Тайна Синих лесов - Алекс Орлов

Он отшатнулся, покосился на оперение стрелы, и в этот момент Каспар пронзил его мечом и выдернул клинок с поворотом.

Черная кровь хлынула на траву, и та задымилась, старик поднял руки к небу и издал такой жуткий крик, что Каспар и его товарищи присели, зажав уши руками.

Алвин стал подниматься над землей, раскачиваясь, словно от ветра, его швырнуло ярдов на тридцать в одну сторону, потом в другую – он ударился о ель, да так, что с нее посыпалась хвоя.

Все замерли, Фундинул и Гвистерн тоже прекратили бой. Услышав жуткий крик, принц понял, что случилось непоправимое – его наставник переоценил себя, потерял над собой контроль, и теперь его тело устремлялось в тот мир, где он родился и откуда был изгнан. Раздался хлопок – и зависшего над землей Алвина не стало.

Гвистерн огляделся – он остался один против пятерых и не имел ни малейшего шанса справиться с ними. Недолго думая принц бросился в кусты и помчался прочь, каждое мгновение ожидая удара стрелы в спину.

Но никто не стрелял в Гвистерна, и никто его не преследовал.

Оставшись один в лесу, выхода из которого он не знал, принц упал на землю и разрыдался.

Едва переведя дух после тяжелого боя, Углук бросился к разоренному костру, но было поздно – сгоревшие куски были втоптаны в землю.

Половина разделанной оленьей туши валялась неподалеку, орк схватил ее и помчался к известной ему луже. Эльф пошел следом, чтобы в случае чего прикрыть забывшего обо всем орка.

– Фундинул, поправь костер! – крикнул Углук.

– Этого ничем не исправишь, – улыбнулся гном и стал собирать в кучу дымящиеся головешки.

– Ты как себя чувствуешь, братец Фундинул? – спросил Каспар, вынимая котомку мессира Маноло.

– Я в порядке, только в груди болит и подташнивает – у этого колдуна не нога, а лошадиное копыто.

– Ничего, мы и от этого лечим, – уверенно заявил Каспар и достал баночку с нужным снадобьем. – Из магов, которые нас преследовали, теперь остался только Дюран, но он в плену у своих приятелей.

– Хорошая новость, – сказал Бертран, снимая накладки и посеченную рубашку. На его теле было множество ссадин и кровоподтеков.

– Как ты так исхитрился, на тебе живого места нет?

– Странные ты задаешь вопросы, Фрай, я старался быть полезным.

Смазав кровоподтеки Бертрана и огромный синяк на груди Фундинула, Каспар разрешил им одеваться.

С помытой половиной туши вернулся Углук.

– Эй, гном! Ты почему костер не поправил?

– Я поправил.

– Нет, ты не поправил! Нужно было положить на головешки дрова, теперь бы уже пламя было!

– Я лечился, меня колдун лягнул – знаешь, как больно?

– Это неважно. – Углук положил половину туши на поваленное дерево и приготовил трофейный кинжал, чтобы резать мясо. – Лучшее лечение – это еда, понял, гном? Если будешь сыт, на тебе заживет любая рана.

Пристыженный Фундинул быстро собрал разбросанные дрова и на старых головешках развел огонь. Пришел Аркуэнон и тихо сел в сторонке; в его луке была трофейная уйгунская стрела – свои уже закончились.

Вскоре снова запахло жареным мясом, потрескивание костра успокаивало. Углук подавал Фундинулу все новые палочки с насаженными кусками мяса, и скоро вся половина туши была приготовлена для жарки. Каспар хотел было спросить орка, действительно ли тот может съесть все, но не стал. И так было ясно, что сможет.

– Я вот о чем подумал, ваша милость: неужели вы всю жизнь так провели – походы, драки, раны? И ради чего? – задал гном неожиданный вопрос.

– Воинская доблесть, Фундинул, – ответил за Каспара Бертран. – Каспара Фрая в городе уважают, с ним водит дружбу герцог, у него большой дом и золото в банке.

– М-да, – согласился Каспар. – Пожалуй, что так.

Они поели мяса и сразу стали зевать; после боя, который совсем недавно кипел на этом месте, руки и ноги ныли от усталости.

– Аркуэнон, ты дежуришь первым, потом разбуди Углука, а меня – под утро.

– Понял, ваша милость, – отозвался орк, счастливо хрустя хрящиками.

Бойцы стали расстилать одеяла и, прижимая к себе оружие, погружались в чуткий сон – это был чужой лес, здесь можно было ожидать всякого.

Костер понемногу догорал, из кустов натекал туман, а над лесом висели все те же сумерки.

Через три смены караула отряд поднялся; вокруг как будто ничего не изменилось, все те же кусты, туман и тревожные голоса птиц – они все время чего-то боялись.

Позавтракали остатками мяса – Углук опять был голоден, и Каспар выдал ему два предпоследних сухаря.

Едва они тронулись в путь и прошли ярдов пятьдесят, как среди кустов замелькали карлики.

– Ну никак они не угомонятся! – возмутился Фундинул.

– Аркуэнон, как у тебя со стрелами? – спросил Каспар.

– Я могу стрелять в самых сильных.

– Хорошо, будем двигаться осторожно, может, они не решатся напасть…

Карлики и в самом деле стали отходить, появилась надежда, что они помнят преподнесенный им урок и больше не полезут в драку.

Пока двигались через лес, Аркуэнон подстрелил зайца, небольшая добыча, но и это годилось. Зайца доверили нести Углуку.

Когда лес стал редеть, пошли осторожнее. Скоро показался темный зев широкого входа, он вел на лестницу, которую Каспар за ее ширину прозвал Парадной.

– Там полно карликов, – сказал Аркуэнон.

– Ничего не поделаешь, другого пути мы не знаем.

Отряд развернулся в цепь и двинулся к воротам. Было видно, как суетятся карлики, выстраивая боевые порядки. Их набралось не менее трех десятков, все с мечами и круглыми щитами с гербом в виде грифона. Когда отряд Каспара приблизился к воротам ярдов на двадцать, среди карликов воцарилась тишина, они застыли неподвижно, готовые принять бой.

– Стойте, – сказал Каспар и убрал меч в ножны. Положив на землю сумку, он достал из нее «Железный дождь».

Строй карликов дрогнул, Каспар улыбнулся. На это он и рассчитывал, ведь многие из этих маленьких воинов видели, что делает эта машинка. Он медленно поднял оружие и прицелился в ощетинившийся клинками строй. Карлики стали пятиться, и тут Углук крикнул во всю глотку:

– Бу-у-у-у!

Этого оказалось достаточно, чтобы карлики оставили строй и понеслись по лестничным маршам наверх.

Но совсем они не ушли – когда отряд Каспара стал подниматься, снова решили атаковать, подбадривая друг друга высокими голосами и ударяя мечами по щитам. Получалось очень громко, эхо гуляло между маршами, шедшим первыми Бертрану и Углуку приходилось то и дело вступать в короткие стычки с карликами, но они быстро обращали их в бегство.