На кону - жизнь - Владимир Колычев

Раскошеливаться на ментов не пришлось. На выезде из города их никто не тормознул. С десяток километров по Минскому шоссе, а дальше в лес. Чем глубже, тем лучше.

Мужика вытащили из «Форда». Зотыч достал из багажника «девятки» мясницкий топор. Люська отвернулась, чтобы не смотреть на то, как он будет рубить голову. А Филимону по барабану. Ему что корову забить, что человека, все едино.

Отрубленную голову положили мужику на грудь. Боб щелкнул фотоаппаратом. Это для заказчика. Чтобы убедился, что дело сделано.

– Люська, шашлычка не хочешь? – спросил Кузя. – А то мы мигом?

Люська поняла, какой шашлык ей предлагают. Не выдержала. Блеванула под березу.

– Удобрение будет, – позевывая, сказал Шурик.

Никого из пацанов не смущал вид обезглавленного тела. Одно слово, профи. А Люська еще сырая. Привыкнет.

Аршин и Кузя взялись за лопату. Это дело для них привычное. И окопы рыть приходилось, и друганов хоронить. Сейчас вот мужика захоронят. А завтра про него уже и забудут… Хотя нет, забудут они его, когда бабки закончатся. Сначала помянут недобрым словом, а затем забудут…

Если все будет нормально, бабки закончатся не скоро. Три штуки баксов за покойника. И штук десять за тачку возьмут. «Форд» совсем новый, больших денег стоит. За полцены в той же Абхазии его с руками оторвут. Канал сбыта у них есть, так что тачка уйдет без проблем… Не пропадать же добру.

И вообще, очень удобно. Мужика они исполнили, а по ментовским сводкам он как пропавший без вести пройдет. Искать его особо не будут, да и не найдут никогда. И на команду Филимона хрен когда выйдут. Потому как все его жертвы без вести пропадают. А машины их за кордон уходят…

Земля в этом лесу мягкая, податливая. И пацаны работают как экскаваторы. Всего за час управились. Яма готова, пора сбрасывать покойничка.

К Филимону неспешной походкой подошел Зотыч. Он вообще неторопливый. И ходит прикольно – как медведь, вразвалку. Сила в нем, кстати, тоже медвежья. На вид не амбал. А если обхватит ручищами, хрен вырвешься.

– Филимон, Люська мне что-то не нравится, – тихо сказал он.

Люська до сих пор сидела возле березы. Голова опущена, глаза непонятно куда смотрят.

– Что тебе не нравится?

– Ты бы слышал, что она там себе под нос бормочет. Говорит, надоело ей все. Типа, хватит с нее… Из дела она выходить собирается, понял?

В начале этого года Боб с Кузей тачку в Абхазию перегоняли. И по дороге Люську подсняли. Тогда она за плечами у дальнобойщиков каталась, за копейки с ними пихалась. А Боб с Кузей ее пригрели, к себе взяли. Филимон сначала бочку на них катнул, Люську на хрен хотел послать. А потом понял, что эта баба ценная находка для них. Приобщил ее к делу, и все путем. Уже пять мужиков на крючок поймала. И электрошокером их без проблем пригрела…

– Да, что-то не то с ней, – согласился с Зотычем Филимон. – Как бы в ментовку не сунулась…

– Так в том-то и дело.

– Что делать будем?

– Да для начала бы трахнуть, – осклабился Зотыч. – Чего ей зазря пропадать?

– И то дело, – кивнул Филимон. – Кто первый?

– Ну, если ты не будешь, то я…

У Филимона не было никакого желания трахать Люську. Это раньше у него на нее стояло, а сейчас нет. Надоела…

Зотыч подошел к Люське, без церемоний схватил ее за волосы.

– Что ты делаешь, урод! – взвизгнула она.

– Это кто урод? – рассвирепел Зотыч.

Он размахнулся и ударил ее наотмашь. Филимон думал, что у нее челюсти выскочат.

– Зотыч, ты чего, в натуре! – попытался заступиться за нее Боб.

– А ничего! Люська нас под ментов кинуть хочет. Вот когда «погоны» тебя раком загнут, тогда и узнаешь, чего!

– Менты?! Менты – это стремно! – сошел с лица Боб. – Так ты ее сам раком загни!..

– Без проблем. А ты очередь занимай…

Люську сначала драли по очереди, затем включился «вертолет». Люська явно не хотела петь хором, но кто ее спрашивал. Она уже не была крутой налетчицей, она снова была дешевой плечевой шлюхой.

Филимону так и не захотелось вставить ей на посошок. Но ему нравилось смотреть, как ее гоняют по кругу пацаны. Он возбудился. Но это было не сексуальное возбуждение…

В конце концов он остановил «вертолет». Подтягивая штаны, пацаны разошлись в стороны. Филимон достал пистолет, наставил его на Люську.

– Ты ж моя баба. А трахаешься со всеми. Нехорошо…

– Филимон! Филимоша! Ну не надо! – взмолилась она.

– А трахаться больше не будешь?

– Нет!

– А на хрена ж ты мне такая нужна?

Филимон не без удовольствия нажал на спусковой крючок. «Беретта» привычно дернулась в его руке. Через этот толчок в кровь передался импульс дикой радости.

По идее, нужно было произвести контрольный выстрел. Но Филимон пожалел патрон. Он же денег стоит…

Люську сбросили в могилу и закопали вместе с исполненной жертвой.

В тот же день Боб и Кузя отправились в Абхазию. Вернулись через четыре дня. Довольные и с деньгами. Одиннадцать тысяч долларов. Даже больше, чем рассчитывал Филимон.

Для полного расклада осталось получить три штуки за убитого.

Заказчик перед Филимоном не светился. Да это и не обязательно. Какая разница Филимону, кого гасить, лишь бы деньги платили. Вопрос только в том, каков статус жертвы. Чем выше стоит человек, тем больше за него дают бабок. Последняя жертва стоила три штуки «зеленью». Их Филимон и получил. Через посредника.

Это был мужик средних лет. Вытянутое книзу скуластое лицо, неустойчивый взгляд. Рядом с Филимоном он чувствовал себя неуютно. И всегда норовил как можно быстрей избавиться от него.

Филимон показал ему фотографию. Посредник брезгливо глянул на нее и передал ему деньги. Но уходить не торопился.

– Дело есть, – после недолгой паузы сказал он.

– Так быстро?

Интервал между заказами составлял, как правило, месяц. А тут сразу новое дело. Ну, оно понятно. В стране снова начался передел собственности. Желающих избавиться от компаньонов и конкурентов пруд пруди.

– А это разве плохо?

– Так отдохнуть бы.

– Ну, это ваше право. Только клиент найдет кого-то другого…

– Зачем другого?.. Что за дело?

– Не знаю… Знаю только, что долгое и хлопотное… В общем, заказчик встретится с вами напрямую. Не лично, нет, но через своего человека… Если вы, конечно, захотите?

– Долгое и хлопотное, говоришь? А скока весит, в граммах?

– Вас не обидят, это я вам обещаю. Только задаток пятьдесят тысяч.