Точка покоя - Валерий Афанасьев

Карета сорвалась с места и через минуту скрылась из виду, свернув с набережной на одну из улиц.

— Пойдемте, сегодня здесь больше не будет ничего интересного, — сказал хранитель.

Всю дорогу О'Брилин молчал. Разговор он начал, лишь когда они вернулись к дому.

— Я понимаю, женщины — тема деликатная. Я не стал бы вас расспрашивать о вашей знакомой, у каждого бывают романы.

— Да не было у нас ничего, — покраснев, сказал Толик.

— Я не настаиваю на том, чтобы узнать подробности вашей личной жизни, но знать, что это за дама, мне необходимо.

— В самом деле, у меня с ней ничего не было. Хотя… — Толик протяжно вздохнул. — Такая женщина может свести с ума кого угодно и для этого ей вовсе не обязательно изображать привидение. Возможно, я должен был рассказать об этом раньше.

Толик замолчал, собираясь с мыслями. Наконец он начал рассказ:

— Не могу сказать, была ли наша встреча случайна.

Толик пересказал хранителю все, что произошло с ним во время такой странной и волнующей его встречи. Да, острота чувств схлынула, но он до сих пор вспоминал свидание с Рити с душевным трепетом.

— Вот и все, — закончил он свой рассказ. — Теперь вы понимаете, почему я не спешил рассказывать о Рити?

— Что ж здесь непонятного, — отозвался О'Брилин. — Я тоже был молодым, и мне случалось быть влюбленным.

— Да не влюблен я в нее! — отозвался Толик. — Да, должен признать, эта женщина притягательна, но надо совсем потерять голову, чтобы в нее влюбиться.

— Терять голову не стоит, она тебе еще пригодится. То, что не влюблен, это хорошо. Я вполне понимаю твои сомнения, я бы тоже не спешил делиться чем-то настолько личным с другими людьми.

— А у вас есть похожие истории, преподобный? — оживился Толик.

Хранитель улыбнулся.

— Пусть они останутся при мне. Пока. Если в этом будет необходимость, расскажу, но не раньше. Давай вернемся к нашему «привидению».

— Охотно.

— То, что ты рассказал, только усилило мое желание узнать все возможное о призрачной даме. Или о Рити, как ты ее назвал.

— Это не я ее так назвал.

— Тогда как она назвалась тебе. Не думаю, что это ее настоящее имя.

— Вы полагаете, ее интерес ко мне был неслучаен? — поинтересовался Толик.

Хранитель задумался, взвешивая ответ.

— Не знаю. Говоришь, ее вопросы были самого общего плана?

— Да. Но кто знает, что последовало бы за ними.

— Мог бы остаться и узнать.

Толик насупился, и хранитель поспешил добавить:

— Извини, это была неудачная шутка.

«Ага, как же. Так я и поверил, что у вас хоть слово может быть сказано случайно», — подумал Толик.

Но обижаться и в самом деле было не на что. Как ни странно, последнее замечание хранителя его встряхнуло, оторвало от воспоминаний и помогло настроиться на рабочую волну.

— Что мы предпримем по поводу призрачной дамы? — поинтересовался Толик.

— Вы и я — ничего. Завтра, Анатолий, у вас выходной.

Хранитель опять перешел на «вы», давая понять, что разговор о чувствах закончен и начинается разговор о делах.

— Мы оставляем это дело?

— Нет, мы попросим помощи. Установить личность дамы будет удобнее другим людям. Завтра я отдам поручение столичной префектуре, наше привидение не останется без внимания.

— Я думал, что столичная префектура подотчетна хранителю О'Старли, — удивился Толик.

— Это так. Но я и не собираюсь требовать от местных префекторов отчета по всем делам. Не беспокойтесь, поручение по установлению личности призрачной дамы будет выполнено со всей тщательностью. В столичной префектуре работают хорошие сэнсы.

Следующий день не принес известий, а вот на второй день с момента упомянутых событий появились некоторые новости. Младший префектор из местного отделения в сопровождении сэнса появились в доме хранителя О'Брилина, чтобы отчитаться о проделанной работе.

После вежливого приветствия разговор начал сэнс:

— Нечасто приходится видеть такой необычный объект для работы. Указанная вами дама — очень неординарный человек.

— В чем же это выражается? — уточнил хранитель.

— Хотя бы в том, что мои глаза заметили ее раньше, чем мои чувства. Она умеет становиться невидимкой. Умеет откинуть все мысли и эмоции и стать подобной чистому листу, подобной воде, по которой плыла ее лодка.

— Я слышал, что есть специальные шапочки, — уточнил Толик. Он тоже участвовал в разговоре.

— Вы о шапках каторжника? — оживился сэнс. — Да, они помогают скрыть эмоции, но это совершенно не то. Человек, надевший такую шапку, становится оторванным от мира, он как будто слеп и глух одновременно. Здесь же, напротив, идет слияние с миром. Она — это вода, она — это ветер. Все и ничто одновременно.

Толик вспомнил свои опыты по медитации, вспомнил, как наставник Трай прибежал к озеру, когда сэнссай не смог его, Толика, отыскать с помощью внутреннего чувства.

— Кажется, я понимаю, о чем вы говорите.

— Прошу вас, продолжайте, — предложил хранитель.

— Взбежав по ступенькам, дама отбросила свою маскировку, и проследить ее путь не составило труда, — продолжил сэнс. — Примечателен для меня и тот человек, что привез даму на лодке.

— Вот как? Чем же он вас заинтересовал?

— Сам он не представляет из себя интереса, интересен он лишь как выбор дамы. Он, как бы это сказать… — Сэнс замялся, подыскивая нужное слово. — Не слишком сообразителен.

— Проще говоря — туповат, — улыбнулся хранитель.

— Можно и так сказать. Кроме того, он не блещет эмоциями. Различить такого человека очень трудно, ему просто не требуется маскировка.

— Да, выбор интересный. Значит, чуть ранее вы не смогли бы определить местонахождение дамы и ее спутника?

— С большой долей вероятности, да, не смог бы, — подтвердил сэнс.

Хранитель довольно улыбнулся. Призрачная дама была серьезной противницей, если смогла позаботиться о маскировке от сэнсов, но она не смогла предположить, что ее маршрут вычислят с помощью логики.

— Вот адрес дома, где остановилась интересующая вас женщина, и то, что нам удалось про нее узнать. — Младший префектор протянул О'Брилину бумагу. — Дом съемный, дама представилась хозяину как леди Трильда.

— А с юмором у нее все в порядке, — улыбнулся хранитель.

— Данные на лодочника вам нужны?

— Пока нет. Он пешка в этой игре. Спасибо за работу.

— Мы можем быть еще чем-то вам полезны, преподобный? — спросил префектор.