Жар предательства - Дуглас Кеннеди

– Вы можете жить на свой заработок?

Аатиф, казалось, несколько опешил от столь прямолинейного вопроса, но ответил:

– Хватает на то, чтобы содержать себя. Чтобы содержать семью…

– У вас есть семья?

– Только еще одна сестра, она живет в Загоре. Школьная учительница. Из всех нас только у нее одной нормальное образование. Муж ее тоже учитель, у них двое детей. Так что я – дядя.

– Но своих детей и жены у вас нет?

– Пока нет. Но я встретил женщину, которая мне очень нравится. Ее зовут Хафеза. Она чуть моложе меня. Ей двадцать восемь. Она – швея. Очень хорошая, и у нее доброе сердце. Она тоже мечтает иметь много детей, как и я. Она из моего селения, и я, соответственно, знаю ее семью. Я также знаю, что ее руки просили несколько мужчин, но она очень разборчива. Равно как и, увы, ее отец. Он заявил мне, что не выдаст за меня Хафезу, хоть она и хочет стать моей женой, пока я не куплю дом.

– Он требует, чтобы вы сразу купили целый дом?

– Не сразу… но он хочет, чтобы я – как это говорится? – внес задаток.

– Первый взнос?

– Точно.

– И сколько это?

– Я нашел небольшой домик. Четыре комнаты. Скромный, но достаточно просторный. Цена… сто тысяч дирхамов. За последний год я скопил тысяч десять, может быть. Но в банке говорят, что выдадут мне ссуду под сорок тысяч.

– И отец Хафезы не идет на уступки?

– Пока я не смогу переехать в тот дом, женой моей она не станет.

– Да, жесткие условия.

– Жаль, что не получается зарабатывать быстрее. По возвращении в деревню я ремонтирую велосипеды – это мое второе ремесло. Но это приносит, может, триста – четыреста дирхамов в месяц.

Сорок тысяч дирхамов. Чуть меньше пяти тысяч долларов. Значит, сам дом стоит примерно двенадцать тысяч четыреста долларов. Меньше, чем самый обычный автомобиль в Америке. Сумма, ставшая камнем преткновения между Аатифом и его мечтой о жене, о собственной семье.

– Вы никогда не были женаты? – спросила я.

Он покачал головой.

– Странно.

– Почему?

– Вы – очень хороший, порядочный человек. Таких не много.

Аатиф смутился, но в то же время чувствовалось, что он горд собой – трогательная реакция.

– Не надо так говорить.

– Почему?

– Зазнаюсь, – ответил он, широко улыбаясь.

Аатиф закурил. Улыбка быстро угасла на его лице.

– Десять лет назад, – стал рассказывать он, – я сделал предложение одной женщине из моего селения, Амине. Она ответила согласием. Потом однажды из Уарзазата приехал один человек. Пекарь по имени Абдул. Владелец трех пекарен. Он познакомился с Аминой. А через неделю вернулся, встретился с ее отцом и попросил у него ее руки. Конечно, отец дал согласие. Потому что у него были деньги, а у меня – нет.

– Теперь я понимаю, почему вам так важно найти сорок тысяч дирхамов.

– Я никогда не скоплю таких денег. Ее отец дал мне год сроку.

– А банк отказывается ссудить вам больше?

– Один мой кузен работает в банке Загоры. Только поэтому мне согласились выдать ссуду. Но я так мало зарабатываю…

По выражению лица Аатифа я поняла, что он хотел бы поскорее сменить тему, что он вообще редко с кем обсуждал эти свои проблемы… тем более с женщиной.

Мы остановились в селении под названием Мелимма, где пожилая женщина загрузила в джип несколько десятков белых льняных скатертей и салфеток. Мне там впервые за многие недели посчастливилось сходить в нормальный туалет, со смывом. Потом мы заехали в Фум-Згуид и Алугум – крошечные деревеньки с глиняными домами, несколькими местными лавками, парочкой кафе и множеством мужчин, молодых и старых, без дела слоняющихся по улицам. В каждом селении Аатифа встречали тепло и радушно. Было ясно, что женщины, чьи изделия он доставляет на рынок, доверяют ему как честному посреднику. И у всех интерес вызывала путешествующая с ним женщина в парандже, которой требовалось много воды. На каждой остановке я просила Аатифа купить нам еще пару литров, поскольку, укутанная в паранджу, я сильно потела, отчего у меня начиналось обезвоживание. Аатиф ловко отделывался отговорками, объясняя мое присутствие, и добавлял, что я от рождения немая и умственно отсталая.

К тому времени, когда мы покинули Алугум по занесенной песком проселочной дороге, которая лишь местами имела асфальтовое покрытие, день клонился к вечеру, и я уже больше не могла находиться в плену строгого мусульманского одеяния.

– Наверно, теперь уже можно ненадолго снять паранджу?

Аатиф задумался.

– К ночи доберемся до Тазенакхта. Это – город, а не деревня. Я знаю там одно местечко, где можно заночевать. Разве что до того времени… По этой дороге мало кто ездит, она ведь грунтовая. Полиция редко выставляет здесь блокпосты. Так что, если нужно переодеться…

Он остановил машину и отошел в сторону, дымя сигаретой. Я выпросталась из паранджи и джеллабы и натянула на себя холщовые брюки с рубашкой, на которых остались пятна пота со вчерашнего дня. После заточения, в котором мне приходилось жить, я почувствовала себя вольной птицей.

Когда мы поехали дальше, Аатиф вдруг произнес:

– У вас нет детей. Вы сами так решили?

Собравшись с мыслями, я объяснила свои проблемы с первым мужем и со вторым. Я была уверена, что Аатиф сочтет меня бракованным товаром, раз уж двое мужчин не захотели иметь от меня детей. Но его замечание меня удивило и обезоружило.

– Значит, вам не повезло с мужчинами.

– Или, может, я выбирала мужчин…

– …которые вас не достойны.

Я собралась было поблагодарить его за столь лестный отзыв, как вдруг мы оба услышали рев приближающегося сзади мотоцикла. Аатиф мгновенно напрягся. Я тоже.

– Притормозите, – шикнула я, думая, что успею выпрыгнуть из машины и спрятаться за ней, дожидаясь, пока мотоцикл проедет мимо.

– Поздно, – прошипел он в ответ.

Мотоцикл уже поравнялся с нашим джипом, идя на обгон. На нем ехали парень и девушка – обоим за двадцать, оба в джинсах и джинсовых рубашках, оба европейцы. Девушка улыбнулась нам, проезжая мимо, но, увидев меня, пихнула парня, сидевшего за рулем, и что-то сказала ему настойчивым тоном.

– Прибавьте газу, – велела я Аатифу.

Поздно. Мотоцикл остановился прямо перед нами, парень с девушкой слезли с него, сняли свои шлемы. Оба на вид были спортивного телосложения, состоятельные. Они замахали нам, чтобы мы остановились. Аатиф посмотрел на меня, взглядом спрашивая, что делать.

– Я разберусь с ними, – сказала я.

Аатиф остановился. Я выбралась из машины. Парень с девушкой подошли ко мне.