Месть легионера - Андрей Негривода

– Твою мать, майор! – не сдержался Андрей. – Они же погибнут! Все!

– Я мовив про то ксендзу! Алеж...

– Алеж, алеж... Что теперь делать? На улицу вообще нельзя высовываться – один из разведчиков сидит на заводе и сечет обстановку! Что делать, Гадуш?!

– Не знаю, Анджей!.. Чекать...

– Ладно... Будем ждать... Может, им всем и повезет... Дай-то Бог...

Они просидели словно на иголках всю ночь... Кто-нибудь другой, может быть, и подумал бы, что уже ничего не случится, только не Андрей. Он-то как раз и понимал, что нападения на деревню теперь уже никак не избежать. Никак! Теперь оставалось только ждать развития событий и по возможности попытаться поучаствовать в них и повлиять на них так, чтобы избежать страшных последствий...

А события постепенно начали развиваться! Так, как пока сумел предугадать лейтенант...

В 2.10 опять заговорила оперативная связь:

– Чиф для Тени!

– На приеме!

– В 2.00 прибыли гости... Как из табакерки выскочили!.. Пришлось сходить «в ножи»...

– Как?

– Сделали... С грехом пополам... Я уже наверху с оптикой... Задира возвращается... Задели его немного...

– «Трехсотый»?!

– Нормально, братишка... – раздался голос запыхавшегося Задиры. – Я когда бреюсь, и то иногда, бывает, сильнее порежусь... Иду к вам...

«Врет же гаденыш!!! – подумал Андрей. – Ладно! Прибежит, тогда и посмотрим, как он „бреется“!..»

– Задира... Время есть! Отойди к околице и пробирайся огородами... Здесь наш «глазастый», на заводе, сечет обстановку не отрываясь... На улицы вообще не ходи – срисует, все уйдут!..

– Принял! Жди!

Через полчаса над головой Чифа, который вот уже сколько времени сидел напротив большого слухового окна в глубине чердака, по черепице ударил маленький камешек и скатился по крыше во двор.

– Задира?

– Я здесь.

– На чердак!

Прошла еще минута, и Клим в сопровождении Осы, у которого в руках опять был полюбившийся ему пулемет, поднялся на довольно чистый, ухоженный чердак.

– Привет! – улыбнулся Клим.

– Что? – Андрей вопросительно глядел на своего друга.

– Профи против нас еще те!.. – заговорил он, облизнув запекшиеся губы. – Секли все время, а проворонили!.. Откуда они появились, ни я, ни Вовка так и не поняли... Просто не было, а потом вдруг есть...

Он повернулся к Осе, чтобы сказать что-то, и катнул желваки на скулах – было видно, что это движение доставило ему боль...

– А братан твой молодец, Серега!.. Если бы не он... Он сначала стрелка сделал, а потом и мне помог с моим следопытом... Здоровый, сука, попался!.. И резкий, как гюрза... – Он опять улыбнулся через силу. – В общем, кэп, замену нам подготовили достойную... «Старый» – просто молодца!..

– Покажи, – Андрей стрельнул глазами на левое плечо Клима.

– Да чего там смотреть! Нормально все, братишка!..

– По-ка-жи!!! – потребовал Андрей.

Клим расстегнул свой камуфляж и оголил левую сторону груди, отвернув при этом голову к окну.

– Т-твою-ю м-мать, Клим! – только и сказал Чиф. – Как же это ты так?..

Рана была серьезной. По ключице, на косую вниз, сантиметров в пятнадцать, не меньше, в опасной близости к шее и яремной вене. Порез был глубоким и края его разошлись и обильно кровоточили.

– Кавалерист хренов... Буденновец, с-сука!.. – пробурчал Клим. – У него чуйка, как у собаки, была... Даже не оглядывался! Просто достал свой «свинорез» и рубанул махом с развороту... Я только головой дернуть успел, а так бы... Поставленный удар! По горлу, чтобы без лишних церемоний...

– Серега, перевяжи братишку! – бросил Андрей Осе, хотя тот и сам уже достал перевязочный пакет. – Промедол уколешь обязательно! И это... Кровь надо остановить!.. Спускайтесь вниз... Разберешь пару патронов и присыплешь!..

Старый способ остановить кровь из раны – присыпать ее порохом. Боль при этом жуткая, все жжет так, словно в рану воткнули раскаленный докрасна стальной прут, но кровь в ране тут же сворачивается! А главное, что после такого врачевания ни одна рана никогда не загноится – порох обладает еще и антисептическим действием.

– Потом оставишь его внизу, оставишь станцию и пойдешь к Вадиму.

– Отставить, капрал, – проговорил вдруг Клим. – Не надо, Андрюха!.. Мы с Вадькой десять лет бок о бок воевали!.. Я сам к нему пойду! А царапина эта – ерунда! Переживем, чай, не в первый раз... Дай Бог, чтобы в последний...

– Клим. У тебя потеря крови...

– Ты меня плохо знаешь, Филин?!. – Клим посмотрел в глаза Андрея так, словно заглянул в самую душу. – Я пойду к моему прапорщику сам, капитан! И не надо ничего менять – справимся!..

– Ладно... – Андрей не смог отказать. – Только больше не высовывайся...

– Все будет путем, командир. Спасибо... – Он как-то грустно улыбнулся. – Мы же с ним донские казаки! Оба воронежские!.. А казаков, как известно, «пуля боится, и штык не берет»! Сам же видишь – штык уже не взял!..

– Ты мне нужен в рабочем состоянии, капитан.

На что Клим улыбнулся и запел шепотом:

Там, где пехота не пройдет

и бронепоезд не промчится,

казак на пузе проползет,

и ничего с ним не случится!

У-опа!

Наш Клим на пузе проползет,

и ни хрена с ним не случится!

– Понял, капитан?!.

И столько было в этой глупой песенке жизнерадостной, даже детской какой-то энергии, что Андрей улыбнулся в ответ:

– Иди уже! Клоун!..

В эту секунду в наушнике «Фалькона» раздался голос Вайпера:

– Снайперисты прыбулы до заводу.

– Наблюдаешь?

– Так...

Последовала двухминутная пауза, и Збигнев заговорил вновь:

– Еден на горищи... Другэ викно... (Один на чердаке... Второе окно...)

Поляк находился от снайперов гораздо ближе Андрея, поэтому сейчас выполнял еще и роль корректировщика.

– Вижу его, Вайпер. Второй?

– На другому поверху. У дальнем окне.

– Разведчик?

– Той пишов до нызу. Йон зараз биля входу. (Этот спустился вниз. Он сейчас около входа.)

– Что делают?

– Вымкнули ночники. Чекают... (Включили ночники. Ждут...)

Часы Андрея показывали 2.50.

«Все... Все „основные“ вышли на позиции, – подумал он. – Теперь будут ждать часа полтора и начнут под конец собачьей вахты...»