Felix - Мария Павлович

Игорь продолжал разглядывать гостью, скрестив руки на груди. Вспомнил ее тонкие пальцы на простыне, умиротворенное выражение лица во сне. Дежавю. Все это он знал еще тогда, когда впервые увидел ее в саду.

Он подошел к стоявшей возле окна красивой женщине, наклонился к ее маленькому ушку, спрятанному за распущенными шелковыми волосами, и, аккуратно убрав их, прошептал:

— Нет.

Она отстранилась и посмотрела на него раскосыми темными глазами, ее взгляд поглотил его целиком. Ему стало жаль их. Могла быть красивая история, за мгновение он успел пережить все то, чего так и не произошло.

Он с трудом оторвал взгляд от ее фарфорового лица и отвернулся к окну. Как же здесь красиво! Вдалеке, за черной полосой леса, начиналось ярко-бирюзовое небо. Он стоял спиной, ожидая, когда хлопнет дверь.

После ее ухода в комнате еще долго витал терпкий аромат, слишком восточный на его вкус.

* * *

— Прошло уже больше недели, с тех пор как пропал Феликс. Мне было очень тяжело, казалось, что жизнь закончена. Но потом я остановился и огляделся вокруг. Светит солнце, зеленеет трава, меня окружает любящая семья, все живы и здоровы. Я извинился перед Богом за то, что считал себя несчастным, умолял его вернуть лошадь, был готов пожертвовать всем.

Феликс навсегда останется частью наших светлых воспоминаний, наших побед, наших надежд. Я счастлив, что прожил благодаря ему еще одну жизнь. Нам рукоплескали лучшие ипподромы мира, его имя прогремело на всю планету, и мы с вами были причастны ко всему этому.

Я верю, что он жив и не вернется. Я не сомневаюсь, что там, куда он попал, его будут любить. Этот конь способен смягчить самое черствое сердце на земле. Он красив, талантлив и великодушен, он привык отдавать больше, чем брать.

Я отпустил его. Я хочу, чтобы вы все последовали моему примеру и отпустили то, что вас гложет. Отпустили свои страдания, отчаяние и безнадежность. Мы все начинаем новую жизнь, и Феликс отныне превращается в семейную легенду, в миф, который мы бережно пронесем через всю жизнь.

Ройтер закончил говорить и опустился на стул. По щекам сидевших за столом текли слезы, Плакали почти все. Плакали по-разному, каждый о своем и все об одном и том же, кто-то открыто, не стыдясь, позволяя потоку слез свободно литься ручьями, кто-то тихо всхлипывал, кто-то прятался за ладонями. Игорь переводил взгляд с одного лица на другое, не веря в то, что их слезы притворны. Глаза Глеба оставались сухими, но в них сквозила такая тоска, что Игорь поспешил отвести взгляд.

Плакал даже повар Бруно, вытирая лицо уголком белого фартука. Он принес поросенка и не решался поставить его на стол, пока хозяин дома не закончит речь. Игорь потянулся к бутылке с вином и наполнил свой бокал до краев.

Нина встала из-за стола и обняла отца. Они долго стояли, обнявшись, не расцепляя рук.

Оксана посмотрела на него через стол, я он улыбнулся, в то время как его глаза оставались совершенно холодными.

— Мы тоже хотели кое-что сказать. — Матвей неловко поднялся, потянув за собой скатерть. Подождав, пока прислуга поправит сервировку стола, он продолжил: — Мы с Ниной решили пожениться, и Марк Аркадьевич великодушно благословил нас на этот… — он замешкался.

— Безрассудный шаг, — закончил за него Филипп.

Игорь невольно засмеялся вместе с остальными. Настроение за столом в одно мгновение поменялось. Матвей поступил правильно, не став ждать с новостью до конца ужина. Этой семье нужен был повод для радости. Принесли шампанское, все бросились поздравлять жениха и невесту.

Они снова переглянулись, на сей раз Оксана насмешливо приподняла брови, вопросительно глядя ему в глаза.

— Есть еще одна новость. — Марк Аркадьевич отпил из своего фужера и поставил его на стол. Он по привычке провел рукой по бороде, а затем потер переносицу. — Глеб Николаевич нас покидает.

Все одновременно загудели. Глеб оставался сидеть на стуле, смотря прямо перед собой. Его лицо было спокойным, но, судя по всему, это давалось ему нелегко. Клим еле заметно покачал головой, Игорь так и не понял, что означал его жест — одобрение или осуждение.

— Мы приняли решение о том, что он продолжит образование в Лондоне, в Лондонской школе экономики. Сейчас у него такой период, что он может позволить себе потратить пару лет на повышение своего уровня, чтобы впоследствии возглавить наш офис в Лондоне или Техасе. Мы планируем выход на эти рынки в ближайшие несколько лет, нам нужны специалисты со знанием западных технологий управления бизнесом.

— Это что, решилось только сейчас? — Нина удивленно посмотрела на отца. — Почему мы ни о чем не знали?

— Мы обсуждали эту перспективу давно, — Марк Аркадьевич взглянул на Глеба.

— Сейчас самое удобное время, — подал голос Глеб, — дела у нас идут великолепно. Марк Аркадьевич надеялся, что ты достойно заменишь меня в совете директоров, — сказал помощник, обращаясь к Нине. — Особенно теперь, когда поездки, связанные с Феликсом, отменяются.

Он произнес это имя небрежно, как будто ничего особенного не произошло. Все замолчали. Мысль о том, что не состоится участие во Всемирном кубке Дубая, что не будет Роял Аскот, болезненным эхом отозвалась в сердцах присутствующих.

— Ты сможешь сосредоточиться на работе, дочка, — прервал молчание Ройтер.

— Дядя Марк, а я? Возьмите меня хотя бы секретарем. — Вера по-детски надула губки.

— Я обещал твоей матери, что лето ты проведешь в Монако. А там посмотрим. — Ройтер хитро подмигнул племяннице.

— Ты не говорил, что планируешь открывать офисы за границей. — Нина пожурила отца. Ее обычно бледные щеки порозовели благодаря шампанскому.

— Ты не спрашивала. — В его голосе послышался легкий сарказм.

— Где будет свадьба и когда? — нетерпеливо поинтересовалась Вера.

— Не знаю, мы еще не решили. — Нина посмотрела на Матвея.

— То есть будет здесь, но мы точно не знаем когда, скорее всего в сентябре.

— Мы хотим, чтобы Филипп успел вернуться, а у него десятого числа турнир по поло.

— Ты уезжаешь? — Брови Ройтера поползли вверх.

— Хочу развеяться, поиграть в поло, навестить семью. Мои пони по мне соскучились. — Испанец отважно встретился взглядом с хозяином дома.

— И когда же ты принял это решение?

— Тогда, когда вы говорили, что мы должны отпустить Феликса и начать новую жизнь. Поло поможет мне отвлечься.

Ройтер тяжело вздохнул.

— Я тоже хотел предупредить, что уеду завтра после обеда, — сказал Игорь, воспользовавшись паузой, возникшей после сообщения Филиппа.

Марк Аркадьевич перевел на него взгляд и покачал головой:

— Все разъезжаются. Бросают старика. Оксана тоже уезжает проведать мать. «Аменция» опустеет. — Ройтер потер переносицу. — Клим, ты-то хоть никуда не собираешься?