Тень с запахом гвоздики - Орлова

галочку. Это бы потешило мое самолюбие. Но сейчас мне этого будет мало… Сейчас я не хочу его тело, я хочу его душу.

— Ты точно спятила. Чем же он так тебя увлек…, — задумчиво произнесла Алиса. Она отодвинула от себя пустую тарелку, взяла в обе руки чашку с уже остывшим напитком и отклонилась назад на спинку кресла.

— Я думала, ты чувствуешь то же самое и поймешь меня, — немного разочарованно сказала Катерина. — Все эти мужики, которые ведутся на меня, обычные тупоголовые мажоры, которые так же, как и я, просто тешат свое самолюбие за мой счет. Они ведутся на красивую картинку, а то, что в этой прекрасной головке их вообще не интересует. Но Ле́рон вообще не ведется на это… Точнее, не только на это. Но внутренности моей головы его точно не заинтересовали. И я пытаюсь понять, а что ему может быть интересно… Вот скажи мне, а что он нашел в тебе?

— О чем ты? — этот внезапный вопрос застал Алису врасплох.

— Ой, только не делай вид, что не понимаешь. Я знаю, что вы общались. Сейчас, видимо, уже нет…, — она снова хитро улыбалась.

— Да, мы общались пару раз. И сейчас действительно не общаемся. Но я не поняла твоего вопроса.

— Госпади… Ну если вы общались, значит, чем-то ты его зацепила. Ведь со мной он даже отказывается говорить.

— Все, поняла. Ну, поначалу он со мной разговаривал точно так же, как с тобой. А потом мы немного пообщались в том нашем походе… Честно, я не знаю, что произошло и почему он стал со мной разговаривать… Знаешь, я об этом почему-то не задумывалась…

— Почему вы не общаетесь сейчас? По его или по твоей инициативе?

— По его, скорее. Я не навязываюсь с общением никогда…Извини, это грубо прозвучало.

— Да норм.

— К тому же, как я сказала, он вызывает во мне какие-то опасения. Как-то так.

— Понятно, — хмыкнула Катерина. — А о чем вы говорили? Можешь что-нибудь о нем рассказать? Он говорил о своей семье?

— Нет, не говорил. Мы просто обсуждали историю, искусство чуть-чуть. Книгу Константина Николаевича. Скукота, в общем-то.

— История и искусство? Серьезно?

— Да, хоть это и странно звучит, — заставила себя улыбнуться Алиса. — Он на костре рассказывал про Третий Рейх, ну в общем с этого и пошло. Обсудили это, потом перебросились на его страну, потом он рассказал о местных художниках.

— Ясно, — Катерина смотрела на нее, прищурившись. — Вот поэтому я с тобой сейчас и разговариваю. Ты ни за что не будешь выдавать чужих секретов. Знаешь, я тебя за это даже уважаю. Чуть больше, чем других.

— Ммм, спасибо, наверное. Приму за комплимент, — они помолчали немного, и Алиса добавила: — Так, получается, если ты поставила крест, почему продолжаешь переживать? Что вчера произошло?

— Крест я поставила на своих инициативных действиях. Знаешь, на этот клуб у меня была огромная и последняя надежда, я думала, вдруг он просто ведет себя так только в универе, типа рабочая обстановка и все такое. А в клубе расслабится и будет другим. И, правда, он реально там другой. Только не со мной. Но у меня еще остается надежда, что он поменяет ко мне отношение. Я каждый раз жду какого-то чуда и периодически у меня случаются такие вот истерики, как вчера. Но это все херня, пройдет. Я еще так молода, мне просто нужны эндорфины. Так что я кайфую от своих страданий, на самом деле.

— Ты не хочешь сходить к психологу, может быть?

— Нет уж, нахер надо. Еще кто-то ковыряться будет в моих мозгах.

— Иногда это бывает необходимо.

— Я такой потребности не ощущаю, — отрезала Катерина.

— Ладно, — улыбнулась Алиса, сдаваясь.

— Что ж, мне надо уже бежать. Спасибо за беседу. Мне вроде полегчало.

— Тебе спасибо, я рада, что ты смогла хоть немного выговориться.

— Кстати, если хочешь, можем как-нибудь вместе сходить в этот клуб.

— А меня пустят?

— Пф, разумеется. Ты же со мной будешь. Только сейчас его нет, он уехал. Как вернется, сообщу и сходим. Повеселимся, — снова загадочно улыбнулась она, вставая из-за стола. — Тебе понравится.

— Ну, в целом, можно как-нибудь сходить.

— Забились тогда. Напишу, как соберусь туда снова. Чмоки! — Катерина встала, положила на стол бумажную купюру и вышла одеваться в гардеробную.

— Окееей…Пока! — смущенно улыбнулась Алиса, проводила взглядом быстро одевшуюся и выпорхнувшую из кофейни Катерину. Сама же осталась и попросила еще одну чашку кофе, уйдя в глубокие размышления.

***

Время неумолимо приближалось к новому году, посыпались зачеты, сдача итоговых работ. Сестры с головой ушли в учебу, на время позабыв про все остальное. С Катериной Алиса больше не общалась, они здоровались в группе как обычно, но не более, будто не было у них никаких бесед. Машу, наконец, амнистировали, но она особо не пользовалась своей свободой, так как был конец семестра, и они с Алисой и иногда с Лизой много времени проводили в библиотеке. Ле́рон так и не появлялся больше в университете, и никаких писем или других весточек от него не было. Она почти с нетерпением ждала от Катерины приглашения в тот клуб, надеясь встретить там Ле́рона и узнать о нем что-то большее, что поможет ей хоть немного понять мотивы его поступков, не говоря уже о том, что Катерина ее сильно заинтриговала каким-то специфичным увлечением Ле́рона. Какие только варианты не приходили в ее голову! От некоторых становилось жутко и тошно, но она надеялась, что ничего страшного в его увлечениях не было, а Катерина просто нагнетала. Она часто представляла, как это будет, что они могут там пересечься и снова заговорить, при каких условиях, что он ей скажет. Вот он удивится, увидев ее там в компании Катерины! Или проигнорирует и сделает вид, что даже не заметил ее… От этих бесконечных мыслей ее отвлекала только учеба и вечерние просмотры сериала с Лизой.

В один из таких запарных дней Алиса усталая вернулась домой после очередных долгих посиделок в библиотеке с Машей. Она застала Лизу дома на кровати в окружении учебников, один из которых она держала в руках. Ее лицо было нахмуренно. Она взглянула на сестру, буркнула короткое приветствие и снова уставилась в учебник.

Алиса разделась, прошла к кровати и плюхнулась рядом.

— Боже, как я устала!

Она закрыла глаза, повернулась на спину и сложила ладони на груди. Лиза перевернула страницу учебника, еще больше нахмурившись.

— От чего?

— От всего. Конец семестра — это пипец!

— Мне ли не знать…, — пробурчала Лиза, перевернула еще одну страницу, потом еще одну и резким