Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко

Составляя диспозицию, он постарался учесть всё: свои силы, возможности противника, рельеф местности, даже влияние погоды: ведь в дождь нельзя пускаться через солончаки. Как на всяком совещании, его план, естественно, подвергся правке — для того и обсуждался. И, как всякий план, он обязательно будет нарушен. Вот только знать бы заранее, в какой части…

«Гладко было на бумаге…», — подумал капитан Орлов, когда, пробираясь по ночной степи, заметил впереди, над холмами, яркое зарево. Он знал, что узловая насосная станция имеет довольно многочисленную охрану и ограждена двойными рядами колючей проволоки. Но ему и в голову не приходило, что компания «Стандард Ойл» потратится на электрическое освещение.

Он выругался, придерживая коня. Джошуа остановился рядом.

— Бедные ночные духи, — сказал вождь. — Люди вторглись в их владения. Скоро на всей земле не останется места для темноты.

— Тебе придется вспомнить о том, как превращаться в невидимку.

— Давай подъедем ближе. Может быть, и не придется.

Они спешились на склоне, и поднялись к макушке холма. Здесь был слышен равномерный гул работающих машин. Призрачный свет нескольких прожекторов заливал поле с черными кругами резервуаров. Отчетливо виднелись все строения и аккуратные дорожки между ними. Дальше, за каналом, цепочки огней украшали корпус электрической станции.

На миг в душе Орлова шевельнулся стыд. Он пришел сюда, чтобы разрушить плоды упорного человеческого труда. «Я не разрушу, а только чуть-чуть приостановлю механизмы», — попытался он оправдаться перед самим собой. Правда, даже чтобы приостановить механизмы, к ним не мешало бы сначала подобраться.

— Как красиво, — сказала Вера. — И как удобно. Интересно, кто придумал так направить свет?

Капитан Орлов чуть не рассмеялся. Только теперь он понял, почему в освещении станции ему с самого начала привиделся какой-то изъян. Прожектора освещали территорию, но подходы к периметру оставались темными. И больше того, охранники, находящиеся на освещенных местах, наверняка не могли разглядеть ничего по другую сторону ограды.

— Видите, на самом краю, у ворот, склад? Под крышей — проемы. Как раз для твоих стрел, брат. Прожектор туда светит очень удачно.

— Я бы попал в цель и в темноте, — сказал Кливленд.

— Итак, вы вдвоем — туда. А я — к насосной. Поджигаете склад и возвращаетесь к лошадям. Здесь и встречаемся.

— Когда ты взорвешь насосы, разольется нефть, — сказала Вера. — Можем мы ее поджечь стрелами?

— Сама загорится.

— Ты уверен?

— У меня хватит стрел, — сказал Кливленд. — Всё, что может гореть, будет гореть.

— Спички не забудьте.

Орлов, прихватив сумку с динамитом, стал спускаться с холма. Нефтепровод здесь был новый, из шестидюймовых труб, и тянулся низко над землей. Орлов сначала шел вдоль него, немного пригибаясь, затем пришлось двигаться на четвереньках, а когда до ограждения оставалось с полсотни шагов, пополз по-пластунски. Колючую проволоку он миновал, протиснувшись под трубой. И здесь замер, дожидаясь удобного момента, чтобы подобраться к зданию станции.

Он пытался представить, чем сейчас заняты Джошуа и Вера. Старый команч, как всегда, долго и придирчиво будет выбирать наилучшую позицию для стрельбы. И так же долго будет наставлять Веру, как ей подносить огонь к наконечнику стрелы. Наконец, запал начнет тлеть, Джошуа отпустит тетиву, и стрела взмоет в небо, и вдруг разгорится в полете, и нырнет в вентиляционный проем под крышей склада… И что тогда?

А если на складе только запасные детали для насосов? И никаких горючих материалов?

— Пожар! — закричал кто-то так близко, что Орлов вздрогнул и вжался в землю еще сильнее.

Он услышал топот множества ног. Захлопали двери. Где-то на дальнем краю зазвенел пожарный колокол.

Ему не было видно пожара, но судя по начавшейся панике, Джошуа Кливленд сдержал слово — все, что могло гореть, загорелось.

Орлов выждал еще немного — и выбрался из-под трубы. Теперь его одежда была вся в мазуте и издалека, наверно, была неотличима от промасленных комбинезонов, в которых носились вокруг склада работники станции.

Конечно, хотелось бы забраться внутрь помещения и подложить взрывчатку прямо под насос. Тогда повреждения были бы максимальными. Но, как говорится, не до жиру. Орлов не стал мудрить и просто втиснул заряды между стеной и трубой в том месте, где она уходила в стену — там как раз было достаточно места под кирпичным сводом. Три патрона, сверху еще три, с привязанным револьвером. Он отвел курок «мервина» и вставил под него обрезок свечи. Затем осторожно загнал патрон в барабан и подвел его под боек.

Все его движения были спокойными и плавными. Как всегда при работе с взрывчаткой, Орлов позабыл об окружающем мире. Даже если б его сейчас схватили за волосы, он бы, не дрогнув, продолжал свое дело. Спокойно и плавно он опустил руку в карман за спичками. И в эту же секунду его сердце провалилось куда-то в сапоги. Спичек в кармане не было.

Он мог их потерять, когда полз под трубой. А мог и просто забыть. Идиот! Олух!

Предаваться самобичеванию было некогда. Динамит уложен. Он будет подорван так или иначе.

Орлов оглянулся в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Он невольно шагнул к трубе, под которой можно было бы так удобно устроиться. Он ведь почти сроднился с ней, пока прятался в ее тени. Но нет, трубе осталось жить несколько секунд.

— Эй, а ты чего стоишь! Хватай лопату! Склад горит, хочешь, чтобы тут все вспыхнуло? — заорал, пробегая мимо него, рабочий в комбинезоне.

«Именно так, приятель, — едва не ответил Орлов. — Именно этого я и хочу».

Рабочий подбежал к красному деревянному щиту, на котором висели лопаты и багры. Рядом возвышались ящики, доверху наполненные песком. Орлов подбежал к ним в тот момент, когда работяга, с багром наперевес, уже уносился обратно к складу.

— Господи, помилуй, — взмолился Орлов, достав кольт и прицелившись.

Отсюда ему не было видно динамита, спрятанного под стену. Он целил в темную дугу между трубой и кирпичной стенкой. Взрывная волна должна будет уйти внутрь помещения. Ну, не вся, конечно…

Он присел за ящик с песком.

— Господи, помилуй!

И нажал на спуск.

Ему показалось, будто кто-то с размаху ударил его по лицу шершавой доской. Орлов упал за ящик, схватившись за голову. Гром обрушился на него, и каменный дождь посыпался с неба. Когда же он смог подняться, всё вокруг него горело. Извилистые языки пламени стелились по земле, густой дым накатывал волнами со всех сторон.

Орлов попытался сориентироваться. И понял, что составляя план диверсии, надо было прежде всего подумать об отходе.

Ему некуда было отходить. Он оказался в капкане собственного изготовления. Причем — в огненном капкане.