Я – сталкер. Синдром героя - Александр Тихонов

– Отец, верь мне… – голос раненого стал тише, так что Спам не мог его слышать.

А вот Монгол слышал прекрасно.

– Не слушай его, отец. Его послали военные, чтобы остановить нас. Он же дружит с ними… И учёные. Они хотят изучать меня… Но я просто понял Зону…

– Это правда? – Монгол отпустил голову Адепта и встал в полный рост, целясь в Спама.

– Что – правда?

– Про военных. Ты специально всё это задумал? Убить моего сына на Проклятой Топи?!

– Это всё придумал ты. Твоя была идея. Монгол, послушай себя! Тебе промывают мозги…

– Лжешь! – на удивление проворно подскочил на ноги раненый Адепт.

Спаму даже показалось, что ранения были залечены за считаные секунды, и сейчас Рамиль разыгрывал для них с Монголом талантливый спектакль.

Хусаинов-старший криво усмехнулся, и Спам понял, что с каждой секундой Адепт все сильнее сминает волю отца. У него на поясе и в подсумках явно были пси-артефакты. Адепт еще не мог контролировать действия Азата, но внушать ему мысли уже был способен. И сейчас лишь от него зависело, что взбредет в голову сходящему с ума Монголу.

– По глазам вижу, тварь! – Сталкер сместил пистолет чуть ниже и нажал на спусковой крючок, но пуля наткнулась на аномалию и сгорела в ней без следа.

– Он контролирует тебя, Монгол! Вернись в реальность! Вспомни жену.

Черт, как же зовут его жену… Лена? Нет же, Лия… Точно, Лия!

– Вспомни Лию. Как бы она сделала?..

– Не слушай его, отец, – Адепт, чтобы усилить пси-воздействие на сталкера, взял того за плечо и развернул к себе. – Не слушай. Просто помолчи…

– Говори со мной! – взвыл Спам. – Не молчи!

Он попытался дотянуться до автомата, но кровь уже хлестала из раны, несколько минут назад казавшейся неопасной. Сейчас вопрос был лишь в том, кому поверит Монгол – раненому Спаму или сыну, который вдобавок еще и давит на него пси-воздействием.

Расклад был не в пользу сталкера. Вот если бы Спам не начал стрелять в Адепта – все могло пойти иначе. Видно, именно здесь и надломилось доверие Монгола…

Оставался последний шанс. Спам стянул с руки часы, в которые был запаян артефакт «слёзы камня», ударил корпусом о цевьё автомата. Поддел пальцами, и артефакт в свинцовой капсуле выпал на ладонь.

– Адепт, ты это искал? – сталкер поднял вверх руку с артефактом.

Существо, назвать которое человеком не повернулся бы язык, с видом Голлума, нашептывающего: «Моя прелесть», шагнуло к лежащему на земле Спаму. В первых рассветных лучах его лицо казалось восковой маской.

Шагнуло, не обращая на Монгола никакого внимания, и тут же влетело в аномалию. Вихрь «Воронки» закружил его, бросил безвольное тело вглубь пустыря, на «Трамплин».

Монгол с ужасом смотрел, как его сына мнёт и кружит в аномальном вихре. Смотрел и постепенно приходил в себя. Он вдруг понял, что последние десять минут практически не помнил и свои действия объяснить не смог бы, как ни проси. Его сын – мутант? Порождение Зоны?

Словно наигравшийся дохлой мышью кот, аномальное поле выкинуло изломанное тело Рамиля к ногам Спама. Ошалевший от ужаса Монгол бежал меж аномалий к ним обоим.

Спаму, у которого из разорванного пулей бока хлестала кровь, он кинул отстёгнутый от разгрузки контейнер с артефактом «серп». Потом упал на колени перед сыном. Хусаинов был уверен, что Рамиль мёртв, – после того, что произошло с ним, не выживают. Но сталкер Моро, Адепт, Рамиль Хусаинов оказался жив.

– Сынок, ты как? Сынок…

– Папа? – веки Рамиля чуть дрогнули, приоткрылись. – Папа? Где я?

Монгол едва не задохнулся от радости, обнял сына, поцеловал в лоб.

– Что ты помнишь? – спросил он.

– Как мы шли к «Скорбящему Камню»… с группой сталкеров… А потом я оказался здесь…

Спам, левой рукой открывая контейнер с «серпом», правой всё ещё придерживал ремень автомата. Он не доверял Рамилю.

– Что случилось? – непонимающе огляделся парень.

Монгол лишь натянуто улыбнулся:

– Ты вернулся…

Но улыбка на его лице поблекла. Он вдруг схватил Рамиля за плечи, принялся трясти. А потом закричал. Громко, пронзительно.

Спам всё понял – Рамиль умирал.

– Сделай что-нибудь! – вопил Монгол.

Он больше не был похож на бездушный камень. Легендарный сталкер окончательно раскис.

Спам подполз к умирающему Рамилю, у которого изо рта и носа обильно шла кровь, приподнял его голову – кровь шла и из ушей. Плохо, очень плохо… Как он вообще умудрился сказать несколько слов?

– Дай ему… Дай ему «серп».

– Не поможет…

– Дай! – Монгол в истерике отобрал у Спама артефакт, вынул из ножен тяжелый тесак и занёс его над артефактом.

– Нужно что-то посерьёзнее.

– Ищи! Делай, спасай его!

Спам метнул взгляд на укрытие Медведя и Шприца, успел заметить, как, пошатываясь, выходит Шприц, а за ним – Медведь с окровавленной головой. Живы – и то хорошо. В круговерти последних минут он напрочь позабыл о двух приятелях, которых чуть было не убил удачливый мерзавец Барабас.

– Шприц, нужно спасать парня! – не размениваясь на объяснения, крикнул Спам. – «Серп» не возьмёт, слишком серьёзные повреждения. Что делать?

Сталкер, прихрамывая, подошел к раненым, уставился на Спама.

– Я нормально… Ты давай, парню лучше помоги.

– Какие артефакты есть?

– Никаких! Хотя… – Спам указал на пояс Рамиля со множеством контейнеров.

– Ясно… – Шприц принялся проверять контейнеры один за другим.

Заглядывал в них и тут же закрывал. Из восьми его внимание привлекло содержимое двух последних.

– Есть! Добавляем сюда «серп», и получится жуткая штука. Мы либо спасём пацана, либо угробим его. Монгол, ты как? Согласен.

– Да делайте вы уже хоть что-нибудь! – взвыл сталкер.

Спаму вспомнились рассказы о врачах, которые впадали в ступор, когда их родных требовалось спасать, о пожарных, в страхе бегающих по собственному горящему дому. Пока беда не коснулась нас, все мы герои, но стоит злу случиться с близкими тебе людьми… Тогда артефакты помогли, но в организме Рамиля начались необратимые мутации. Он стал шатуном – непонятным мутантом, не похожим ни на одного из виденных прежде.

В далёком детстве Спам любил мультики про черепашек-ниндзя и прочих чудищ, в которых людей облучали всевозможными кристаллами, травили жидкостями, подвергали воздействию газов, и они превращались в мутантов. До случая с Рамилем он считал это глупостью. Но когда потом приходил в дом к Болотнику, где по просьбе Монгола жил и лечился Рамиль, то видел, как тело парня, и без того переломанное аномалиями, деформировалось ещё больше…