Случай Растиньяка - Наталья Миронова

Катя с тоской посмотрела в окно. На дворе уже совсем стемнело. Где там Санька?

– Жека? – заговорил Герман в телефон. – Дело есть. Да, прямо сегодня. Надо одного пацана из засады вынуть. Сможешь? Подключай Журавля. Я перезвоню, будь на связи. Залей пока полный бак. – Он дал отбой и тут же набрал другой номер. – Никита, привет. Мне нужна твоя помощь. Нет, прямо сейчас. Речь о киднепинге. Помнишь Катю Лобанову? В театре познакомились, помнишь? Это ее сын. Мне нужно провести безакцептное списание. Нет, со своего компа я не могу, в том и дело. Да, реквизиты я тебе по «мылу» скину. Подтверди получение. Даню сможешь подключить? Надо четыре лимона перекачать на Кайманы. И один лимон мне нужен наличными. Сможешь? Я верну, ты же знаешь, но мне нужно прямо сегодня. Через Веру Васильевну? Ага… Это меняет дело. Вере Васильевне привет и скажи ей спасибо от меня. Скорее всего, деньги не понадобятся, я тебе их же и верну.

Алик при этих словах опять дернулся, пытался что-то сказать, и Герман, не отрываясь от трубки, сунул кулак ему под нос.

– А можно в кейсе с наручником? Да, мне так удобнее, – продолжал Герман. – К тебе приедет один мой друг… Евгений Синицын. Доверяю, как себе. Еще раз спасибо. Ладно, жду.

Программа между тем просигналила об окончании поиска.

– Ну-ка, ну-ка, – забормотал Герман себе под нос. – Надо же, не соврал! И вправду Вахаев Мустафа. – И он включил электронную почту, то есть «мейл», именуемую в народе «мылом», чтобы переслать Никите нужные реквизиты.

Катю снедала тревога. Она боялась помешать Герману, но и оставаться в неведении больше не могла. Она подсела к нему поближе.

– Герман, – попросила она робко, – скажи мне, что ты делаешь? Это же мой сын, я… Мне страшно.

Герман опять оглянулся на Алика. Не хотелось обнимать ее при Алике, но обнять хотелось до чертиков. Он встал из-за компьютера, подошел к Алику и легким, почти незаметным движением тюкнул его по шее. Алик мешком свалился со стула. Герман подхватил его и оттащил к дивану.

– Пусть пока полежит.

– Что ты сделал? – испугалась Катя. – Ты его не убил? Он один знает, где Санька!

– Ну вот еще, больно надо его убивать. Нет, мы ему придумаем другую казнь. – Герман говорил вроде бы добродушно и шутливо, но от его слов мороз пробирал по коже. – Мы его бросим на съедение волкам. Иди сюда, садись. – Он подтянул стул, усадил Катю рядом с собой за компьютер и обнял ее за плечи. – Вообще-то ты не на него, ты на меня должна злиться. Все это случилось из-за меня.

– Из-за тебя?

– Из-за того, что я женился на Изольде. Это она за всем этим стоит. Не будешь выцарапывать мне глаза? – шутливо спросил Герман.

– Герман, мне не до шуток. Объясни, что происходит. Я с ума схожу.

– Не волнуйся, все в порядке. Итак, за схемой стоит Изольда. Возможно, Лёнчик. Это тот, кого мы видели в театре, – пояснил Герман. – Да, банковская схема – это его почерк. Они оба меня достают с тех самых пор, как я на ней женился. Лёнчик – даже раньше, но тут уж они с Изольдой слились в экстазе. Все время пытались мне комп взломать, скачать активы со счетов. Поэтому я поставил «детку». Это защитная программа такая. Долго загружается, зато не прошибешь. Мы этого парня в театре видели, который ее изобрел. Рыжий такой, длинный. Ладно, это так, к слову. Но, пожалуй, из-за «детки» все и случилось. Я сказал Изольде, что развожусь. А она решила мне отомстить. И тебе заодно. Устроила похищение, чтобы выкуп платил я. «Детка» непробиваема, но если бы я переводил деньги со своего счета, причем адресат им известен и канал открыт, в этот самый момент можно было бы где-то врубиться в Сеть и попытаться пролезть. Наверняка хакера наняли. Поэтому я организовал через Никиту Скалона – его ты тоже в театре видела, это муж твоей Нины и мой друг – безакцептное списание. Это когда суммы списываются со счетов без ведома владельца. Деньги уйдут не с моего счета, а со счета самого Голощапова, моего тестя. Он за копейку удавится, куркуль, а тут четыре лимона. Вот пусть теперь объясняется со своей дочкой.

