Полночный час - Карен Робардс

Тони предвидел большие осложнения, как только парень будет найден. Грейс ждут новые страдания, Джессика – а ее придется поставить в известность непременно – взовьется до потолка и начнет устраивать сцены почище той, какую Тони наблюдал однажды на кухне.

Он намеревался предварительно побеседовать с парнем и внушить ему, как говорится, «страх господень», чтобы у него душа ушла в пятки, прежде чем Грейс узнает, что ее сын найден. Он найдет, в чем можно будет обвинить мальчишку, если тот станет ерепениться.

Конечно, сам Тони не воспринимал проделки парня как серьезное преступление, но раз они задевали Грейс и Джессику – его девочек, – он был готов отказаться от своего скепсиса, а гадкому мальчишке надо как следует промыть мозги. Легкая улыбка заиграла на его губах. Вот как странно все сложилось. Жизнь его проделала полный круг, и, кажется, он вновь обрел свою девочку. Только не одну, а двоих – мать и дочь.

Грейс сказала, что любит его. Правда, потом она разразилась рыданиями, а он принялся утешать ее. И об объяснениях в любви было забыто. К тому же чрезмерно развитое чувство долга заставило Грейс вскочить как ужаленной, едва приблизился к концу этот ее чертов перерыв на ленч.

Зато сегодня вечером они вдоволь наговорятся – Тони очень на это надеялся.

– Как движутся дела? – Капитан Сандифер встал у Тони за спиной, глядя на экран, где проплывали строчки, фиксирующие случаи усыновления ребенка мужского пола в графстве Франклин в год, когда родился сын Грейс.

Ребенок родился в этом графстве и, очевидно, живет здесь же, иначе он не мог бы изводить Грейс своими мерзкими проделками. Фактов усыновления в графстве Франклин не так уж много было, так что параметры поисков нужного лица сузились до минимального списка.

– Движутся, как положено, – ответил Тони не очень-то приветливо. Он пришел к внезапному решению, хотя ранее как-то об этом не задумывался, что секрет Грейс должен остаться ее секретом, во всяком случае, в департаменте полиции не должны знать, в каком направлении идут поиски.

Тони надо взять на себя всю работу с этим юным подонком, вытрясти из него полное признание, а уж затем выложить Грейс полученную информацию. Для департамента расследование закончится нулевым результатом, и на заведенное дело будет наложена резолюция: «Преступник остался неизвестным».

И никто не захочет копать глубже. У департамента есть много более серьезных забот, и вокруг плавает достаточно крупных рыбин, которых надо поймать на крючок. Хоть Грейс и судья, избранная на эту важную должность населением графства, история с умерщвленным хомячком ее дочери – сущий пустяк.

– Я могу дать тебе еще неделю, но никак не больше. – Сандифер был на редкость щедр. Он даже вроде бы извинялся перед Тони. – Затем мне придется снять ребят с задания.

– Вы уже вышли на Войса? – осведомился Тони Как школьник, вынужденный досиживать скучный урок за партой и мечтающий о звонке на перемену, он жаждал подключиться к остальным и заняться Вой-сом.

– Мы начали охоту.

Заметив гримасу обиды на лице Тони, капитан потрепал его по плечу:

– Не думаю, что ты опоздаешь. Слежка за ним займет не менее недели.

Произнеся эти ободряющие слова, начальник удалился, предоставив своему подчиненному свободу действий.

Пятьдесят пять мальчиков соответствующего возраста были усыновлены в графстве Франклин в отрезок времени, который определил Тони. Он не ожидал, что их окажется так много. Он начал списывать с экрана все данные себе в блокнот и, углубившись в эту работу, забылся. Но какой-то внезапный импульс заставил его вскочить – уже половина пятого, и он должен быть дома. Дома! Он уже стремился в дом Грейс как к себе домой!

Несколько девчонок перебрасывались мячом на баскетбольной площадке возле гаража. Тони приблизился к саду Грейс пешком, припарковав машину за два квартала от ее въездных ворот. К его удивлению, Джессики в этой компании не было. Он обнаружил ее в кухне в обществе Глории Байер. Обе они были бледны и выглядели виновато. Их настроение передалось и собакам, которые не так уж весело встретили Тони. Впрочем, их виляющие хвосты, как положено, застучали по ножкам стола и стульев.

– В чем проблема? – поинтересовался Тони.

– Пустяки, – заявила Джессика, приободрившись и сделав, как показалось Тони, ему глазки. – Я просто забыла вколоть себе утром инсулин.

Обвинять в небрежности Глорию было бессмысленно. Она не сиделка и не нянечка при малом ребенке, а сотрудник полиции, обязанный охранять объект с оружием в руках.

– Я так испугалась, – честно призналась Глория. – Я уж думала, что она вот-вот отдаст концы.

– Вы вызвали миссис Харт?

– Нет! Нет! – Реакция Джессики была мгновенной и яростной. – Я приказала Глории не звонить матери, и тебе тоже, Тони! Послушай, я справилась со всем сама. Вколола инсулин, выпила положенный сок и скоро буду в порядке. Пожалуйста, избавь мать от лишних переживаний.

Тони задумался. Взгляд его задержался на Джессике. Смешная зеленая полоска в ее волосах и очертания юного остренького личика никак не мешали ему воспринимать Джессику как копию матери. Особенно в тот момент, когда она выглядела такой несчастной.

– Ладно, – смягчился Тони. Он снял с себя куртку, аккуратно повесил на вешалку, налил себе апельсинового сока и вообще расположился в кухне по-домашнему.

– Мама не узнает? – рискнула задать вопрос Джессика.

Тони нахмурился и сделал многозначительную паузу. Джессика и Глория с трепетом ожидали его решения.

– Вообще-то я должен ей сообщить. Обо всех чрезвычайных обстоятельствах я обязан упоминать в ежедневных отчетах.

– Как я ненавижу свою болезнь! – простонала Джессика.

– Как тебе повезло, – возразил ей Тони.

Джессика искренне удивилась:

– Что?!

– А то, что ее можно побороть. Достаточно вовремя принимать инсулин.

– Подумаешь, какое везение!

– А я тебе рассказывал о Рейчел? О моей дочке? Нет? Тогда слушай. Ей было бы столько же лет, сколько тебе, если б она была жива. Но она умерла, когда ей было всего одиннадцать. Она ненавидела свою болезнь, как ты свой диабет, но с ее болезнью ничего нельзя было поделать, хотя я ей делал уколы дважды в день и держал на специальной диете.

Джессика расширенными от удивления и жалости глазами уставилась на его искаженное мучительными воспоминаниями лицо. Вся ее агрессивность сошла на нет.

– Так что тебе, Джессика, повезло. Чертовски повезло!

Джессика сникла.

– Я очень сожалею, Тони…

– Не нужно извиняться. Ты ничего не знала.

– А мама знает?

Тони кивнул. Как странно, чем чаще он рассказывает о Рейчел, тем меньшую боль испытывает при этом.