Общий враг - Павел Мамонтов

– Через двенадцать метров, третья стальная дверь, она открыта, – сказал мне голос по рации, – на верхнем стеллаже в четвёртом ящике сверху возьми две синие папки. Ах да, забыл, ты сейчас не различаешь цветов. Ну не перепутаешь, они самые большие.

– Понял, найду.

Я разыскал распахнутую стальную дверь, замок, похоже, был вырван взрывом. В архивном ящике нашёл две самые большие папки, вынул из них бумаги, не глядя, сунул за пояс. И быстро рванул обратно.

– Нашёл, значит? – прошипел голос рядом.

Я обернулся. На выходе из холла к подвальной лестнице стоял скособоченный человек в оборванной одежде.

Сначала я подумал, что это какой-то работник архива, забытый здесь, но потом незнакомец поднял голову. Его глаза светились отталкивающим тусклым синевато-белым светом. Не как у кошки или у меня самого отражали свет, а именно его излучали. Я понял, кто передо мной. Одним движением я, разворачиваясь, выхватил пистолет, выстрелил в живот демону, а потом рванул вверх по лестнице к выходу из архива.

Затылком почувствовал, как холодная чужая воля попыталась подчинить меня. Я отбился – пригодились уроки Сэнсэя – и побежал дальше.

Реальный, физический толчок в спину настиг меня, когда я уже был на полпути к выходу. Перевернувшись в воздухе, я выстрелил, отчётливо услышав звук попадания пули в плоть. Плюхнулся на спину, проехался несколько метров по гладким плиткам пола, перекувыркнулся и встал на колено, выставив вперёд руку с ножом и держа на прицеле врага.

В груди уже начинал разгораться огонь. Каждый удар сердца отдавался тяжёлой пульсирующей болью в голове. Демон ловко перекрыл мне путь к выходу и дразнил:

– Давай, давай, страж! Нападай на меня!

«Почему страж?» – отстранённо, сквозь боль, подумал я. Но тут до меня дошло. Демона устроит ничья. Он может переместиться в другого тело, знает сколько их у него. И, даже если я сейчас уничтожу тело, после «форсированного режима» всё равно потеряю сознание. И кто тогда будет меня вытаскивать из-под горящих развалин? Тем более сейчас, после контузии, я далеко не в лучшей форме, и долго поддерживать «особое состояние» у меня не получится.

Я застыл, не зная что делать, пытаясь сдержать ускоряющееся сердцебиение. А демон продолжал:

– Что, догадался, страж? Да, твой труп найдут под горящими завалами. И все узнают, что ты спасал документы о тайных переговорах твоего вождя с Южной Колонией. И что сделают факторцы и зелёные, когда найдут эти документы, угадай?

«Надо прорываться», – решил я и дал волю огню в груди.

– Стой! – остановил меня окрик, хорошо знакомый ещё со времён детских тренировок в Спортзале.

Демон обернулся, за ним стоял Сэнсэй в боевой стойке.

– Попридержи силу, ученик, – слегка ироничным тоном бросил учитель, несмотря на всю серьёзность ситуации.

Я попытался сдержать, загнать обратно бьющийся внутри огонь. Время уже начало замедляться, но жар не растекался по мышцам, наливая их лёгкой силой. Я затормозил на границе «особого состояния», чего раньше со мной никогда не было.

А демон тем временем, злобно пискнув, выбросил руку, и в Сэнсэя полетел тёмный пучок, похожий на клубок взбесившихся змей. Сэнсэй повёл ладонью, и пучок пролетел мимо, постепенно растаяв. Демон ещё больше сгорбился, издал пронзительный вибрирующий звук. Тогда я решил броситься на помощь наставнику. Поскольку он стоял на одной линии с демоном, я не рискнул стрелять, а перехватил нож обратным хватом, и… меня снова остановил взгляд Сэнсэя.

Я замер. Демон крутанулся на месте, видно хотел прыгнуть на меня, но тут рядом с ним оказался Сэнсэй, пространство между ними вспыхнуло синим. Демона отнесло на меня, я успел увернуться и махнул ножом по скрюченной руке твари, пытающейся вцепиться мне в шею.

– Беги! – крикнул Сэнсэй, загораживая меня от демона с пола.

Я на рефлексе выполнил приказ и ринулся к ближайшему окну, но в последний момент остановился около него, обернулся.

– Беги!!! – ещё раз приказал наставник.

Демон заметался между нами, не зная, на кого броситься. И тут, с треском проломив потолок, на сгорбленного уродца рухнула картотека со второго этажа. Шкаф с треском разлетелся, разметав в разные стороны ворох горящих бумаг.

Дыра в потолке продолжала расширяться, и оттуда сыпались всё новые и новые горящие обломки. Что случилось с Сэнсэем, я не мог разглядеть из-за сплошной стены огня. Постояв секунду, я стиснул зубы и выбежал из горящего архива.

Я стоял и смотрел на закопчённые розовые стены, сложившиеся внутрь и практически потушившие пожар. Из оконных проёмов и трещин в стенах тянулись языки пламени и струйки дыма. Я был полностью выжат – и в физическом, и в моральном плане. Мышцы и кости ломило так, что трудно было поднять руку. Может быть, у меня всегда так бывало после выхода из «форсированного режима», просто раньше я терял сознание и не мог прочувствовать всю полноту ощущений и не отдавал отчета в своем состоянии. Но главное – Сэнсэй. Разум отказывался принимать произошедшее. Сэнсэй – он не мог…

«Ты не чувствуешь, что он умер, значит, с ним всё в порядке», – проклюнулась бодрая мысль.

«Хорошо, если так, – вяло подумал я, – но как будто я раньше его чувствовал. Но, если я спасся, почему он не успел?»

Треск пламени на развалинах был мне ответом.

– Товарищ капитан, у вас маскхалат дымится.

Я очнулся от сильных ударов в плечо. Молодой наёмник тушил мой тлеющий рукав.

– А, вижу. Спасибо!

«Беги! – шепнул внутренний голос. – Беги, иначе прямо тут вырубишься».

Почему-то я знал, что здесь (в захваченном нами городе, среди своих!) терять сознание никак нельзя.

В гостинице все ещё праздновали. Я никому не рассказал, что случилось, не смог. А меня и не спрашивали, такая традиция в Разведке – не тревожить соратников из пустого любопытства. Если необходимо, разведчик сам всё расскажет. А так, мало ли что могло случиться в захваченном городе. Какая разница, почему командир группы вернулся с прожжённым рукавом и как в воду опущенный? Чувствовал я себя ужасно: голова жутко болела, клонило в сон так, будто я четверо суток не спал, а ноги с трудом передвигались.

В полубессознательном состоянии я, как есть, в одежде, завалился на кровать. Последним усилием, перед тем как отключиться, я попробовал обдумать произошедшее. Ничего понять не смог. Только нащупал листы под одеждой и уснул.

На следующие утро меня толкнули в плечо и голос Коли сказал:

– Командир, к тебе контрразведчик.

– Какого хрена ему надо?

– Говорит, что по важному делу.

– Ну пусть заходит.

В комнату вошёл очень молодой парень, курносый, весь из себя важный до невозможности, в синем, с иголочки, мундире. На груди с левой стороны погон: две звезды на зелёном фоне, между ними синяя полоска – лейтенант. Так, уже легче.