Король орков - Роберт Энтони Сальваторе

Кто бы и по какой бы причине ни составил камни в трон, Тос'уну понравилось и само сиденье, и открывающийся с него вид. Он был существом из лишенного света Подземья, где не сияли даже звезды и ни один потолок не казался слишком высоким или далеким, будь это даже граница между мирами или барьер между уровнями. Полог, парящий над ним каждую ночь, находился далеко за пределами его воображения, а за ним таились дали, о существовании которых он не мог и догадываться. Тос'ун был дроу, причем мужчиной-дроу, а следовательно, его роль в этой жизни изо дня в день жестко ограничивалась повседневными проблемами выживания. Таким образом, его цели были не всегда четкими и основывались на элементарной необходимости, а вот ограничения оставались кристально ясными — стены, окружающие Дом, и пещера Мензоберранзана. На протяжении всей жизни Тос'ун ощущал пределы своих стремлений так же отчетливо, как потолок каменной пещеры Мензоберранзана.

Эти ограничения и послужили одной из причин, по которой он отрекся от своего Дома по пути к Мензоберранзану после сокрушительного поражения от воинов Боевого Топора из Мифрил Халла. Кроме того, что после такой катастрофы неизбежно должен был последовать хаос, да еще после гибели матроны Ивоннель Бэнр, Тос'ун понял, что его роль определена заранее и не зависит от каких бы то ни было перестановок, неизменно сопровождавших любые беспорядки. Возможно, ему суждено погибнуть в междоусобице между Домами — благородное происхождение увеличивало его цену в качестве трофея для вражеских воинов. А поскольку его мать не особенно о нем беспокоилась, Тос'уну суждено было оставаться на передовых рубежах любых сражений. И даже если бы он выжил, даже если бы Дом Баррисон Дель'Ар-мго воспользовался уязвимостью лишившегося матроны Дома Бэнр и достиг верхней ступени в иерархии Мензоберранзана, жизнь Тос'уна текла бы по-прежнему и надеяться на перемены не стоило.

Вот потому он воспользовался первой же возможностью и сбежал, хотя и не преследовал никаких определенных целей, не имел ни мечты, ни особых амбиций.

«Тогда почему я сбежал?» — размышлял Тос'ун, сидя под звездами.

Ты станешь королем, — посулил ему прозвучавший в голове голос, нарушив раздумья дроу.

Без единого слова, едва ли даже задумавшись, дроу вскочил с каменного трона и сделал несколько шагов по лужайке. Еще недавно здесь все было покрыто глубоким снегом, но теперь снег растаял, обнажив рыхлую вязкую землю. Остановившись неподалеку от трона, Тос'ун отстегнул пояс с мечом, положил его на землю, а потом вернулся в кресло и откинулся назад, позволив своим мыслям рассеяться по причудливым пятнам света и тени.

— Почему я бежал? — тихо произнес он. — Чего хочу? Он вспомнил о Каэрлик, Доннии и Ад'ноне — троице дроу, к которым присоединился после недельных бесцельных скитаний. Проведенное с ними время доставило ему немалое удовольствие. Он ощутил возбуждение от начала войны — чужой войны, и это понравилось ему больше всего. Это была остроумная и занимательная забава, но только до тех пор, пока свирепый король Обальд не вырвал горло у Каэрлик Суун Уэтт, а Тос'уну пришлось бежать, чтобы спасти свою жизнь.

Но и это возбуждение, и ощущение власти над судьбой целой армии орков, нескольких поселений людей и королевства дворфов не имело ничего общего с желаниями самого Тос'уна, он даже не представлял себе ничего подобного, пока сложившаяся ситуация не открыла перспективу перед ним и его тремя сообщниками.

В этот момент откровения, сидя под непривычным для жителя Подземья древесным пологом, он многое понял. Из Дома Баррисон Дель'Армго его вырвало не какое-то определенное желание. Он просто захотел избавиться от его границ, получить возможность мечтать, какая бы мечта ни посетила его голову. И Тос'ун, и остальная троица — даже Каэрлик, несмотря на ее поклонение Королеве Ллос, — бежали к свободе, и их бегство не имело других причин, кроме стремления отринуть жесткие рамки общества дроу.

Ирония последней мысли заставила Тос'уна выпрямиться и несколько раз удивленно моргнуть.

— Жесткие рамки общества дроу, — произнес он вслух, просто чтобы острее ощутить иронию.

Ведь общество дроу было густо опутано тенетами богини Ллос, Паучьей Королевы, демонической королевы хаоса.

— Значит, хаос контролируется, — сделал он вывод, сопровождая его язвительным смехом.

Но смех быстро оборвался, едва Тос'ун заметил в кустах какое-то движение.

Не отрывая взгляда от этой точки, он скатился с каменного кресла и тотчас твердо встал на ноги, пригнувшись за камнем. На фоне темных стволов деревьев появилась туманная фигура — силуэт громадной черной кошки.

Дроу прикинул путь до ближайшего к оставленному мечу камня и приготовился к броску, но пока остался на месте, не желая привлекать к себе внимание хищника.

Уже в следующее мгновение он выпрямился и моргнул — огромная кошка, едва появившись, стала уменьшаться, превратилась в темный туман и рассеялась без следа. На секунду Тос'ун задумался, не было ли видение плодом его собственного воображения, разыгравшегося в этом странном месте, под небом, к которому он так и не смог привыкнуть.

Как только он осознал истинную сущность зверя и вспомнил о его происхождении, Тос'ун выскочил из-за камня, рванулся вперед в кувырке через голову, подхватил меч и успел застегнуть пояс, еще даже не встав на ноги.

«Кошка Дзирта!» — безмолвно вскричал он.

Могу поклясться, это она! — раздался непрошеный и не требующий ответа вопль неугомонного меча. — Нам предстоит славная победа!

Тос'ун только поморщился от этой мысли.

«Во имя Ллос…» — бросил он мечу, вспоминая опасения Каэрлик относительно Дзирта До'Урдена.

Одна только мысль о схватке с отступником из Мензоберранзана приводила жрицу в ужас. Она не без причин опасалась, что несчастья, привлеченные Дзиртом на город дроу, были отголоском хаоса, столь угодного Королеве Ллос. А если учесть его неизменную удачу и почти сверхъестественное владение мечами, мысль о тайной благосклонности к нему Паучьей Королевы казалась не такой уж и абсурдной.

А Тос'ун, при всей его непочтительности, не мог не знать, что противодействие воле Ллос неизменно влечет за собой страшную гибель.

Меч получил доступ ко всем этим мыслям и некоторое время хранил несвойственное ему молчание. По правде сказать, Тос'уну казалось, что вокруг стало слишком тихо. Он напряженно вглядывался в сосны, где недавно увидел кошачий силуэт, и не отрывал ладоней от рукояти Хазид-Хи и второго меча, изготовленного мастерами-дроу. С каждой секундой он все глубже погружался в мрак. Его зрение, слух, обоняние — все чувства были обращены на ту точку, где исчезла громадная кошка, и он отчаянно пытался понять, куда она делась.

И когда сзади кто-то заговорил на языке дроу с превосходным произношением уроженца Мензоберранзана, он чуть не выпрыгнул из своих низких и мягких башмаков.

— Гвенвивар устала, и я отослал ее домой, отдыхать.