Дитя Смерти - Алия Якубова

Глядя на них, Менестрес чуть прикусила губы, они так и норовили дрогнуть в улыбке. Наконец, Метатрон совладал с собой и проговорил:

– Вы забываетесь! Мы – Хранители этого мира. И мы заботимся о его благе, храним хрупкое равновесие. И мы должны защищать мир от угроз, коей и является Шарлотта, случайный отпрыск Смерти. Само ее существование – это уже угроза, как вы не понимаете? Угроза всему сущему! Ее сила не контролируема и разрушительна. Что она может принести? Лишь погибель.

Да, нам тяжко поступать подобным образом, ибо мы Светлые хранители и наш удел нести свет, но порой одна жертва может спасти многие и многие жизни. И лучше принести в жертву одну жизнь, чем видеть конец мира.

– Что вы знаете о конце мира? – как-то устало спросил Танат, прервав проповедь архангела. – Человечество живет уже многие тысячи, десятки тысяч лет.

– Это не значит, что и дальше так будет продолжаться, – ответил Михаил.

– Конечно. Но этот мир куда более устойчив, чем вы думаете. Хочу напомнить, что до вашего появления моя дочь возрождалась уже на протяжении трех тысяч лет. Угрозы миру не было.

– Но она появилась сейчас! – возразил Азраил.

– Если вы о пророчестве, то не стоит понимать все так буквально, – отозвался Танат.

Архангелы так и застыли. Габриель даже крылья опустил, но тут же стыдливо поднял вновь.

– Вы знаете о Пророчестве? – на сей раз слова Метатрона звучали с каким-то птичьем присвистом.

– А вы как думали? – хмыкнула Менестрес. – Ведь именно его вы боитесь. – Не того, что погибнут люди, а того, что вы сами можете исчезнуть, что в вас перестанут нуждаться. Боитесь нового Рогнарека.

Говоря подобное, королева шла ва-банк. Реакция крылатых показала, что если она и не попала в точку, то оказалась очень близка в своей догадке.

– Это… не… так, – процедил Метатрон. Его крылья гневно распускались и складывались. Вот она, иллюстрация к праведному гневу. Почти получилось, почти…

Менестрес ответила:

– Может быть. Но это одна из причин. Вы боитесь, что окажетесь не нужны этому миру, что он обойдется и без вас, – честно говоря, вампирша была в этом практически уверена. Это дистанционное управление Светлых имело весьма странные формы.

– Да кто ты такая, чтобы попрекать нас? – не сдержался Михаил, а еще говорят об ангельском терпении! Хотя, может, на архангелов оно не распространяется?

– Я – Владычица Ночи! – гордо вскинула голову Менестрес. – К тому же я живу в этом мире гораздо дольше, чем вы и хорошо помню еще старых Хранителей.

– Ты – нечестивица! Тебя не ждет ничего, кроме адова пламени! – возмутился Азраил.

– Ни я, ни мой народ не находимся в вашей епархии, – елейным голосом проговорила королева. – Так что ваши угрозы ровным счетом ничего не стоят. У нас свой путь.

– Кровопийцы!

– Такова наша пища, – и не подумала смутиться Менестрес. – Не вижу в этом ничего постыдного. Мы выбираем свою судьбу добровольно.

– Исчадия тьмы! – фыркнул Азраил.

– Вовсе нет. Мы не Темные и не Светлые, не добро и не зло. Мы вампиры, наши силы нейтральны. Каждый решает сам, кем ему быть. И Шарлотта тоже нейтральна, хотя вам просто нетерпится, видимо, причислить ее к Темным. Мессия тьмы. Придумали же!

– Но ее сила суть есть Смерть! – заметил Метатрон.

– Это абсолютно ничего не значит, – возразила королева вампиров. – Смерть не есть зло. Это лишь оборотная сторона жизни.

– Не стоит забывать, что она еще и человек. Это накладывает определенный отпечаток. Человеческие страсти и пороки попросту не совместимы с такой силой. Мы могли в этом убедиться. Случись что с дорогим ей… существом, и она в ярости спалит целый континент!

– На протяжении пяти тысяч лет ничего подобного не случалось.

– А как же твое королевство, вампирша?

– Оно было обречено, – просто ответила Менестрес. – Так или иначе, но оно было бы разрушено. Так было нужно.

– Но есть и другие примеры… – начал было Михаил.

– Есть, – тут же согласилась королева вампиров. – Но каждый раз применение подобного рода силы было необходимо, и каждый раз был оплачен жизнью. Многие ли из вас способны на такое самопожертвование?

– Даже это не отменяет опасности, которую несет дитя Смерти, – ответил Метатрон. – Она не должна была являться в этот мир, и мы должны исправить это, уничтожить и тело, и душу.

После этих слов повисла гнетущая тишина. Менестрес понадобилось некоторое время, чтобы осознать, что Светлые вознамерились добиться полного уничтожения дочери Смерти, без возможности возрождения, и тем самым обезопасить себя раз и навсегда.

За этими разборками все, кроме Мюриэль, забыли о самой Шерри. А та отказывалась верить услышанному. Ее хотят убить, убить потому, что просто считают потенциально опасной. И кто! Те, кто являются олицетворением любви и сострадания!

От всего этого у девушки уже голова шла кругом. Она чувствовала, что сходит с ума. Тогда-то и произошло перевоплощение.

Мюриэль почувствовала, как от ее возлюбленной исходит какая-то странная сила, похожая на шелковый ветер, который распространяется не далее, чем на шаг от девушки. Вампирша обернулась и увидела, что Шерри охвачена лиловым светом. На ее глазах одежда девушки обратилась в легкие доспехи, надетые поверх алой туники. На ногах высокие черные сапоги, волосы перехвачены обручем с рубином в виде черепа. А глаза… глаза обратились в две чаши огня. На лбу вспыхнул знак – сплетенные альфа и омега.

– Шерри… – осторожно позвала Мюриэль, но девушка покачала головой и ответила каким-то чужим, глубоким и проникновенным голосом:

– Нет. Она уступила место мне, Юране. Той части души, которая впитала каждое ее воплощение и сейчас олицетворяет их.

В повисшей тишине ее слова прозвучали как-то уж очень громко. Все обернулись на этот голос в ошеломлении. Только Танат оставался невозмутим. А Юрана продолжила, обращаясь к архангелам:

– Вы пустились в такие споры на мой счет, но никто из вас даже не поинтересовался моим мнением! Я не вещь и не безропотный дух, дабы так легко решать за меня мою судьбу!

– Что с тобой? – наконец поинтересовался Азраил.

– Я – Юрана, дитя Смерти. Шерри, мое нынешнее воплощение, не хочет помнить о своих прошлых жизнях. И я ее понимаю. Это очень тяжело. Но память осталась. Поэтому мне пришлось заменить Шерри в ее теле. Когда я уйду – она вернется. Но сначала я буду говорить за себя.

– И что ты можешь сказать за себя? – поинтересовался Метатрон, снова приняв вид грозного благочестия.

– То, что вы стараетесь обвинить меня в том, к чему я не причастна. Вам это уже говорили. И не стоит думать, что за пять тысяч лет я не научилась использовать свою силу! – в качестве демонстрации Юрана взмахнула рукой, и пальцы уже сжимали древко Косы Смерти.