Министерство мокрых дел - Владимир Гриньков

– Я еду к тебе, – сообщил я.

– Рад, – хмыкнул Борис.

– Ольга у тебя?

– А ты сейчас где?

– Проехали Кольцевую… Так я тебя об Ольге спрашивал.

– Ольга здесь.

– Дай ей трубку.

– Сначала дай трубку моим ребятам.

– Шеф на проводе, – буркнул я, ткнув телефон сидевшему за рулем парню.

Он и в общении с Борисом оказался не очень-то разговорчивым:

– Да…

После короткой паузы:

– Да…

И вернул мне телефон.

– Даю Ольгу, – сказал Борис.

– Женя, это я! – Голос отчего-то встревоженный.

Я не ошибался. Общение с Борисом не доставило ей положительных эмоций.

– Где ты сейчас?

– Еду к тебе.

– Женя, они меня украли!

– Как – украли?

– Я шла утром на работу, они подъехали на машине, затолкали насильно…

– Дай мне Бориса! – рявкнул я. – И ничего не бойся! Сейчас я буду на месте!

Голос Бориса:

– Я слышал, что она тебе тут наговорила. Полная чушь. Это она от испуга, в натуре.

– Сейчас приеду и разберемся! – пообещал я.

Отключился от Бориса, стал набирать другой номер – хотел дозвониться до Мартынова, но сделать этого не смог. Тот из моих спутников, что сидел на заднем сиденье, вдруг подался вперед и вырвал телефонную трубку из моей руки.

– Позже позвонишь, – процедил он сквозь зубы, пряча трубку в карман.

Все происходящее мне совершенно не нравилось. Там, возле бизнес-колледжа, поездка за Ольгой представлялась мне иначе.

– Ты не дергайся, – посоветовал тот, что за рулем. – Приедем к хозяину, там душу отведешь.

Мы уже свернули с шоссе на дорогу, ведущую к подземному бункеру. Здесь не было машин и вообще никого не было. Я чувствовал себя мерзко, как может чувствовать себя человек, обнаруживший, что его заманили в ловушку.

Очередной поворот. Впереди открылся черный провал уходящего под землю туннеля. Машина нырнула в эту черноту, не снижая скорости. Мелькнули, размазываясь в светящуюся линию, нечастые фонари. Первый зал. Длинные ряды однотипных ящиков. Оставленный у стены грузовик. Второй зал. Здесь мы остановились.

– Приехали, – сказал тот, что за рулем.

Я потянулся к дверной ручке и обнаружил, что ее, этой ручки, нет. Снята. И ручки, которой можно было бы опустить стекло, тоже нет.

«Они меня украли», – сказала Ольга. Меня, как оказалось, тоже. Только я этого сначала не заметил.

Какой-то человек открыл мою дверцу снаружи.

– Выходи!

Едва я выбрался из машины, этот тип, не говоря ни слова, грубо развернул меня и швырнул на машину. Ему на помощь пришел тот, который ехал на заднем сиденье. Вдвоем они споро меня обыскали. Я было дернулся, но тут один из них ударил меня под колено резиновой дубинкой, и я рухнул на бетонный пол. У меня забрали ключи от машины, бумажник с деньгами и даже сняли с руки часы.

– Напрасно вы так, – попенял я им.

И тогда они ударили меня дубинкой еще раз – чтобы я не очень-то задавался. После чего рывком подняли на ноги и подтолкнули в спину:

– Иди вперед!

Я пошел, прихрамывая. Никогда бы не подумал, что эти удары такие болезненные.

Вошли в большой коридор. Все двери закрыты. Не видно ни души. Одна дверь, другая, третья. Кажется, пришли. Один из моих провожатых не без труда распахнул тяжеленную металлическую дверь. Там, за дверью, сумрачно, только горит на столе единственная лампа. За столом курящий сигарету Борис. Увидел меня, прищурился – то ли от попавшего в глаза дыма, то ли от моего появления.

– Заходи, – пригласил на правах гостеприимного хозяина. – Поговорим.

Я зыркнул по сторонам. Ольги здесь не было.

– Ольга где?

– Об Ольге поговорим позже, – пообещал Борис.

Поднялся из-за стола, приблизился. Он был ниже меня и сейчас смотрел снизу вверх. Выражения его глаз я не видел, он стоял против света.

– Где Ольга? – повторил я.

– Дает показания, – хмыкнул Борис.

– Какие показания?

– По факту исчезновения Жихарева Константина Андреевича.

Борис чуть повернулся, и вот теперь я увидел выражение его глаз. Решимость и жестокость. Нехороший такой коктейль.

Но особенно мне не понравились сказанные им слова.

– А ведь я до тех самых пор, пока о смерти Жихарева не знал, на тебя и подумать не мог, если честно, – сказал Борис таким тоном, будто сожалея о собственной недавней недальновидности.

* * *

– Рассказывай, – предложил мне Борис.

– О чем?

– О Жихареве. Как это вы с ним?

– С ним – никак.

Он посмотрел на меня долгим недружелюбным взглядом. После чего посоветовал:

– Ты только хорошо подумай, прежде чем что-то говорить.

– Уж это непременно.

Борис сделал вид, что не разгадал иронии в моих словах, сказал как ни в чем не бывало:

– Так меня эта история с Жихаревым интересует.

– Спрашивай, я отвечу.

– Расскажи, как дело было.

– Какое дело?

– Ну, с бабками этими.

– С какими бабками?

– Которые были у Жихарева.

– Я ничего об этом не знаю.

– И про ценности не знаешь? Про те, которые из банка увели?

– Ну, милиция ищет, – просветил я его.

– Как ты думаешь – найдут? – озаботился Борис.

Мне послышалась издевка в его голосе.

– Может, и найдут, они ребята расторопные, – сказал я.

– Ну, это вряд ли. Ты ведь им не поможешь.

– Почему же?

– А какой тебе смысл? Невыгодно. Ты сам хочешь на этих деньгах сидеть.

Борис потянулся ко мне, даже на цыпочки привстал, и прошептал заговорщицки:

– И все равно у тебя ничего не получится. Придется делиться.

– Делиться – чем?

– Деньгами, братан. Бабки – они в работе должны быть, крутиться, а не в заначке прятаться. Когда ты мне их отдашь – большая польза будет всем. Улавливаешь?

– Нет, – искренне признался я.

– Мне подружка твоя все рассказала. Про то, как вы это дело крутанули, про то, как Костяна несчастного грохнули.

– Что за подруга? – спросил я, хотя по логике вещей кандидатура тут была одна-единственная – Ольга.