Мистика - Тамара Шатохина

   Все так же кутаясь в покрывало, я села в кресло, уставившись на не успевшие еще угаснуть угли камина.  Алые огоньки притягивали взгляд, завораживая своим мерцанием...  Для меня  многое открылось, о многом нужно было подумать... потом, когда смогу мыслить ясно,  но отчаянья из-за ухода Вани не было.  Настала определенность. То, что я чувствовала, было нежным и печальным, огромным и светлым, наверное - долгоиграющим... до упора и  еще - благостным для души.  Жрица?  Значит, стану жрицей -  ожидающей и помнящей, любящей и хранящей.  Не самая плохая судьба...

-  Хороший секс  вполне себе мог стать причиной…

-  Да при чем тут это?!  И что в твоем понимании – хороший?  Техничный?  Ты не представляешь себе, как  заводит когда сильный взрослый мужик понятия не имеет…  говорит, что это он должен был на коленях…

-  Ва-ау! – потрясенно протянула Ирка, - так это же круто!  Сделал?

-   Ира, да о чем ты?  - безнадежно протянула я, уже жалея о том, что  начала этот разговор: - Похоже, он понятия не имел, зачем я вообще…

-   Ну… -  всерьез задумалась она, -  почему это  заводит, понять можно.  Заводит же мужиков наша девственность?

-    Дурной разговор, не смогу, наверное,  - расстроилась я, - но все ж постараюсь объяснить - он делает это естественно, как дышит – безо всяких изысков и ухищрений.  И мне этого достаточно - с головой!  Впечатление такое - человек понятия не имеет о… многих вещах. Он просто живет – искренне, как стихия…  я не смогу объяснить, Ира.  Если говорить грубо, то он, как животное – в хорошем смысле.  Жадно берет то, что ему нужно, не церемонясь, но  чувствовала я себя королевой, а не партнером по сексу.  Не было техники, было полное совпадение безо всяких усилий с обеих сторон  и, похоже -  даже мыслей.

-  Они все трахаются, как дышат… Все дело в твоем отношении к нему.

-  И да, и нет,  Ира…  давай не будем об этом.  Мое отношение? Меня облизывают и лапают  глазами, свистят вслед,  делают грязные намеки и приятные   комплименты... Ладно, все люди разные и мужики тоже - где-то я даже понимаю их.  Я абстрагировалась и  просто не принимаю все это во внимание – мне все равно.   А с ним – нет.  И мне страшно даже  подумать, что и он чувствовал только похоть. Я помню его слова, тон…, но все равно скребет что-то....

   Потому что я спокойно подумала, подробно вспомнила и поняла, что дело не в липе.  Его жена…, так больно может сделать только очень близкий  человек.  Представь – на том вокзале… у него сердце заходится от обиды – он уходит на фронт, может навсегда, а она не верит ему и в него, орет страшные вещи!  И надо всем этим запах липы, и ему дышать трудно от той боли, что причинила она, а  эта… вонь уже  плывет в легкие, участвует в формировании  ассоциативного ряда.   Остальное чистая физика: проклятие – это энергетический посыл, завязанный на условие, и отпечатавшийся на его подкорке, как программа,  и еще где-то там -  на  общем информационном поле Земли?    Но это точно физика, потому что   временная петля по любому возникает за счет чего-то - потребляет энергию, поэтому и свет гаснет!  Это не мистика, это физика высоких энергий! Я сколько перечитала обо всех этих теориях! Глаза стерла, блин!

-  Какая разница, – прошептала Ирка, отводя глаза, - если его уже нет?  Ты все еще надеешься вернуть его?

-  Нет.  Я пытаюсь понять природу всего этого и наших чувств - в том числе.  Пойму тогда – почему именно я?  Почему не одна из предыдущих?  Для этого мне нужно встретиться хотя бы с одной из них, но это потом.  Сейчас – о нас с ним:  меня восхищает в нем все до мелочи,  умиляет эта его неискушенность – он не кажется слабее из-за нее, а только лучше, сильнее и чище.  Нравится его внешность, как он пахнет, улыбается, говорит… в своей особой манере – немного старинной.  У нас разница в рождении почти в сто лет.

-  И что тут такого?! – надоела, очевидно, моя болтовня Ирке.

-  Чшшш… -  разбудишь Анжика.

   Мы обе повернули головы в сторону комнат, и прислушались -   там было тихо.  Немного помолчали, и Ирка продолжила уже шепотом:

-  В чем сейчас проблема лично для тебя?

-  В свете всего этого?  Я-то точно влюбилась, но могла не так  понять его.  У  меня тогда тоже был недотрах - чего уж…  Но  у него он просто хронический.  Инициатива исходила от меня, и он не отказался, само собой.  Потом случилось то, что случилось и мне больше никто не нужен.   Никто  не сможет сравниться, затмить его - понимаешь?  Слишком много всего в наших отношениях: моя вина,  страсть,  уважение к нему, признание его достоинств и заслуг,  своеобразная романтика, надежда, ожидание...  Он теперь просто вне конкуренции, даже если я не уверена, что у него ко мне было что-то, кроме похоти.  Поэтому не сватай мне больше никого, - пояснила я причину всего разговора.

-  А Олег?

-  Ты серьезно? Не я виновата, не увидела бы тогда – жили бы и жили.  Ты скажи ему, что больше не будешь его адвокатом, пускай  уже свободно водит своих баб, а то смешно, знаешь…  будто я упрекаю его в чем-то. Ты и правда  веришь, что они после всего подружились с Беркутовым?  - встала я и стала убирать со стола.

-  Звучит дико - может быть и правдой.

-  А что он держит целибат, когда его никто не контролирует и это никому уже не нужно – тоже веришь?

-  Не  совсем…  Ладно, я поняла...  давай  уже спать.

  Она  немного постояла, глядя на  по-осеннему уже прохладную ночь, прикрыла балкон и ушла в свою спальню.

  Помывшись в душе, я влезла в ночную рубашку  и  тоже улеглась  в постель. Я жила в Иркиной квартире – вместе с ней и Анжиком.  Не было никакого желания покупать себе новое жилье, хотя сделать это я могла в любой момент – деньги на это были. Просто так и не определилась, чего хочу.  И  Ира просила не съезжать.

   Вернувшись тогда в июле из Длинного,  я решила окончательно закрыть все вопросы, которые  мешали мне начать новую жизнь.  Стала на учет по беременности, прошла полное обследование – в плане здоровья пока все было нормально.

   Олег говорил, что ему  некогда  заниматься разводом, это мешает ему сосредоточиться на работе.  Тогда  я решила - разводом займусь я.  Сейчас  уже смогу делать это, особо не нервничая. Только заявление нужно подавать вдвоем, обозначив обоюдное согласие.  Нужно было заканчивать с этим, меня бесило, что он манипулирует мной, оттягивая развод.  Да, в конце-то концов!

   На дворе стоял август, Ирка уехала с дочкой отдыхать и не ныла, отговаривая меня – скорее уже по привычке, чем веря в успех.  Я шла тогда решить вопрос окончательно. Уже в подъезде вспомнила о «клининге»  и позвонила, предупреждая, что уже поднимаюсь на этаж.  Тут же  решила вывезти сегодня все свои вещи и оставить Олегу ключи от квартиры.  Пока поднималась в лифте, вызвала грузовое такси, решив собрать  вещи в простыни.  Заказывать коробки, грамотно паковать – это опять растягивать вопрос по времени.

   Олег встретил меня у лифта в домашней одежде и тапочках, печально и неловко промычал: