Пути и стены - Алексей Владимирович Егоров

навклера, тот найдет способ отомстить – так или иначе меняла потеряет деньги! Но нет, тот намерено усложнял жизнь наемника, скрывался от него, не желал платить за работу.

Попади Виал в такую ситуацию в первый раз, он бы не знал, что предпринять. Ему бы пришлось обращаться за помощью к соплеменникам, проживающим в Гардумете. И те забрали бы большую часть заработка себе. Спасибо, за услугу.

Виал знал, где может прятаться Фартеш. Для порядка он побегал по рынку, униженно выпрашивая сведения. Ему даже порой указывали, где искать главу коллегии. Вот только там он находиться не мог – Виал это прекрасно знал. Не первый раз он сталкивается с тиринской лживостью.

Этот спектакль пора было заканчивать. Виал устал и был не в настроении подыгрывать нанимателю. Было три места, где точно мог скрываться Фартеш: его дом, его усадьба за городом и публичный дом, так же служащий местом встречи богачей города. Здраво рассудив, что первые два варианта не годятся, Виал направился к публичному дому.

Попасть туда чужак не мог. Это место находилось в верхнем городе, за закрытыми воротами. Даже гости города, которых селили аристократы у себя, не могли пройти в публичный дом. Это место для своих. Знать о нем чужаки не могли.

А вот Виал знал, потому что в свое время купил эту информацию за десяток золотых. И знал, как можно незаметно проникнуть туда – через внутренний двор, куда привозят продукты. Рядом находилась кухня, которую не охраняли.

Раз Фартеш решил поиграть в хозяина, Виал напялил на себя маску бандита. Ему часто приходилось разгуливать по городам с кровожадной физиономией. Люди вынуждают относиться к ним жестоко, орать на них, угрожать и унижать.

В публичный дом не полагалось приходить с оружием, телохранителями. Таковы правила игры богачей Гардумета. Семьи этого города постоянно враждуют, ночью льется благородная кровь, а сотни и тысячи бедных людей страдают за своих патронов.

Лишь несколько мест можно посещать без опасения того, что тебе вонзят кинжал в спину.

Виал перебрался в верхний город с заходом. Для этого ему не пришлось искать лазейки, ползти по канализации или забираться на высокую стену. Он просто заплатил стражнику. Все тиринцы берут взятки. Для них это так же нормально, как и дышать.

Внутри высоких стен пришлось вести себя осмотрительно, не попадаться на глаза. Ведь тогда бы пришлось расстаться с топором – денег у Виала уже не было. В потемках Виал долго блуждал по незнакомому месту. Он только смутно представлял, где располагается публичный дом.

К тому времени Фартеш уже мог уйти. Вот только дома его ждали жены, а здесь можно повеселиться, выпить вина и болтать ночь напролет. Зная повадки богачей, Виал не сомневался, что Фартеш будет отдыхать до рассвета. Немного в этих людях смирения, готовности довольствоваться малым.

Может, стоило взять с собой Эгрегия. Виал не раз думал об этом, но тогда заплатить стражнику на воротах он бы не смог. Один человек стоит серебро, а с двоих уже можно стрясти золото. Виал не богат золотом, пока не нашел нанимателя.

Ему повезло, он все-таки наткнулся на публичный дом. В отличие от подобных заведениях в цивилизованных городах, это строение не скрывалось где-то на задворках, не маскировало свою суть.

Цвета, звуки, запахи – указывали на то, что здесь веселятся люди. Еще за сто шагов Виал почувствовал сладковатый запах дыма, который вдыхают посетители. Почуял он запах вина, услышал голоса мужчин, женское пение.

В жарком климате люди предпочитали больше времени проводить на свежем воздухе, в тени. Скрыть шум публичного дома не представлялось возможным. Причем позади гудели жрецы, совершающие вечерний ритуал. Соседство со срамным местом их ничуть не беспокоило.

Вход во внутренний двор оказался закрыт, но Виалу не составило труда перебраться через забор. Не пришлось даже ломать калитку. Верх забора был защищен битыми черепками и железными шипами, уже потемневшими от ржавчины. Зато над калиткой располагалась обычная деревянная балка. Вот через нее и перебрался Виал, лишь посадив пару заноз.

Перепрыгнув на ту сторону, Виал осмотрелся, задержался, чтобы отряхнуть ладони. Свет от немногочисленных масляных ламп едва разгонял темноту. Белые стены заведения четко вырисовывались впереди.

Пахло едой, дешевой косметикой и сотней немытых тел. Почему-то в восточных городах этот запах сильнее всего. Даже вонь сточных канав и тухлой рыбы не так сильна. Виал никогда не мог привыкнуть к этим городам, потому не хотел переселяться. А ведь ему предлагали, весьма выгодное местечко предлагали.

На кухне остывали угли, стоял немытым чан с какими-то помоями. И эту гадость предлагают богачам? Странные вкусы у тиринцев. Виал прошел через кухню, почти ничего не задев. Может, где-то тут спали рабы, но никто не попытался остановить чужака.

Из кухни вел коридор, пол прикрывал ворсистый ковер. Почти в каждой комнате были эти ковры, уже покрытые слоем пыли, ставшие пристанищем для блох и клопов. В воздухе танцевали пылинки, где-то рядом девушка терзала арфу и отпугивала демонов гнусавым пением.

Местные гетеры, если к ним применимо это название, не поражают. Это не спутницы, способные развлечь мужчин, а просто падшие женщины, которые набивают себе цену. Виал брезговал общением с местными проститутками. Они ему всегда казались нечистыми. Не помогали даже травы, что жевали эти девицы. Духи не способны скрыть смрада.

Заведение не выглядело роскошным, чего ожидаешь встретить в восточном городе. Кроме пыльных вытертых ковров, потускневших гобеленов не было украшений. Жаровни хоть из бронзы, но самые простые. Уголь страшно дымил, отчего чернели стены и копилась на потолке копоть.

Вино пили самое дешевое, не разбавляя водой. Вода из местных источников плохая. Так что лучше пить чистое, крепкое вино. Ведь от этого веселее.

Виал прошел несколько комнат, где сидели мужчины, посасывая трубки кальяна. Что за травы они там жгли? Им явно нравилось, чужака они даже не замечали. Рабы пропали, никто не беспокоил гостей. Где-то в углу кривлялись обнаженные девицы, похожие на высохшие от жары остовы рыб.

Пение то приближалось, то удалялось. Несколько песен, звучащие так, словно пьяные завывания. Такие тягучие, что вызывают тошноту. Гостям нравилось, ведь они пришли сюда не ради стимуляции чувств, а чтобы отдохнуть.

В пестром, шумном