Ледовые пираты - Дирк Гузманн

Ряды врага были построены тесно один к другому — казалось, форсировать реку невозможно, не будучи сметенным градом стрел персидских лучников.

Александр же выжидал, понимая, что наступать в такой ситуации — значит, давать персам преимущество. А если начать отступать, то враг последует за ним по пятам, стреляя в спины убегающим грекам. Могло показаться, что царь Дарий выиграл битву, не начиная ее.

Однако у боевых порядков Дария была и своя ахиллесова пята. У восточной гряды холмов персы выстроили свою пехоту, по которой можно было определить, что это не солдаты, а простые земледельцы, они воевали не за вознаграждение и вообще не были обучены военному делу, их погнали на войну силой. Когда Александр заметил, что этих людей прикрывают лучники, он заподозрил, что Дарий не уверен в боевой готовности этого подразделения. Вот где надо было нанести решающий удар тому, кто хотел победить персидское войско, в два раза превышавшее силу греков. И тогда Александр подал сигнал к наступлению.

Тут, перевоплотившись в Александра, Анба Мусса изобразил, как войско македонян ринулось в атаку через реку. Сильных в бою наемных солдат персов полководец просто оставил слева, направив штурмовые силы на крестьян и прикрывавших их лучников.

Когда лучники увидели мчащихся на них греков, они обратились в бегство, но натолкнулись на стоявшую позади необученную пехоту. Началась давка, переросшая в хаос из удирающих и мешающих друг другу солдат. Александр во главе своей конницы прорвался прямо к боевой колеснице Дария. Персидский царь, до этого считавшийся самым могучим повелителем своего времени, вынужден был спасаться бегством.

Подувший с моря ветер заставил задрожать огни масляных ламп, в свете которых лица команды «Висундура» выглядели словно высеченные из камня. Магнус, сложив руки ладонями на голове и открыв рот, смотрел немигающим взглядом прямо перед собой. Дариос и Эриос недоверчиво посматривали на мумию, лежащую в ящике на санках. А вдохновенный рассказчик продолжал свое представление:

— Страну за страной завоевывал Александр…

Мусса то заставлял молодого героя штурмовать стены и исследовать пещеры, то посылал его в бездонные ущелья и на покрытые снегами вершины гор с непроизносимыми названиями.

— Лишь когда Александр добрался до конца света, как тогда считалось, и достиг Индии, военачальники собственного войска вынудили его повернуть обратно. За тринадцать лет македонскому царю удалось завоевать все страны, куда ступала его нога. В двадцати семи местах он приказал построить города, порты, поселения. А самым знаменитым из них стал тот город, в котором мы сейчас находимся.

— Но Александрия — арабский город, — воскликнул Ингвар. — И, к тому же, вшивый.

— Когда-то он был самым красивым городом на свете, — поучительно сказал Анба Мусса. — Вы видели в его центре колонны, вздымающиеся в небо? Раньше на них опирались крыши, такие высокие, словно касались неба. Здесь жили самые мудрые ученые и самые красивые женщины. — Рассказчик поклонился в направлении Кахины.

— А как умер Александр? — хотел узнать Штайн. Чтец рун вынужден был дважды повторить свой вопрос, прежде чем Мусса понял его скрипучий голос.

— Так же загадочно, как и жил. — Мусса только и ждал этого вопроса. — Некоторые утверждают, что он был отравлен своими же генералами…

На борту послышался ропот.

— Другие считают, — продолжал рассказчик, — что он пил так много вина, что от него и умер, а некоторые верят в самоубийство или в приговор богов. Что действительно из этого правда, так то, что на момент смерти Александру Великому было всего тридцать два года. Никогда больше ни один человек за такую короткую жизнь не добивался столького.

— А затем его тело спрятали в какой-то дыре под улицами Александрии? — с иронией спросил Альрик, только сейчас заметивший, как на самом деле сильно взволновала его эта история.

Анба Мусса кивнул. Его палка снова превратилась в то, чем она, собственно, и была, — копт оперся обеими руками на ее широкий конец.

— Представьте себе, — сказал он заговорщицким голосом, — самый могущественный человек на свете умирает и не оставляет после себя наследников…

— И конечно же, каждый захотел прибрать к своим грязным рукам его царство, — Яа с отвращением в голосе продолжил мысль Муссы.

— Была война, — кивнул Анба Мусса, — и даже не одна, а много войн. Огромное царство, выкованное и сплоченное Александром, распалось. Ведь в те времена его целостное существование могло быть продлено только при условии, что у него будет законный правитель — наследник Александра. И тогда впервые стало известно о пророчестве. — Копт обвел взглядом лица команды. — То царство, в котором тело Александра найдет свой последний приют, будет править миром.

— Если это правда, то почему Египет не является самой могущественной империей в мире? — засомневался Магнус. — Мумия ведь пролежала здесь неизвестно сколько.

Анба Мусса снова кивнул:

— Египет относится к империи халифа. Владычество арабов в Северной Африкии длится уже много лет. Куда бы они ни пришли, разрушаются города и крепости; там, где они провозглашают свою веру, из земли вырастают их мечети. При этом они даже не знают, что дух великого полководца парит над их головами. Но если бы в их руках оказались его останки, то их враги даже без борьбы, сами бы склоняли свои головы, лишь прослышав, что приближается халиф.

— Халиф или другой властитель, — добавил Альрик.

— Совершенно верно, — подтвердил рассказчик историй.

— Тогда у нас стало одной причиной больше, чтобы выдать мумию за святого Марка и спрятать его в одной из церквей в Риво Альто, — размышлял кендтманн. И сделать это нужно до того, как император в Константинополе, император франков или какой другой правитель об этом узнают.

— А давайте просто выбросим эту штуку в море, — предложил Ингвар. — Там наш Александр уже не сможет сеять никаких раздоров.

— Замолчи! — прикрикнул на него Альрик. — Если хотя бы половина из того, что мы сейчас услышали, — правда, то этот мертвец должен находиться в храме, чтобы объединять людей, а не сеять раздор, оставаясь принадлежностью того или иного монарха. Мы доставим его в Риво Альто, где люди будут молиться ему вечно. Никто даже не заподозрит, кому он приносит свои жертвы и молитвы. Венеты получат своего святого, мы получим назад Бьора, а македонянин — причитающееся его званию место вечного упокоения.

Магнус, Килиан и Джамиль постоянно заглядывали в сани, изучая мумию.

— Одного я никак не пойму, — признался Джамиль, указывая на голову мертвеца. — Почему Александра узнаю`т по отбитому носу? Он что, потерял его в бою?

— Это были римляне, — ответил рассказчик историй, с отсутствующим видом смотря в прошлое. — Когда они пришли, Александр был уже давно мертв. Римляне завоевали Египет, захватили мумию и благодаря этому вознеслись, став самой могущественной империей на свете. Каждый из их правителей появлялся здесь, чтобы оказать последние почести мертвому. Юлий Цезарь, Август, Нерон, Каракалла, Диоклетиан — если бы все они одновременно появились перед саркофагом, то образовалась бы очередь от одних городских ворот до других. Во время одного из таких визитов это и случилось. По приказу Августа крышку алебастрового гроба открыли. Римский император склонился над мумией, осторожно взял ее за плечи и прижал свою щеку к щеке мертвеца. Может быть, таким образом он хотел стать к императору Александру ближе, как никто и никогда раньше, а может, надеялся, что дух полководца нашепчет ему на ухо секрет неограниченной власти. Но при этом Август сделал одно неосторожное движение и отломил мертвецу нос. История эта стала почти такой же знаменитой, как и сам Александр.