Невест так много. Дилогия - Милена Валерьевна Завойчинская

неизбежного. Лишь намекала, что повнимательнее бы и оружие неплохо бы держать поближе к рукам...

Но всё пошло не так и с сопровождением, и с их смертью, и с моей дорогой сюда. И знакомство с его сиятельством и с его семьей прошло неоднозначно. Бастард, о котором я не была в курсе... Фамильный призрак... Толпа девиц, осаждающих дом. Сам маркиз, который оказался не старым и вовсе не злобным...

И я завязла по самые ушки. Не понимаю, как так, но я искренне привязалась к Лексинталю. Он замечательный, глотку любому перегрызу за него. А лорд Риккардо? Кажется, всё плохо, я начинаю уподобляться своей ветреной и легкомысленной кузине. Иначе с чего бы я постоянно о нем думаю? И вообще... Месяца не прошло с момента моего приезда, а я уже чувствую себя членом их семьи. И самое ужасное – мне это нравится. Я хочу быть частью их семьи. Мне по душе абсолютно всё: и болтать с ними, и проказничать, и ползать с мешком, полным колбасы и сыра, и гулять у пруда с нимфе́ями, и учиться магии, и просто сидеть рядом. И... просыпаться в объятиях Рика.

И вот последнее – катастрофа!

Не успела приехать, а уже так вляпалась и увязла эмоционально. И как продержаться год? А как уйти потом?

Я вздохнула.

Когда позднее я вошла в приемную своего начальника, Анри сразу же скосил глаза на мой саквояж и принюхался. Я же поздоровалась, поинтересовалась, на месте ли начальство, и как ни в чем не бывало уселась за добытое для себя бюро. Вытащила блокнот и принялась размышлять, что можно сегодня успеть сделать.

– Эрика, – не выдержал секретарь. – А у вас ничего вкусненького нет?

– Есть, – ровно отозвалась я, погруженная в свои мысли.

– И?

– Что?

– Ну... А его сиятельство тоже уже выходил, посматривал на ваше место. Правда, ни о чем не спрашивал. Полагаю, он в курсе, куда вы ездили?

– Конечно. Анри, вы намекаете, что проголодались?

– Н‑ну... – порозовел господин секретарь. – Вы нас приучили к хорошему.

– Тогда доставайте посуду, – рассмеялась я и принялась вытаскивать то, что и так принесла для мужчин. Просто мне казалось, что еще рано для обеда.

Когда я вошла к маркизу, он сразу же отложил бумаги. Ждал. И меня, и еду, судя по взгляду и тому, как хищно шевельнулись крылья носа, реагируя на запах жареного мяса.

– Вы ведь не против небольшого перерыва? – всё же уточнила я.

– Давайте скорее сюда, не томите, – освободил он место на столе. – А вы уже обедали? С Лексинталем? Или же составите мне компанию?

– Мы поели в городе. Рассказывать? – поставив поднос, я села напротив. Получила кивок и принялась докладывать о результатах поездки. А закончив, поинтересовалась: – Лорд Риккардо, а почему Лекс не занимается обязательными для мальчика‑дворянина дисциплинами? Фехтованием и боевыми навыками? Он ведь уже взрослый, как же так?

– А у нас подростковый бунт, – усмехнулся молодой отец взрослого мальчишки. – Бессмысленный и беспощадный. Поэтому учителя юный наглый бунтарь выгнал. Мне заявил, что ему это в жизни не пригодится, потому что он, видите ли, бастард, и никто не захочет позориться и вызывать его на дуэль. Мол, недостойно с ним связываться.

– А вы?

– А я сначала ругался, объяснял, наказывал, убеждал, а потом отступился и дал ему время на осмысление.

– Ничего себе. А нас за это розгами пороли и в карцер сажали, – прикусила я губу. Потом взглянула на мужчину, с аппетитом поедающего обед. – Можно высказаться?

– Нужно. Вы теперь член семьи.

– Ну не член, и не семьи... – едва слышно пробормотала я. – Если вы позволите, я возьму Лекса на себя. И нам нужно ваше разрешение и финансирование.

– На что?

– На школу фехтования и на всё остальное. Лекс – парень. Насколько я помню наших ребят из приюта и со всей округи, они стайные животные. В смысле... Ну, вы поняли.

– Можно сказать и так, – издал смешок его сиятельство. – Мы животные стайные, хорошо что не стадные.

– Я устрою его в школу фехтования. И научу драться.

– Сами?! – опешил лорд. – Драться?!

– Шутите? – подняла я на него глаза. – Я же девушка. Хотя в нос дать могу. Нет, не сама. Позволите? Только мне нужно будет на это время. Я не смогу сидеть здесь, в надзоре, безвылазно.

– Знаете, Эрика. А давайте! Считайте, что вы действительно уже его мачеха, тем более что он сам об этом мечтает. Займитесь, сделайте для него то, что считаете нужным. Если это не во вред, конечно.

– Да вы что?! Он мой друг! – оскорбилась я. – Просто ему нужно подсказать. Он слишком долго был в изоляции и не знает, как... Я помогу ему.

– Что требуется от меня? – внимательно поглядев на меня некоторое время, спросил маркиз.

– Деньги, ваше верительное письмо, подтверждающее, что я представляю ваши интересы. И информация.

– Деньги будут. Письмо напишу. Необходимую информацию вам предоставит Анри, спрашивайте. И возьмите, пожалуйста, вот это.

Он снял с мизинца кольцо‑печатку с фамильным гербом, вырезанным на рубине. Я ожидала, что он протянет его мне, но его сиятельство встал, обошел стол и склонился надо мной.

– Вы позволите?

Через секунду оно красовалось на моей руке. Причем колечко‑то непростое, это явно артефакт, так как ободок его уменьшился и плотно обхватил мой безымянный палец.

– Достаточно будет продемонстрировать его при необходимости.

– Что оно означает? – спросила я, вытянув руку и любуясь ювелирной работой. Кольцо хоть и мужское, но очень аккуратное и изысканное.

– Да много чего. Но в данном случае оно покажет, что вы имеете непосредственное отношение к роду ди Кассано. Показывайте его при необходимости, вам окажут содействие так же, как и мне.

– О... А у Лекса я такого не видела.

– Как признанному бастарду ему полагается другой. Герб должен быть перечеркнутым, вы ведь наверняка это знаете. Я еще не заказывал у ювелиров для него. Просто ранее в нашей семье не случалось... М‑да, – смущенно потер подбородок проштрафившийся представитель старинного аристократического рода.

– А нам с Лексинталем позволите поучаствовать в разработке эскиза? Мы хотим.

– Мы? – улыбнулся мужчина. – Вы уже за него говорите?

– Уж поверьте, он точно захочет, –