Соленый клочок суши - Джимми Баффетт

– Подтяни стаксель немного, Роберто! – крикнула Клеопатра. Скорость мгновенно увеличилась. – Теперь все в порядке, мистер Соломон. – Она повернулась и заглянула мне в глаза. – Кажется, удача снова на вашей стороне, мистер Марс.

– Похоже на то, капитан.

– Сынок, я долго живу на этом свете и могу тебе сказать точно: чтобы спасти человека от себя самого, нужна удача. Но больше всего нужны друзья. Возблагодари за них свои счастливые звезды и эту твою ракушку. Они примчались к тебе на помощь потому, что тебя стоило спасти.

– Спасибо, – это было единственное, что я мог сказать.

– Знаешь, мы здесь не просто болтали. Мы обдумывали, как изгнать Тельму из твоей жизни. Сэмми Рэй думает, что она прячет в шкафу парочку скелетов и наверняка не хочет выставлять их на всеобщее обозрение.

Я даже не спросил, что они собирались делать. Я просто хотел тихо выполнять свою работу на судне, какой бы она ни была. Клеопатра продолжала:

– Так что держать тебя вне поля зрения и подальше от неприятностей – теперь моя работа. А твоя работа – помочь мне найти душу маяка. Ты ведь настоящий эксперт.

– Я согласен.

– Мистер Соломон! – выкрикнула она. – Давайте взглянем на карту. Я думаю остановиться в Порт-Антонио. Мистер Марс возьмет штурвал.

Соломон дал мне необходимые указания, и я принял вахту.

– Мы направляемся к Наветренному проливу. Куба с одной стороны, Ямайка – с другой. Постарайся не врезаться ни в ту, ни в другую, – прибавила Клеопатра.

– Есть, капитан – ответил я с улыбкой и положил руки на штурвал.

Я осмотрел весь корабль от бушприта до кормы. Последних лучей заходящего солнца как раз хватило для того, чтобы я смог различить странный объект у нас в кильватере. Я навел бинокль на таинственный предмет. Им оказался длинный черный ствол дерева, покрытый наростами и водорослями. На одном конце бревна торчала веточка чуть больше фута высотой, на кончике которой трепетали на ветру несколько зеленых листьев – ни дать ни взять крошечная мачта и паруса.

Я пробежал пальцами по деревянному геккону на шее, и на ум пришли слова Джонни. Он говорил мне стать семенем и, отдавшись на волю ветров и течений, следовать за песней океана к своему берегу. Пророчество Джонни исполнилось.

До сих пор я думал, что «Потерянные мальчишки» и есть тот самый берег, где я должен пустить корни, но сорняки моего прошлого оказались выше и опаснее, чем я полагал. Эта маленькая ветка-мачта подсказала мне, что я именно там, где должен быть, – поношусь по ветрам времени еще чуть-чуть.

Сходить на берег я пока совсем не хотел, да и «Лукреция» – довольно сносное бревно.

Кому: Талли Марсу

Кайо-Локо

Or. Вилли Сннгера

Вануату

Дорогой Талли,

если мои предыдущие письма показались тебе длинными, то знай, что это была просто разминка. Сейчас ты держишь в руках самое настоящее длинное письмо. Задержи дыхание и вытянись под пальмой. Потому что у меня для тебя история.

Кто-то однажды сказал мне, что историй искать не нужно. Они сами тебя найдут. Думаю, именно так со мной и произошло.

Но даю задний ход.

Все началось с нашего отлета из Новой Каледонии, который, разумеется, организовал мсье Парфе.

Одним словом, наш отлет из Французской Полинезии не остался незамеченным. Мы обогнули маяк на Амеди в сопровождении не одного, а целых трех вертолетов и нескольких частных самолетов. Когда я говорил по рации с Парфе (он сидел в одном из вертолетов) и спросил его, что, черт возьми, происходит, он просто улыбнулся, помахал мне через небо и сказал:

– Вилли, Вилли. Неужели ты еще не понял, что французы никогда не ищут легких путей?

– Это еще слабо сказано.

Что ж, если день начинался вот так, я должен был сам догадаться, что по-другому он вряд ли закончится. Парфе упоминал о своем друге в Вануату. Француз посылает меня к человеку по фамилии Уолтэм – естественно, мне стало жутко любопытно.[130]

Мы взяли курс на самый северный остров цепи, Эспириту-Санту, и город Люганвиль. Там и начнутся мои поиски Уолтэма. Если смотреть на карту, архипелаг Вануату очень напоминает Наветренные острова в Карибском море. Разница в том, что в этом уголке мира действующие вулканы куда крупнее.

Погода всю дорогу была отличная. Кроме того, дул легкий попутный ветер, и мы оставались на высоте трех тысяч футов, где воздух прохладнее. Через пару часов над горизонтом показались горные вершины, и мы решили спуститься и взглянуть на них поближе.

Мы легко узнали остров с воздуха. Я читал о нем в своем летном справочнике, и он и вправду оказался похож на маленькую собачку, стоящую на задних лапках. Полет проходил нормально, только нас немного беспокоили сказанные на прощанье слова Парфе:

– Вам понравится Вануату. С 1969 года они никого не съели.

Все системы работали нормально. На первый взгляд нам вроде бы не угрожала возможность свалиться с неба прямиком в кипящий котел. Я сбавил мощность, и мы снизились почти до уровня верхушек деревьев. Показались балдахины тропических лесов, пляжи, заваленные прибитым к берегу лесом, множество пальм, согнутых пассатами. Вереница островов уступила место открытым водам пролива Бугенвиль. Пушистые кучевые облака говорили о том, что впереди большая земля – это был Эспириту-Санту.

Мы пролетали над историческими для гидропланов водами. После неожиданной атаки на Перл-Харбор и быстрого завоевания Филиппин здесь разгорелась война. Шло сражение за Австралию и Новую Зеландию. Вот тут-то пешки в этой шахматной партии – Соломоновы острова и «амфибии», кружащие над ними, – внезапно приобрели стратегическое значение. Гавани и бухты Эспириту-Санту за одну ночь превратились из сонных портов в базы для ВМФ США, который бился за острова Гвадалканал, Тулаги и Саво. На одном только Эспириту-Санту было расположено восемь военных аэродромов и несколько эскадрилий тяжелых амфибий. После всех этих лет, думал я, остался ли там хоть след гидропланов? Очень скоро я получил ответ на свой вопрос.

Эспириту-Санту, видно, кажется коренным жителям слишком уж католическим названием. Они называют и остров, и его главный город Люганвиль просто «Санту».

– Ноябрь 928WC, говорит Санту. Добро пожаловать. Добро пожаловать, – раздался взволнованный голос диспетчера, дававшего нам инструкции по посадке, пересыпанные комплиментами самолету.

После приземления «Летающую жемчужину» направили в отдаленный уголок аэропорта, где нас встретили таможенник, полицейский и съемочная группа местного телевидения. Операторы тут же нацелили на самолет свои камеры. В отличие от делегации, встречавшей нас в Новой Каледонии, откуда нас бы скорее всего депортировали, не спаси Парфе положение дел, чиновники Вануату оказались вполне милыми людьми. Они задавали вопросы о самолете и просили у меня разрешения сфотографироваться на фоне «Летающей жемчужины».