Орудия Ночи. Кн. 4. Жестокие игры богов - Глен Кук

Она была уверена, что у нее получится все исправить.

Арчимбо ее благословили, а потом ушли из комнаты. Сочия приготовилась. В сумке у нее вместе с одеждой лежал волшебный кристалл: девушка понимала, что в Арнгенде ей придется превращаться не один раз. Еще она прихватила с собой позабытое демоницей ожерелье. Будет ли от него какой-то толк, неизвестно, но ей показалось, что нужно его надеть.

– Готовы? – спросила Эскамерола, стуча зубами.

– Готова. А ты, воробушек, будь храброй. Что бы ни случилось. И позаботься о том, чтобы никто не запер эту дверь.

Холод показался девушке особенно нестерпимым еще и потому, что в глубине души Сочия не хотела никуда отправляться, не хотела бросаться в эту безумную авантюру. Она заставила себя не обращать внимания на робкий внутренний голос, сменила облик и взлетела. Графиня держалась пониже, чтобы ее не заметно было на фоне неба, хотя в ту ночь его плотно затягивали облака. Наверное, пойдет снег. В путь ее проводила лишь тихая Эскамерола.

Аарон д’Фитак рассказал все достаточно подробно, и Сочия без труда нашла то место возле Ветеркуса, где Кедла одержала свою невероятную победу. Нужно было просто лететь на север вдоль Дешара, потом вдоль притока Дешара, реки Нар, протекавшей через холмы на юго-востоке от Салпено, отыскать нужную заводь… Последние несколько миль искать уже не пришлось: птичье обоняние безошибочно чувствовало вонь.

Сочия уселась на огромном сухом дереве, одиноко торчавшем возле поля брани. Ветка скрипнула, но не сломалась. Графиня не стала превращаться в человека. Она падала с ног от усталости: летела восемь часов кряду, часто против ветра.

В предрассветном сумраке было видно, что многие тела успели растащить. Правосудные похоронили своих павших, а убитых арнгендцев забрали друзья или родные – всех, кроме тех, о ком совсем некому было горевать.

И таких бедолаг на поле валялось предостаточно.

Глядя на побоище, Сочия стала вспоминать рассказ Аарона д’Фитака. Но что толку? Прошло больше недели. Тут много всего произошло.

Нужно найти замок Арнжери.

Графиня приготовилась взлететь.

– Мгновение помедли, о краса моя.

Покрепче уцепившись за ветку, Сочия медленно повернула голову и увидела позади то самое Орудие, которое и подарило ей кристалл. Орудие сидело, поджав коленки и положив на них подбородок, на ветке, которая точно бы не выдержала такой вес. На демонице был старомодный наряд, волосы заплетены в косу, обернутую вокруг макушки.

Сочия превратила свою голову в некое крошечное подобие головы человеческой и пропищала:

– Почему по-людски не разговариваешь? Да и кто ты вообще такая?

В ответ демоница чуть заметно улыбнулась, выпрямилась во весь рост на своей веточке, постояла на одной ноге, ухмыльнулась, поднялась на носочки, сделала пируэт.

– Вспоможение тебе, дабы спасти строптивую твою наперсницу.

Тут демоница заметила на шее у Сочии свое ожерелье и на мгновение тревожно вытаращила глаза.

– Я слушаю.

Орудие ухмыльнулось.

Лицо Сочии оставалось спокойным, хотя мысли ее одолевали весьма злобные.

– Наперсница твоя Кедла преискусно орудует тем, что даровано ей, но горяча не в меру, – сказала демоница все в той же своей странной манере, взгляд ее то и дело обращался к ожерелью.

– Именно поэтому и оказалась в плену, – кивнула Сочия.

– Мыслила ли ты, как вызволить ее?

– Не могу больше так разговаривать, но если превращусь в человека – замерзну.

– И сокровенное свое предашь. За мной же следуй.

Демоница хихикнула, в мгновение ока обратилась в ворона, поднялась в воздух и полетела на запад. Сочия последовала за ней. Света было достаточно, чтобы разглядеть никому не нужных мертвецов и падальщиков, запоздало выискивающих, чем бы поживиться на уже неделю как обобранном поле брани.

К вечеру о гигантских птицах узнает вся округа.

Орудие спикировало над западной опушкой и приземлилось возле хижины лесоруба. Сочия села рядом. Хижину бросили совсем недавно: видно, лесоруб не хотел оставаться вблизи грандиозной бойни.

Сочия превратилась в человека.

– Пресвятая Ааронова задница! Как же холодно!

– Облачись. Огнь разожгу я и тебе найду теплую справу.

– Кто ты такая? Что ты такое? Почему вмешиваешься в наши жизни?

– Кто-то Зарей меня величает, а кто-то Надеждой. Зарей стану я, которой суждено явиться после Сумерек.

Сочия ничего не поняла:

– Что за сумерки такие?

Орудие волшебным образом разожгло огонь, и в очаге тут же заполыхало пламя.

– Сумерки – то оная эпоха. Эпоха, где обитаешь ты и сокрушить возможно самих богов. В твоем краю Старейшие пали. Могучие Старейшие, от начала времен жившие, гибнут ныне от рук моих родичей. Я и потерянный брат мой мостом сделаемся в грядущие времена.

– А теперь расскажи-ка мне что-нибудь более понятное, – попросила Сочия, дрожавшая от холода, несмотря на пламя в очаге.

– Как пожелаешь.

Заря рассказывала урывками, то и дело отлучалась, чтобы украсть одежду. Сочия не отходила от очага. Также – урывками – демоница выпытала у графини ее собственные планы.

– Меняешь облик ты – то самый инструмент сподручный, но надобен замысел, не следует, на одну лишь суматоху полагаясь, бросаться в бой, – заявила Заря и исчезла.

Она хотела раздобыть для Сочии определенную одежду.

– Когда обыден облик твой, сумеешь изменить свой лик, покуда не глядит никто, – объяснила она.

Сочия хмыкнула. Демоническая дева мыслила практичнее ее самой.

– Мнится мне, хитроумия тебе недостает. Стремишься напролом идти и ненавистное тебе сокрушить, покуда не сломишь. Вообрази, как ты недругов смутишь, коль воеводы их приказы будут сбивчивые отдавать, то появляясь, то исчезая?

Сочия закрыла глаза. Как же ей хотелось, чтобы рядом оказался брат Свечка – дал бы совет, разъяснил ей то, что она узнала об этом Орудии.

– А еще лучше, если они внезапно появятся и всадят нож своим дружкам в печенку.

– Воистину наперсница Вдовы.

– Я девушка практического склада. Пользуюсь тем, что под рукой. И неважно, что там всякие благочестивые типы думают. Те, кого я убью, отправили бы меня на костер, будь у них такая возможность.

– Начнем же. Четыре мили к западу до Арнжери. С воеводами Вдовы надлежит тебе совет держать. Одним ударом отважным дело можешь завершить.

– Могу. Но поступлю иначе.

– Что?

– Они будут вокруг меня прыгать и только время зря потеряют. А потом планы начнут строить, в основном чтобы меня от опасности уберечь. Снова время. И вся моя решимость иссякнет, а с ней и силы.