– А Саньке это не может повредить? – испугалась Катя. – Они же догадаются, что деньги ушли не с твоего счета?

– Не бойся, – ласково успокоил ее Герман, – ничего они не поймут. Думаешь, я стал бы рисковать жизнью твоего сына ради каких-то денег? Я тестю сказал, что уволюсь и копейки не возьму, все ему оставлю. А они хотят меня подставить… ну, будто бы я сам увел деньги в офшор, и натравить на меня Голощапова. Но у них ничего не выйдет. Пока поймут, откуда деньги, Санька будет уже у нас.

– Ты уверен?

– Уверен. Между прочим, – добавил Герман, и его басок, всегда волновавший Катю, зазвучал обиженно, – я прочитал про Растиньяка. Ну и ни капельки не похоже. Растиньяку было наплевать на родных, он думал только о себе. А я только ради мамы с папой и женился на Изольде. Голощапов мне прямо сказал: женишься – перевезу твоих стариков в Москву. И слово сдержал, надо отдать ему должное. Они… мама очень больна, а в Казахстане климат тяжелый. Ей операцию сделали… вот уже скоро двадцать пять лет. Мне врач тогда еще сказал: увози ее из здешнего климата. Вот я и маюсь с Изольдой. На самом деле никакой я ей не муж. Мы и не жили вместе… Она психопатка. Ладно, черт с ней, не хочу вспоминать. Я давно уже хотел развестись, но Голощапов отпускать меня не хочет.

– А теперь захочет? – спросила Катя.

– А после такого фортеля я и разговаривать не буду, уйду, да и все. – Герман помолчал. – Там только в одном месте похоже: когда он попадает впросак и все кругом ему как будто твердит: ты бедный, ты бедный, ты бедный! И одет нет так, и пошел не туда… Вот со мной точно так же было, когда я в Москву приехал…

Просигналил сотовый телефон. Герман включил его в режиме конференции и дал Кате наушник, чтобы ей тоже было слышно.

– Мы готовы, – объявил в наушнике голос Никиты Скалона. – Даня роет копытом землю.

– Закусывает удила черной икрой, – ворвался в разговор веселый молодой голос.

– А лимон наличными? – не поддержал шутку Герман.

– Уже здесь, у нас, – подтвердил Никита. – В кейсе с наручником, как ты просил. Вера Васильевна под свою ответственность выдала.

– Поблагодари ее еще раз от меня.

– Лучше ты сам, когда все кончится. Кстати, она тоже здесь. Сама деньги привезла. Волнуется за вас.

– Все будет хорошо, – успокоил друга Герман. – Подожди, я по второй линии Жеке позвоню. Синицыну. – Он переключился на другую линию и заговорил совсем другим голосом, властным, отчетливым голосом командира: – Жека? Готовность?

– Полная боевая, – подтвердили в трубке. – Леха тоже здесь.

– Внимание: сейчас ты поедешь в Кривоколенный переулок, номер дома запиши. Там охрана, покажешь удостоверение, все уже предупреждены. Заберешь кейс с лимоном. Привезешь ко мне в Подсосенский. Машину оставь где-нибудь подальше, иди пешком. Оденься конспиративно: за домом могут следить. Войдешь с черного хода, это с другой стороны дома. Код калитки у тебя есть, не плутай, иди целенаправленно. Дверь черного хода заперта, но ты откроешь. Дай знать, когда будешь на подходе. Леха пока пусть ждет. Диспозиция ясна?