Империя. Великий царь - Алексей Живой

Тарас вылез вслед за ним и, посмотрев в указанном направлении, разглядел в сумерках плоские скалы и несколько мелких островков перед ними. Шторм стихал, и они, судя по всему, были еще не в открытом море.

– Надо пристать на ночевку, – решил Тарас, к всеобщему удовольствию, – и выяснить, где мы находимся. Может быть, нас не так далеко снесло.

Когда слегка потрепанный корабль, лишившись части бортовых ограждений и давший течь в нескольких местах, уже приближался к неизвестному побережью, Тарас с удивлением заметил огни, которые зажглись, едва стало темнеть. Это были костры, которые высветили борт триеры, вытащенной на берег, и вооруженных людей, находившихся рядом с ней.

– Моряки! – радостно заметил капитан, вглядываясь в линию побережья сквозь быстро темнеющий воздух. – Сейчас мы причалим рядом и все разузнаем.

– Погоди, – остановил его Тарас, у которого шевельнулось нехорошее предчувствие, – бери правее. Будем приставать дальше, на пустынном берегу.

Капитан удивился, но приказ выполнил. Спустя почти час в полном мраке корабль, наконец, уткнулся носом в пологий берег. Маневр прошел без повреждений, они успешно миновали все подводные скалы, несмотря на почти полное отсутствие видимости.

– Костров не разводить, – приказал Тарас, первым спрыгнувший на твердую землю, чем еще больше удивил капитана, – всем ждать на корабле нашего возвращения. Никомед, Мегаклид, Этокл, Бриант и остальные, за мной. Приготовить гастрафеты.

Глаза спартанцев и периеков, привыкшие к ночным походам, быстро стали различать в темноте прибрежные скалы и холмы, меж которых они пробиралась в кромешной тьме до тех пор, пока не увидели вновь огни и неизвестный корабль. Не поднимая шума, «спецназовцы» по сигналу Тараса залегли за холмами и обратились в слух, взяв гастрафеты на изготовку. Сам же их командир долгое время вглядывался в вооруженных людей, бродивших вдоль корабля с таким видом, словно они кого-то поджидали, и признал в них афинских моряков. Успел понаблюдать их достаточно в ставке Эвривиада и Фемистокла, чтобы отличать от других греков по виду и манере держаться.

Казалось, все было в порядке. Можно выходить из укрытия и просить о помощи. Но что-то удержало Тараса в последнюю минуту. И тут из глубины материка послышался конский топот. Не прошло и пяти минут, как в отблесках костра показались заигравшие золотом доспехи и черные балахоны многочисленных всадников, которые Тарас ни с чем не мог спутать даже ночью.

– Персы, – пробормотал он, сжимая копье и готовый броситься вперед. Он решил, что сейчас вспыхнет жестокая схватка.

Но ожидаемой драки не произошло. Вместо этого несколько персидских всадников, на глазах изумленного Тараса, спрыгнули с коней, подошли к костру и, обменявшись приветствиями с капитаном, присели рядом с ним. По всему было видно, что их ждали, и персы здесь скорее гости, чем враги. При этом лицо триерарха показалось Тарасу странно знакомым.

– Вот это да, – только и сказал он, глядя на происходящее, – да здесь затевается нечто, о чем нам следует знать.

И повернувшись к своим бойцам, приказал:

– Никому не двигаться. Лежим и наблюдаем.

Некоторое время капитан афинян беседовал с персами, как с добрыми друзьями, причем, судя по обрывкам фраз, которые ветер доносил до слуха спартанцев, говорили они не по-гречески. Охранники афинян удалились от костра на приличное расстояние, явно давая прибывшим персам и своему командиру обсудить все, для чего они встретились на этом побережье. В ту сторону, где укрылся отряд «наблюдателей», к счастью, афиняне не ходили, уверенные в том, что на этом пустынном побережье, да еще после шторма, нет никого кроме них.

