Божественный эксперимент. Грех третий - Александр Scriptor

Вескульд с абсолютной уверенностью в голосе.

«Не лжёт», - сообщила своему отцу Зависть, неожиданно ставшая незаметной для старого знакомого метаморфа.

- Неужели ты ищешь выход так же как и я? – изумился Левиафан.

- Нет, на самом деле я пришёл сюда, чтобы сопроводить вас в одно место. Прошу, следуйте за мной, - попросил Вескульд, делая приглашающий жест рукой.

Левиафан сделал шаг, а затем почувствовал, как темнота затряслась, вздрогнула, и вывернулась наизнанку.

- Занятно… - протянул метаморф, обнаружив себя во всё той же темноте, но… на этот раз он мог разглядеть недалеко от себя маленький кофейный столик и два стула.

Левиафан огляделся, но никого, кроме Вескульда, стоящего отстранённо и смотрящего в даль, не обнаружил.

- Мне нужно сесть, я так полагаю? – поинтересовался Левиафан.

- Да, - вновь очень коротко ответил ему бывший король Сораса, при этом легонько кивнув головой.

У метаморфа был отличный слух, а посему он уселся на один из двух стульев почти моментально.

Как только он это сделал, на него обрушилась чересчур мощная энергия элемента смерти. На это метаморф, как и Зависть, стоящая у него за спиной, лишь надменно хмыкнули.

- Вы обещали не причинять ему вреда, - строго сказал в пустоту Вескульд.

- Я и не причиняю, - раздался уставший голос явно старой женщины.

- И как это тогда называется? – удивился Левиафан.

- Меры предосторожности, - ответила неизвестная старуха.

- Они бесполезны, - ответила неожиданно материализовавшаяся Зависть.

- Неужели вы, кто бы вы ни были, думаете, что меня, владыку Грехов, можно сдержать при помощи энергии? – весёлым тоном спросил метаморф.

И да, хоть он и умер, но все его грехи были при нём, и он мог пользоваться ими на всю мощь даже за Гранью. Однако, по непонятным причинам, он всё же не мог покинуть Грань при помощи «Жадности».

- В этом месте главная я! – заистерила старуха, - И никто не может здесь двигаться без моего разрешения!

Левиафан ничего не ответил. Он лишь вопросительно приподнял бровь, а затем совершенно свободно встал со стула и прошёлся по тёмному пространству, чтобы затем вернуться и снова сесть на стул.

- Ну, как-то так, - прокомментировал свои действия Левиафан.

- Чт… Как!? – воскликнул всё тот же старый истерический голос неизвестной собеседницы.

- Я не хочу объяснять что-то пустоте. Если хочешь знать, покажись! – последние слова Левиафан произнёс командным тоном.

- Да как ты… !? – попыталась возмутиться собеседница, но…

- НЕМЕДЛЕННО! – взревел метаморф, на которого накатила волна гнева.

«Кажется, грехи всё сильнее влияют на эмоции…», - подумал про себя Левиафан.

Неожиданно из тьмы показалась высокая фигура, замотанная в плащ. Она стояла прямо напротив Левиафана и смотрела на него ярко-красными сияющими из-под капюшона глазами.

- Бойся смертный!!! – распевая каждую букву проговорил силуэт.

- Что это за маскарад!? – возмутился метаморф, - Хватит этого бреда!

Зависть взмахнула рукой и огромная фигура в плаще превратилась в сморщенную старушку с седыми волосами и длинным носом.

- Да что ж такое… - пробурчал метаморф и на этот раз самостоятельно махнул рукой.

В этот же момент старушка стала женщиной неопределяемого возраста с чёрными волосами до плеч, в которых виднелись седые пряди.

Собеседнице оставалось лишь удивляться тому, как легко человек, сидящий перед ней, развеял все её иллюзии.

- Полагаю, настало время представиться? Левиафан, - сказал метаморф и протянул женщине руку для рукопожатия.

- Смерть! – надменно бросила женщина, но всё же пожала руку метаморфа.

Левиафан был немного удивлён. Он догадывался, кто мог с ним говорить, но даже представить не мог, что Смерть раскроет свою истинную личность так легко.

Метаморф бросил короткий взгляд на Вескульда, но того уже и след простыл. В пространстве, наполненном тьмой, остались лишь Левиафан, Смерть и ни на что не обращающая внимания Зависть.

- Итак, зачем вы хотели меня видеть? – поинтересовался метаморф.

- Хотела сыграть с тобой в игру, мальчик, - с чувством собственного превосходства ответила женщина.

- Игра? Я очень люблю игры. Я согласен! – без тени сомнения согласился Левиафан.

Смерть выпала в осадок. Обычно, когда кто-то узнавал в своей собеседнице Смерть, а затем выслушивал предложение сыграть, он сразу же отказывался, и Смерть делала этого человека своим слугой. Если же несчастный соглашался на игру, то он проигрывал и всё равно становился слугой Смерти.

И вот теперь перед Смертью сидит человек, который с детской невинной улыбкой на лице смотрит на неё в ожидании начала игры.

- Есть одно условие, - сказал метаморф, - если я выиграю, то ты вернёшь меня в мир живых. Уточняю: именно в тот мир, где я умер.

- Какая дерзость! – возмутилась Смерть, на что получила тяжёлый взгляд Зависти, - но ладно, так уж и быть, верну.

- Итак, во что будем играть?  - поинтересовался Левиафан.

- Сыграем в игру, под названием «Шашки». Правила… - Смерть пыталась объяснить правила игры, но метаморф её перебил.

- Я их уже знаю, - сказал Левиафан, и это была правда, ведь он даже За Гранью мог читать мысли практически любых существ, а с учётом пробуждённой Зависти слово почти можно было и опустить.

Смерть убийственно улыбнулась, обнажив свои заострённые зубы и на столике, за которым сидели она и метаморф, появилась деревянная доска, расчерченная на чёрные и белые квадраты, и сами шашки.

- Я буду играть за «белых», - безапелляционно заявил Левиафан.

Смерти оставалось лишь досадливо щёлкнуть языком и согласиться.

- Что ж, начинай, мальчик, - надменно проговорила Смерть.

- Предупреждаю, - встряла в диалог Зависть, - Похоть увидит любые ложь и обман, за которые я вас жестоко накажу.

Игра началась и…

Чудо не случилось. Буквально через пару минут на поле осталась лишь одна белая шашка и семь чёрных.

Левиафан сделал свой последний ход, и Смерть с наисчастливейшим лицом уже собиралась «съесть» шашку метаморфа, как вдруг…

- Не нарушайте правила. «Белые» ходят первыми. Или вы забыли? – с ноткой удивления и непонимания в голосе заявил Левиафан, а Смерть оторопела, ведь прямо сейчас перед ней была доска в том виде, в котором она была ещё до начала игры.

Смерть перевела взгляд на доску, затем на Левиафана, а затем снова на доску.

- Ээээ… - глубокомысленно изрекла Смерть, а затем предоставила Левиафану право первого хода.

Игра началась и…

Чудо не случилось. Буквально через пару