Трактат о военном искусстве - Сунь-Цзы

1

В этом перечислении объектов огневого нападения есть некоторая неясность, отчетливо отражаемая комментаторами. Непонятно различие между «сожжением людей» и «сожжением отрядов». На первый взгляд речь идет об одном и том же – об уничтожении живой силы противника. Это обстоятельство заставляет комментаторов пускаться на всевозможные догадки. Ли Цюань, Мэй Яо-чэнь и Чжан Юй полагают, что под словом «отряд» – «дуй» – следует понимать «дуй чжан», т. е. «оружие». Но Сорай справедливо замечает, что если речь идет об оружии, хранящемся в складах, незачем об этом говорить, так как об этом упоминается особо; говорить же о сожжении оружия на руках у солдат нелепо. Другие комментаторы пытаются подставлять иероглифы, обозначающие слова, сходные до звучанию: Цзя Линь ставит иероглиф – «ход в земле», «траншея» – и полагает, что речь идет о поджоге этих ходов, служащих для доставки снабжения; Ду Ю подставляет иероглиф – «ронять», «бросать» – и полагает, что речь идет о забрасывании в стан противника пламени. Но это никак не вяжется с общим контекстом. Поэтому я полагаю, что лучше всего остановиться на том понимании, которое основано непосредственно на самом значении этих слов: «сожжение людей» следует понимать как сожжение людей противника вообще, как вооруженных, т. е. солдат, так и населения. Такое толкование поддерживается сведениями о практике войн, когда огню нередко предавались целые селения и даже районы. Под словами «сожжение отрядов» следует понимать огневое нападение на армию в точном смысле этого слова, т. е. на лагерь противника, иначе говоря, – поджог его лагеря.

Двенадцатую главу своего трактата Сунь-цзы посвящает «огневому нападению», т. е. действиям огневыми средствами в широком смысле этого выражения. В самом начале Сунь-цзы перечисляет виды «огневого нападения» в зависимости от того, что служит объектом такого нападения. Этих видов пять: сожжение людей, сожжение запасов, сожжение обозов, сожжение складов, сожжение отрядов. Сжигание людей – это истребление живой силы противника, как его солдат, так и населения; сжигание запасов – это уничтожение запасов провианта и фуража; сжигание обозов – уничтожение обозов, следующих за войском, т. е. боеприпасов и амуниции; сжигание складов – уничтожение хранилищ всякого имущества противника – ценностей, утвари, а также, конечно, всякого рода военного снаряжения; сжигание отрядов – это поджог лагеря противника, огневое нападение на его позицию. Короче говоря, объектом огневого нападения, очевидно, может быть все, что угодно.

Таким образом, «огневое нападение» в ближайшем смысле означало в Древнем Китае сожжение, поджог. Однако в широком смысле это понятие охватывало вообще то, что мы теперь называем действием огневыми средствами;[15] сюда включались и минная война, подрывные работы и даже применение отравляющих и удушающих веществ – газов, дыма и т. п.

Китай уже в древности знал все эти средства войны. Сорай, ссылаясь на различные описания древнего вооружения, перечисляет сто сорок четыре вида орудий такого огневого нападения в указанном широком смысле этого слова. Сюда входят и всевозможные орудия для метания зажигательных снарядов, орудия, выбрасывающие горящую жидкость, а также облака дыма или газов. Для действий на дальнем расстоянии были «огневые пушки», «огневые стрелы», «огневые ружья», «огневые бомбы»; для ближнего боя были «огневые копья», «огневые ножи», «огневые дощечки», «огневые палки». Словом, в распоряжении древнего китайского полководца был большой и разнообразный ассортимент всевозможных средств огневого нападения.

Огневое нападение в узком смысле этого слова, т. е. простой поджог, производилось различными способами. В одних случаях формировались «огневые отряды», т. е. особые части, которые «с палочками в зубах» (для предотвращения возможности разговаривать, т. е. шуметь), с завязанными языками у лошадей незаметно подкрадывались к стану противника; у каждого солдата за спиной была связка хвороста, за пазухой – огниво. Подобравшись к противнику, эти солдаты пускали огонь. Были и так называемые огненные разбойники, т. е. специально обученные поджигатели, в одиночку пробиравшиеся в лагерь противника и делавшие там свое дело. Были и «огневые животные» – олени или кабаны, к головам которых привязывались сосуды из тыквы, в которые накладывали зажженную моксу. В таком сосуде делали четыре отверстия, чтобы огонь не гас. Этих животных целой массой загоняли на поле, где располагался противник, растительность загоралась, и стан противника оказывался окруженным огнем, который перекидывался в конце концов и на него самого. Были и «огненные птицы», главным образом фазаны, к которым подвязывали скорлупки от орехов с зажженной моксой. Были и специальные пехотные части, снабженные «огненными арбалетами», выпускающими стрелы с зажигательными веществами. Все это свидетельствует, что огневая война велась в масштабе, по тем временам очень широком.