Цену жизни спроси у смерти - Сергей Донской

Передняя дверца салатного «Ситроена» распахнулась так внезапно, что едва не задела шедшую с краю Вику. Чертыхнувшись, она сделала шаг в сторону, чтобы обойти препятствие, но в этот момент открылась и задняя дверца, откуда вынырнула гибкая мужская фигура.

– О, какая встреча! А мы за вами соскучились совсем!..

Это прозвучало как «сасыкучилыс савысэм». Люба проворно отскочила назад. Чего-чего, а кавказского акцента ей на сегодня вполне хватило.

– Мало тебе показалось, кацо? – беззлобно спросила Лиза, отодвигая Любу за свою спину.

– Зато вам, сучки, сейчас мало не покажется, – ласково пообещал второй кавказец, огибая «Ситроен» сзади.

В руке он держал запомнившуюся Любе опасную бритву. По ней она и узнала забияку из кафе. Попорченную в драке белую рубаху он сменил на тесноватую футболку, а на переносице его темнела поперечная полоска запекшейся крови.

Лысый бородач с лицом таким искореженным, словно его хорошенько размяли, прежде чем слепить заново, оставался в машине на переднем сиденье. Объектом своего недоброго внимания он выбрал Любу, которая во время потасовки держалась в стороне.

Третий кавказец…

Этот тоже был из той самой компании, но хорошенько рассмотреть его не удалось, потому что, едва выбравшись из машины, он, не говоря ни слова, взмахнул длинным тонким предметом, завернутым в газету, и нанес удар стоявшей напротив Вике:

– Ы-ы-ых!

Она отреагировала вовремя, прикрыв голову взметнувшейся вверх правой рукой, но тут же жалобно ойкнула и едва удержалась на ногах. Парень удовлетворенно выругался свистящим шепотом и ударил девушку снова, теперь по левому плечу. Раздался отчетливый хруст, точно ветка обломилась в тишине.

– Ай! – жалобно вскрикнула Вика.

Пошатываясь из стороны в сторону, она стояла перед нападавшим, и руки ее висели как плети. А из растрепавшегося газетного свертка выглядывал конец слегка погнувшегося железного прута.

– Против лома нет приема, – удовлетворенно заключил парень и выбросил сквозь зубы тонкую ниточку слюны.

Лиза тем временем приплясывала перед кавказцем с бритвой, который на этот раз держал ее на отлете, прикрывая корпусом. Он явно готовился пустить ее в ход, как только противница окажется в пределах досягаемости. Не раньше.

– Помаши, помаши ножками, – приговаривал он, продвигаясь вперед осторожными скользящими шажками, как будто испытывал на прочность тонкий лед под собой. – У тебя это хорошо получается. В кордебалете танцуешь, да?

Видя, что подруге приходится совсем туго, Лиза попыталась достать противника сначала одной ногой, потом другой. Безрезультатно. Люба решила, что телохранительница не решается нанести удар в полную силу, чтобы не попасть под взмах острого лезвия, но потом поняла, что это были всего лишь отвлекающие маневры. Когда парень отклонился всем туловищем назад, оберегая голову от попадания, Лиза метнулась к нему, намереваясь перехватить вооруженную руку. Упредив выпад, бритва взлетела снизу вверх, поддев растопыренную пятерню девушки.

– И-и-и! – коротко завизжала Лиза.

Ее рука укоротилась сразу на два пальца, а Люба услышала тихий звук, как будто кто-то выплеснул ей под ноги воду. Машинально опустив глаза, она увидела на асфальте полукруг, очерченный темными каплями.

Парень снова взмахнул бритвой, перечеркивая обращенное к нему лицо. Небрежный, почти ленивый жест.

– Теперь всегда улыбаться будешь, – сказал он. – До самой смерти. Я же вам обещал, помнишь, да?

Схватившись обеими руками за подбородок, Лиза всхлипнула и упала на колени.

Вика уже лежала лицом вверх. Когда кавказец с прутом прыгнул обеими ногами ей на живот, ее конечности одновременно взметнулись вверх, как у безвольной куклы. И звук она издала соответствующий. Что-то очень похожее на «мама».

Пора бежать отсюда, поняла оцепеневшая Люба, когда бородач, сияя помятым лицом, выбрался из машины и зашагал к ней. Уголками обоих глаз он наблюдал за происходящим вокруг, но при этом взгляд его был устремлен на Любу. И он манил ее пальцем, игриво чмокая губами. Так подзывают собачку, чтобы без помех свернуть ей шею.

– Не… нет!

Попятившись, Люба села на розовый куст и некрасиво упала на спину, машинально постаравшись не слишком растопыривать ноги.

– Вставать не надо, – сказал ей бородач, продемонстрировав, что под черной рубахой, выпростанной из штанов, у него припасен пистолет, заткнутый за пояс. – Так и сиди.

– Хорошо, хорошо. – Люба хотела согласно мотнуть головой, но вместо этого безостановочно закивала ею, не в силах остановиться.

Это получилось у нее только после властного окрика:

– Не дергайся!

– Хорошо, – повторила Люба и сделалась совсем неподвижной, если не считать непроизвольных подергиваний ног.

Ничего хорошего в происходящем не было и не предвиделось.

Парень с бритвой стоял над свернувшейся в калачик Лизой и что-то делал с ней, придерживая свободной рукой за макушку. Сначала Люба решила, что он отрезает ей голову, но потом увидела, что парень торжествующе сжимает в поднятой руке метелку черных волос. Она невольно вспомнила картинку из книжки, которую тщетно пыталась прочитать в детстве. Индеец, размахивающий скальпом врага.

Если бы он снял волосы вместе с кожей, Люба обязательно потеряла бы сознание. Но кровь с ужасного трофея не капала, и Люба держалась. Пока держалась.

Второй парень отбросил уже ненужный ему прут и попросил:

– Дай бритву, брат.

– У твоей сучки волос мало совсем, – предупредил его товарищ. – Ничего не получится.

– Получится. Я ей ухо с серьгой отрежу на память. – Пнув ногой застонавшую Вику, он добавил: – А может быть, и нос.

– Слышала? – спросил бородач у Любы. – Потом очередь дойдет до тебя, сучка русская. Что тебе отрезать станем, а?

Он тихонько засмеялся, как будто предложил Любе обсудить какую-то совместную проделку, способную развеселить и ее тоже. Даже подмигнул заговорщицки, призывая ее улыбнуться в ответ.

Когда за спиной бородача вспыхнул яркий свет фар, он превратился в темный безликий силуэт, но Любе показалось, что ухмылка с его лица исчезла. Коротко выругавшись, он расположился таким образом, чтобы не упускать из виду ни свою жертву, ни бесшумно подкативший джип.

Оттуда выбрался мужчина и, не колеблясь, зашагал к собравшимся. Впереди него бежала длинная тень, а его фигура была очерчена золотистым ореолом.

Ближе всех к нему находился молодой парень, так и не успевший взять бритву у товарища. Зато он поднял брошенный прут и угрожающе рассек им темноту перед собой. У-у-ух! – загудел воздух. Такой звук мог бы издать гигантский шмель. Довольный произведенным эффектом, парень вторично взмахнул прутом, чиркнув кончиком по асфальту. Раздался неприятный скрежет, и Люба увидела целую россыпь белых искорок.