Дети Ирия. Ладомира - Ольга Крючкова

С ужасом Ладомира осознала, что она не может вернуться на поиски сына — обратного пути нет. Её тотчас схватят и обвинят в смерти Эвы.

Женщина вознесла молитвы славянским богам, чтобы её сын остался жив. «Уж лучше пусть его найдут саксонцы… Придёт время и Мечеслав сделает правильный выбор, ведь в нём течёт славянская кровь…» — подумала она.

Ладомира не сомневалась, если Мечеслав жив, то магистр не отвергнет его. Ведь Вульф, как он называл мальчика, пока что единственный его отпрыск и наследник.

Ладомире на протяжении всех пяти лет претили мысли о том, что её сын встанет под знамёна Логоса и также, как и другие рыцари ордена, пойдёт истреблять язычников, грабить и выжигать их селения. Однако она надеялась, быть может, судьба сына всё же сложится иначе. И она с жаром вознесла молитвы богине Мокоши и Рожаницам, прядущим нити судьбы и ведающим будущим. Пусть они позаботятся о Мечеславе, направят его на путь истинный. Уберегут его от участия в походе против своих же собратьев.

…Ладомира ощутила острый приступ голода. К своему вящему удивлению она обнаружила рядом с Фетсаком свою увесистую кожаную сумку, кое-где порванную и всю в пыли. Она тотчас открыла её и с жадностью набросилась на припасённый ещё в замке пирог с мясом. Немного насытившись, она смастерила лук, использовав свой кожаный поясок в качестве тетивы. Из того же пояска она извлекла миниатюрный женский валет, небольшой кинжальчик, встроенный в пряжку. При помощи него она изготовила стрелы и, оставив Фетсака пастись, отправилась в лес на охоту.

Вскоре охотница вернулась с подстреленной куропаткой. Она ловко ощипала птицу, добыла трением огонь и развела костёр. «Пир» обещал быть на славу.

Насытившись, Ладомира устроилась на отдых в полуразрушенном хуторском амбаре. Она устало закрыла глаза, попыталась обдумать свои дальнейшие действия, но сон сморил её.

Проснувшись следующим утром, беглянка перекусила остатками жареной куропатки и снова отправилась на охоту, решив, что запасы провизии в дорогу не помешают. Поразмыслив над своим будущим, Ладомира решила отправиться в Щецин к поморянам — туда, по её мнению, крестоносцы доберутся нескоро.

На рассвете Ладомира взобралась на Фетсака и отправилась в дальний путь, решив, что воля богов и чутьё, непременно приведут её к цели.

Женщина попыталась сориентироваться по природным знакам, решив двигаться к реке Биле, переправиться через неё, а затем пересечь земли лютичей, там, куда крестоносцы ещё не добрались. Природной границей этих земель с севера служила река Альстера, а за ней же раскинулись территории поморян с их столичным градом Щецином.

Достигнув цели, Ладомира твёрдо решила посвятить остаток своей жизни служению богине Ладе и стать жрицей в каком-нибудь отдалённом храме. Ведь по славянским законам Лада была не только богиней любви и домашнего очага, но и привечала вдов, давала им утешение.

Фетсак неспешно шёл по лесной тропе. До слуха всадницы донеслись звуки боя — до Старгарда, раскинувшегося на берегу Били оставалось не более версты. Женщина натянула поводья, конь послушно остановился. Немного поразмыслив, она решила найти переправу, опасаясь попасть в руки саксонцев.

В это момент решалась судьба Старгарда. Воюющие стороны были измотаны до предела — не было ни победителей, ни побеждённых. Ландмейстер фон Анвельт пребывал в бешенстве. Тем паче его раздражала безынициативность своего собрата по ордену Эрика фон Линсбурга. По мнению Конрада — фон Линсбург, после ранений полученных пять лет назад, испытывал страх перед языческими богами.

С разочарованием фон Анвельт наблюдал, как захлёбывается очередной штурм города. Не спасали саксонцев даже штурмовые башни из металла. Потому, как летающее языческое чудовище со всадником на спине, забрасывало их горящими снарядами. Огонь, словно прилипал к металлу, он мгновенно охватывал штурмовую башню и «не успокаивался», покуда не поглощал все её внутренности. Так в башнях погибло множество отчаянных саксонцев. Конрад едва ли находил добровольцев для очередного штурма. Пехотинцы-штурмовики предпочитали преодолевать первую линию обороны венедов по старинке, при помощи лестниц, опасаясь зажариться живьём в штурмовой башне.

Очередной штурм выдался вялым и, в конце концов, захлебнулся. Конрад фон Анвельт призвал клирика в свой шатёр и со ближним окружением вознёс очередную молитву Логосу. Но тот отчего-то не спешил даровать им победу.

Осада Велегоша под руководством самого магистра и его тестя гроссмейстера Волтингена мало чем отличалась. Фридрих испытывал крайне разочарование. В какой-то момент он подумал, что Логос не в силах противостоять языческим богам. Тем паче, что те явно сражаются на стороне венедов.

Вера маршала Курта Саксонского и вовсе пошатнулась после того, как небольшой отряд венедов, появившийся, словно из-под земли, чуть не пленил его.

Ладомира благополучно миновала земли лютичей и переправилась через Альстеру. Но богиня Лада не спешила давать женщине приют в одном из своих храмов. Своей волей она послала молодой вдове поморянина сотника Рознега, которого та встретила по дороге в Щецин. Рознег три года назад овдовел и тяжело переживал утрату. Ладомира, молодая и цветущая (все её царапины и синяки к тому времени зажили) привлекла сотника. Женщина тотчас это почувствовала и не стала противиться воле Мокоши и Лады. Рознега она сочла зрелым, рассудительным и надёжным мужчиной и не отказалась принять его покровительство.

По пути в Щецин Ладомира узнала, что князя Чеслава серьёзно беспокоило продвижение крестоносцев вглубь славянских территорий, город и его окрестности переполняли беженцы — бодричи, лютичи и лужане. Князь же старался обеспечивать их кровом, пищей и службой.

Поэтому он и призвал Рознега и его людей, решив поручить умудрённому опыту сотнику, построить и возглавить новую заставу в сорока верстах от города. Туда князь намеревался переселить многочисленных беженцев.

Ладомира отправилась к новому месту жительства вместе с Рознегом и вскоре они справили свадебный обряд в древнем лесном капище Лады. Невольно, стоя перед алтарным камнем, женщина вспомнила ночь Купалы и Лесьяра. Но это было давно, в прошлой жизни…

…Магистр фон Хогерфест и гроссмейстер Волтинген вернулись из похода — узнали о трагической смерти Эвы, бегстве Зельмы и о том, что Вульф победил матёрого волка. Мужчины тяжело переживали потерю дорогого им человека и окончательно поседели за несколько дней. Мало того, что венеды дали достойный отпор их войскам, так ещё и бывшая наложница убила Эву!

Сражённые горем муж и отец осмотрели труп, помещённый предусмотрительным управителем в подвальный ледник. Магистр, как опытный воин сразу заметил рану на виске. Его воображение тотчас нарисовало картину произошедшего, как жена начала унижать Зельму, а та видимо, её оттолкнула. Эва упала и ударилась виском об угол столика…

Магистр организовал пышные похороны Эвы, тело её упокоилось в семейной усыпальнице Хогерфестов.

Некоторое время магистр, тяжело переживая смерть жены и предательство бывшей наложницы, избегал Вульфа. Этому во многом способствовал Волтинген. Он лютой ненавистью возненавидел сына наложницы. И не преминул высказаться по этому поводу Фридриху.