начинается. Берите его, ребята. В машину. Спасибо за работу.

– Ваше? – Калугин выложил на стол документы. Билеты на самолет, паспорт, деньги…

– Мои.

– Сами расскажете, что и как, или?…

– Расскажу. – Рогинов Сергей Алексеевич, заведующий техническим отделом, потер запястья, отдавленные наручниками. – Задавайте вопросы.

– Для начала, Тимирязев – ваша работа?

Рогинов кивнул, голова безвольно мотнулась.

– Ваша? – с нажимом переспросил Калугин. Кивки при допросе – не в счет.

– Моя, моя. Моя.

– Он работал на вас?

– Да. Он производил действия… необходимые мне. Чтобы не… Чтобы не светиться самому, я просил его.

– Подставляли?

– В основном нет. Но… Но сейчас было мало времени, чтобы подготовить операцию… Ну, более тщательно.

– Поэтому вы и собирались сбежать? – Калугин указал на билеты.

– Да. Ясно же было, что рано или поздно вы на меня сядете.

Володя придвинул к себе билеты.

– Москва – Вильнюс. – Он поднял бровь. – А почему не сразу на Панаму?

– Панаму… Вы что, новостей не смотрите? В Балтике учения сейчас. Там авианосец стоит.

– Вас ждет? – Калугин почувствовал, что в горле пересохло.

– Ну… – Рогинов пожал плечами. – Не меня. Но диски ждет.

– Как-то странно звучит, вывозить пачку дисков на авианосце… Не находите?

– Это не моя проблема. Может быть, они их собираются через спутник передать… А может, и вывезти. Что может быть надежней авианосца? Россия ни за что не станет атаковать Штаты в такой близости от своих границ.