«Где же я тебя видел?» – напрягал память Тарас, разглядывая афинского триерарха, затянутого в кожаный панцирь грека, лет пятидесяти. Он сидел вполоборота к Тарасу, и тот мог разглядеть в отсветах пламени лишь бороду и глубоко сидевшие глаза под кустистыми бровями. Но движения и манера держаться не оставляли сомнений, с этим человеком он уже виделся.

Тайная встреча с персами закончилась довольно быстро. Всадник и его спутники, явно довольные переговорами, громко рассмеявшись напоследок, поднялись. Главный перс – высокий широкоплечий воин в богатых доспехах, – быстро сунул в руки триерарху что-то похожее на кожаный мешочек. Затем персы вскочили на коней и растворились в ночи, словно их и не было.

«Значит, так вы стоите за дело Греции, – усмехнулся Тарас, когда затих стук копыт персидских коней, – интересно, о чем вы тут договорились? Надо бы потолковать с этим триерархом, не дает мне его рожа покоя».

Афиняне между тем вновь собрались вместе. Триерах отдал им какие-то приказания, и они стали готовиться к ночлегу. Часть бойцов взобралась по сходням на корабль, устраиваясь на палубе, а другая осталась у костров. Тарас, скользнув взглядом по холмам, погруженным во мрак, лихорадочно размышлял, что делать. Его так и подмывало устроить налет на афинский корабль, чтобы захватить капитана. Но афинян было слишком много, а если дело всплывет, то они легко отведут от себя все обвинения в предательстве – персов-то нет. Значит, и не было. Это Гисандр первым напал на них. А вот отношения со Спартой это усложнит сразу. Сейчас же, когда идет война и важна любая помощь, даже заклятых соперников до этого доводить не стоило.

«Впрочем, решать, дело царей, – думал Тарас, глядя, как афинские гоплиты пьют вино и хохочут, – а наше дело ему информацию поставлять. Вот если бы захватить одного их этих персов или даже нескольких, тогда бы им не отвертеться. Да и с капитаном этим надо потолковать, выяснить, кто послал. Только вот как?»

И тут боги сжалились над Гисандром. Триерарх, что-то крикнув своим бойцам, отошел от костра, направляясь прямиком к холмам, за которыми прятались спартанцы. Не дойдя до них метров десять, он остановился у небольшого камня, оглянулся назад, словно проверяя, не идет ли кто за ним, и вдруг исчез. Несколько секунд Тарас вглядывался и вслушивался, думая услышать, как капитан триеры справляет нужду, но вскоре до него донеслись какие-то странные скрежещущие звуки. Оставив щит, Тарас осторожно вылез из укрытия и, неслышно подобравшись поближе, увидел, как грек, согнувшись в три погибели, что-то зарывал под валун, явно желая скрыть это от своих соплеменников.

Не раздумывая больше о том, что его увидят охранники с корабля, Тарас метнулся вперед, в два прыжка оказавшись рядом с капитаном триеры, и с ходу оглушил того ударом по шее. Грек охнул и обмяк, повалившись на руки спартанцу. Не успел Тарас оглянуться в сторону своих людей, как двое из них тут же оказались рядом, почуяв, что хозяину понадобится помощь.

– Берите его, – шепотом приказал Тарас, оглянувшись на безмятежно сидевших у костра гоплитов, – оттащите за холм, крепко свяжите. Сделайте из копий носилки и положите на них тело. Понесем его на корабль.

А когда Этокл и Бриант уволокли бесчувственное тело за ближний холм, он нагнулся и, пошарив под камнем, вытащил оттуда туго набитый кошель. Затем Тарас спрятался за валун, чтобы не подвергать себя лишний раз опасности. Ослабив тесемку, высыпал на ладонь пару момент и с нескрываемым удовольствием увидел тускло блеснувший в лунном свете профиль Ксеркса.