Торпеда. В деле. Книга 2 - Виталя Гусынин

ты себе это представляешь? Начнём шуметь — вызовут СОБР и положат всех тут, мордами в пол. Потом житуха такая начнётся, что мама не горюй!

— Вот я и говорю. Ваше дело телячье. Согнали сюда стадо, как скот и засунули в рот кляп, в виде члена. Ссышь? Так и скажи, что не против таких ласк. Тогда иди, присядь в угол, уткнись в подушку и плачь, как обиженная шлюха! Не мешай мне! — Ударив ногой в грудь Зурика, закричал Леха.

Тот полетел на пол и ударился головой о стенку. Молодой парень вскочил со шконки и попытался напасть на Леху. Тот пригнулся, парень перелетел через его спину и грохнулся на пол. Торпеда со всей силы пнул его в дыхалку, тот корчась от боли, больше не смог подняться. Третий мужик, даже не стал ввязываться в это дело. Вдруг из коридора послышались звуки и топот сапог. В дверях начали собираться люди из других хат.

— Ну? Чего столпились, звери? Кто еще за режим? Прошу! Подходите и ложитесь рядом со своим смотрящим, который готов куму жопу лизать, за пачку чая и мобилку! — Орал Леха.

Все стояли и не понимали происходящего. Первый ответил тот третий, находящийся в камере с Торпедой.

— Да он предложил качнуть режимку и нагнуть немного мусоров, Зурик отказался! — Объяснил мужчина.

Леха схватил литровую кружку со стола и швырнул ее в окошко. Стекла полетели наружу.

— Ты че за конь такой комнатный? — Вышел вперёд один огромный бородатый черноволосый мужчина.

— Это Леха Торпеда! — Выкрикнул кто-то из толпы. — Бугром производства был. Сука, козел! — Крикнул тот.

Барак зашумел. Некоторые кричали, чтобы мочить козла, кто-то наоборот останавливал и говорил, что мол он наоборот против администрации лагеря. Торпеда стоял в проходе и махал вырванной из пола доской с двумя ржавыми гвоздями.

— Ну? Подходи! Щас первому кукушку расшибу, ебало порву в хлам, остальных зубами загрызу на хуй! — Орал он.

— Осади! Че ты хочешь? Шатнуть? Давай попробуем! — Пробасил все тот же бородач. — Парни, поджигай сортирную бумагу!

Начался полный бардак. По помещениям метались люди, что-то где-то гремело, звенели стекла, летала посуда. Из уборной потянулся едкий запах гари. Там подожгли бумагу и поставили пластиковое ведро на огонь. Некоторые висели на оконных решётках, пытаясь вырвать их и кричали на улицу, неразборчивые слова. По колонии зазвенела тревожная система и из дежурки начали выбегать люди в форме. Торпеда крикнул, чтобы заблокировали все входы в СУС. Стали подносить столы, разбирать кровати и забивать ими проход возле дверей.

Часа три или четыре, менты так и не смогли прорваться в барак. Из окон их тоже закидывали различными предметами. Те метались возле здания, пытаясь успокоить осуждённых.

Леха в то время, выламывал на последнем этаже решетку окна. После чего, он и еще несколько парней, вскарабкались на крышу и засели там. К этому моменту уже собралось всё начальство возле барака и с ужасом смотрели на происходящее. Было морозно. Пар валил изо рта. Торпеда скинув с себя робу и футболку, остался стоять голым по торс, на железной крыше барака.

«Что вы хотите?» Вдруг прозвучал голос в громкоговоритель.

— Пошел ты на хрен, козел! — Раздалось почти хором из всех окон здания.

— Свободу хотим!

«Прошу всех успокоиться, закончить беспорядок и зайти в свои помещения! Иначе к вам будут применены силы!» Вновь гаркнул голос.

— На! Давай! Хотел нагнуть меня, выродок? — Заорал с крыши Леха и бросил вниз снятые вещи.

Вдруг начальник колонии махнул рукой и в ворота забежала группа спецназа. Они рассредоточились по секторам, заняв позиции. На крышу направили прожектор. Прозвучали два глухих хлопка и наверху что-то задымилось. В окна, так же полетели прицельные выстрелы, с газовыми средствами.

— Травят, суки! Газом травят. А-а-а-а-а. — Раздавались крики из барака.

Леха расставил руки в стороны, оскалился и быстрым шагом, скользя по железному настилу крыши, направился к парапету. Снова прозвучал выстрел и перед ним зашипело облако слезоточивого газа. Он пригнулся, потеряв ориентацию, не удержался на ногах, рухнул с крыши, прямо в низ, на жесткий пласт сугроба. К нему сразу же подбежали сотрудники колонии, скрутили, надели наручники и поволокли за руки в дежурку. Леха уже был без сознания. Его ноги волочились по земле, а из головы вытекала густая темно алая кровь.

Через минут пятнадцать, весь бардак и погром утих. Спецназ ворвался в здание и многих положили на пол. Некоторые еще пытались сопротивляться, угрожая тем, что порежут себе вены. Но еще одна порция газа, быстро привела их в чувства.

Леху обследовал местный врач, быстро вызвали скорую и отправили с конвоем в областную больницу. Предварительно, констатировали повреждение позвоночника и открытую черепно-мозговую травму. В сознание Торпеда так и не приходил.

Конечно же этот бунт не остался не замеченным. Понаехало вышестоящее начальство, из управления, прокуроры и еще много больших звезд. Начались расследования и проверки, в отношении хозяина колонии. Телевизионщики тоже не остались в стороне. Шныряли то и дело возле административного здания зоны и делали срочные репортажи.

Леха выжил. Но состояние его было крайне тяжёлым. Две недели он провалялся без квалифицированной помощи, в коме. Нет, его конечно наблюдали, делали какие-то процедуры, но отношение было, сквозь пальцы. Ведь привезли обычного зека.

Ирине Королевой тогда, за неделю до нового года, поступил звонок на телефон. Это был начальник этой колонии. Так как у Аськина не было ни кого больше из близких родственников, то посчитали нужным сообщить о его состоянии бывшей жене. Та всё выслушала и ответила, что прилетит в Красноярск в ближайшее время.

Стояла зимняя стужа, дули пробирающие до костей ветра. Ирина спускалась с трапа самолёта, прикрываясь теплым воротником шубы. Ее волосы развивались на ветру, вперемешку с крупинками снега. Ее уже ждала машина, зам начальника управления УФСИН. Она села в тёплый салон Тойоты и сразу спросила.

— Где он? Что с ним произошло?

— Здравствуйте, Ирина Романовна. Ваш муж в больнице сейчас. А произошла очень неприятная ситуация. — Начал тот.

— Он не муж. Бывший. Назовем его — Аськин. — Перебила девушка.

— Аськин устроил со своими сокамерниками бунт. Это серьезное нарушение режима. Были подключены специальные подразделения, для подавления беспорядка. Аськин упал с крыши барака, повредил себе позвоночник и разбил голову. Сейчас он без сознания.

— Я поняла. Поехали сейчас туда, а после будем разбираться и выяснять все произошедшее.

— А в чем разбираться, Ирина Романовна?

— В обстоятельствах! Как и почему он оказался на крыше и какими методами там действовали люди, что привело к тяжким последствиям, для его здоровья. — Без запинки ответила Ира. —