Кот недовинченный - Анна и Сергей Литвиновы

Юкико наконец закончила просмотр файлов и откинулась в кресле.

– Ну что? – с нескрываемым сарказмом произнесла, презрительно глядя на японку, Катя. – Получила, что хотела? Будете теперь в своем «Соня-сонике» искусственных кошечек выпускать?

Не ответив ей, японка проговорила, адресуясь напряженной спине племянника:

– Реня-сан, а ведь в Программе кое-чего не хватает…

Тот не отвечал.

– Реня-сан, здесь отсутствуют некоторые очень важные файлы…

Не оборачиваясь, Леня усмехнулся.

– Я знаю.

– А где они?

– В ***де! – неожиданно выкрикнул по-русски разгневанный Ленчик.

– Лелик, Лелик, не теряй лица, – успокаивающе произнесла Катя, тоже на родном языке. – Не стоит того эта гадюка желтоглазая.

– Я не поняла, – тихо проговорила японка по-английски.

– Я сказал, – ответил, переходя на английский, выпустивший пар Ленчик, – что недостающие файлы находятся в надежном месте.

– Где? – бросила Юкико, буравя взглядом спину студента.

– Я получил их от Антона в Барселоне. И спрятал их. Физически спрятал. Так спрятал, что ты, стерва, никогда их не найдешь.

– О’кей. Как хочешь. Наши программисты легко восстановят их.

– Вот пусть и восстанавливают.

Воцарилась минутная пауза, которую все-таки нарушила японка (верный признак того, что недостающая часть Программы была ей нужна).

– Мы все равно найдем их. Мы знаем, каким путем вы ехали.

– Пожалуйста, ищите! – усмехнулся Леня. – По всему маршруту! Под каждым кустом. Барселона, Мадрид, Малага – далее везде.

И снова повисло молчание – которое снова нарушила японка:

– Я могу заплатить.

– Пожалуйста, – ответил, обернувшись к ней, Ленчик. Катя поразилась перемене, происшедшей с его лицом: теперь оно не было обиженным, страдающим или оскорбленным, а совсем иным – холодным, упорным, злым. Все-таки оскорбления чувств, мимолетно успела подумать она, порой благотворно сказываются на формировании мужского характера.

– Пожалуйста, плати, – повторил Леня, глядя прямо в непроницаемые глаза японки. – Нам с тетушкой нужно два миллиона. Долларов.

– Но это слишком большая сумма, Реня-сан!

– Тогда ты можешь сама перерыть всю Испанию, от Барселоны до Сьерра-Невады.

«Браво!» – мысленно сказала Катя в адрес племянника и послала ему ободряющий взгляд.

– Не в моей компетенции выплачивать столь большие суммы, – произнесла после паузы Юкико. – Я должна посоветоваться с руководством.

– Советуйся. – И взгляд, и голос Ленчика были тверды, словно камень.

Японка достала из кармана черных джинсов тоненький мобильник, но тут вдруг очнулась пребывавшая до того в трансе проститутка Влада. Видимо, она не слишком хорошо понимала по-английски – однако достаточно для того, чтобы сообразить, что между незваными гостями идет торговля.

– А мне кто заплатит?! – выкрикнула она по-русски, адресуясь к японке. – Пришли тут, насорили! – Она кивнула на распростертые тела русских бандитов и американских «кошатников». – Балкон разбили, дверь входную! А я девушка бедная, работающая!..

– Чего она хочет? – спросила Юкико у Кати.

– Немедленной компенсации за моральный и материальный ущерб, – без запинки выдала девушка фразу, которую уже произносила часом раньше, адресуясь американцам.

– Платите ей сами, – отмахнулась японка.

– Как вы, Юкико-сан, верно заметили, вы в этой игре победили, – учтиво возразила Катя. – А победитель не только получает все. Он – и отвечает за все. И за все платит.

Поколебавшись, Юкико вытащила из кармана джинсов несколько свернутых в трубочку банкнот и протянула Владе.

– Скажите вашей русской: вот триста пятьдесят евро, только чтобы я больше не слышала от нее ни звука.

Катя добросовестно перевела заявление японки. Влада быстренько засунула купюры туда же, куда часом раньше доллары: в декольте. Потом она удовлетворенно кивнула:

– Тогда я молчу. Могила. Пойду на работу собираться. Хотя нет, на работу, наверно, сегодня уже можно не ходить…

И она осталась на диване, включив непострадавший телевизор.

А Юкико тем временем нажала на своем телефончике кнопку набора. Довольно быстро установилось соединение, и она принялась обмениваться с кем-то почтительными фразами на певучем японском языке. Вероятно, человек, с которым она говорила, занимал высокую ступень на служебной лестнице, потому что девушка даже слегка машинально кланялась, когда задавала ему вопрос.

Закончив разговор, японка проговорила:

– В пределах компетенции моего босса заплатить пятьсот тысяч долларов. – Она увидела презрительную мину на лице Ленчика и быстро добавила: – Каждому из вас.

Юноша метнул вопросительный взгляд на Катю – та едва заметно кивнула.

– Заметано, – солидно кивнул Ленчик.

– Я сейчас распоряжусь, чтобы нам доставили наличные, Реня-сан. А ты пока скажи мне, куда спрятал недостающие файлы.

– Э, нет, – запротестовала Катя. – Так не пойдет. Никаких наличных. Таскаться еще с ними по всей Европе! И никакой информации, прежде чем мы не получим деньги.

– А какой порядок расчетов предлагаете вы? – обратилась к ней Юкико.

– На наши с Ленчиком счета переводят средства, – взяла инициативу на себя гораздо более опытная в торговле Катя. – Затем, когда мы получаем подтверждение о получении денег, мы сообщаем, где находятся файлы.

– А если вы обманете меня? Или – у вас просто нет этих файлов?

– Вам придется поверить нам на слово.

– Международная практика подсказывает, что русским нельзя верить на слово.

– А наш личный опыт, – парировала Катя, – подсказывает, что верить нельзя как раз японцам.

И хотя Юкико по-прежнему сохраняла восточную невозмутимость, Кате показалось, что она слегка смутилась.

– И все-таки: какие у меня гарантии? – настойчиво спросила японка, вперяясь своими узкими глазками в лицо русской девушки.

– Вы – нашли нас в Венеции, – ответствовала Катя. – Вы нашли нас в Риме. Значит, так же легко сможете найти и в Москве. И, если мы вас обманем, потребуете нас к ответу. Но мы вас – не обманем.

Ленчик в качестве подтверждения покивал.

– О’кей, – согласилась Юкико. – Давайте реквизиты ваших счетов.

Катя вытащила из кошелька мультивалютную «Визу», Ленчик достал свой личный «Мастеркард» (на котором болталось два с половиной доллара).

– Вот реквизиты нашего банка, – достала из портмоне записку Катя. Она, признаться, выписала перед поездкой в Европу номера своего и Ленчикова счетов на случай, если им не хватит денег и Дашке придется пересылать им из Москвы добавку. Кто знал, что им придется на эти реквизиты что-то получать!