Падение сурка - Владимир Алексеевич Абрамов

Сам Жан-Польчик вспомнил о существовании Льва Абрамыча, и ста лет не прошло.

— Лев Абрамыч, я бы с радостью навестил вас раньше, но со мной произошла пренеприятная история. Пятнадцать лет назад я во время одиночного скалолазания сорвался со скалы и получил серьёзные травмы. Память отшибло начисто. Лишь недавно вспомнил кто я.

— Жан-Польчик, ну шо же ты стоишь на пороге? — подвинулся в сторону старик. — Скорее проходи, пока мине не сдуло сквозняком.

Хозяин дома проводил гостя на кухню и усадил за стол. Вопреки мнению о жадности евреев, он тут же поставил чайник и выставил на стол блюдо с печеньем и конфетами.

— Поведай старику, какая-таки печаль привела тебя до старого Льва?

— На самом деле, Лев Абрамыч, я попал в затруднительное положение. Всё это время я жил в другой стране. Там же нашёл себе девушку. Когда же у меня пробудились воспоминания, то мы с девушкой нелегально прибыли во Францию.

— И таки почему нелегально, ежели ты всамделишный француз?

— Документов не было. Страна, в которой я жил, скажем так, третьего мира. Там на отсутствие документов было плевать. А я из-за амнезии особо этим не заморачивался.

— Прости старика, но как ты оказался там, где нельзя называть?

— В рабство попал, — вздохнул он. — Человек с амнезией лёгкая жертва для всякого рода прохиндеев. Вот я ею и стал. Четыре года пробыл рабом, потом хозяева меня освободили. Я перебрался в соседнюю страну и там осел.

— Ой вей! — искренне сопереживал ему старый юрист. — Какие ужасные вещи творятся на свете! Бедный мальчик. Знал бы твой покойный батюшка об этом, он бы в гробу перевернулся. И чем ты занимался после этого?

— Пару лет работал телохранителем у местного торговца. Работа непыльная, платили по местным меркам хорошо. Потом прикупил земельный участок и стал делать коньяк из скисающего вина, которое вот-вот должно было превратиться в уксус. Потом перешёл на ячменный виски и самогон из камышовых корней. Всё это в местных значениях. О захвате мирового рынка я даже не помышлял.

— Узнаю нашу кровь! — расплылась широкая улыбка на лице Льва Абрамыча. — И вот ви с девушкой нелегально прибыли во Францию, с чем я вас поздравляю. Теперь, я так полагаю, у тебя проблемы с документами?

— Не у меня. Свои документы я восстановил в префектуре. Проблемы у моей девушки. У неё вообще ничего нет.

— Таки вообще-вообще?

— Уши, ноги и талия — вот её документы.

— Уже неплохо. По крайней мере, она одним целым куском, а не как мой мальчик? — постучал старик по левому предплечью парня.

В ответ раздался приглушённый звон металла.

Каца удивила глазастость и внимательность Льва при его кажущейся подслеповатости. Всё же чехол давно был подшит и под ним больше не проглядывался металл.

— К счастью, хотя бы девушка здорова и со всеми конечностями. Низенькая она только и на вечного подростка похожа. Ещё с формой ушей ей не повезло. Но мне на это плевать.

— Понимаю молодость, — покивал старик. — Моя Софочка тоже после тридцати пяти больше была похожа на шар, а не на женщину. Но я её любил только сильнее — такую красотищу никто не уведёт. Значит, тебе нужно сделать документы своей красотке. Старику нужно хорошо подумать, чтобы сделать самый цимус.

Пока Лев Абрамыч придавался размышлениям, Жан-Поль пил чай и хрустел печеньем.

— Жан-Польчик, ша чавкать кипятком, слушай, что до тебя скажет мудрый человек.

— Внимательно слушаю, Лев Абрамыч, — поставил он на стол чашку с чаем.

— Смотри сюда. Шобы жить в Парижу, нужно иметь вид на жительство. Имею сказать фильдеперсовый способ. Твоя мамзель должна жениться на французе, то есть на тебе Жан-Польчик. И сделать это она должна во Франции. Или она должна быть родителем французского дитя. Но как опытный человек имею сказать, что молодым организмам одно другому не мешает.

— Я бы с радостью воспользовался этим способом, если бы у неё были документы. Но, по сути, она человек-невидимка. Ни в каких базах не фигурирует, документов никогда не получала.

— Ой-вей! Жан-Польчик, давно ли ты страдаешь быстротой, чтобы не дослушать умного человека?

— Слушаю и внемлю.

— Ты бекицер покупаешь своей девице документы, получаешь их, так же быстро делаешь свадьбу и получаешь гешефт.

— Но, Лев Абрамыч, купить паспорт не так-то просто. Нужно как минимум иметь выходы на преступный мир.

— Бедная Светочка, если бы она-таки слышала, о чём говорит её сын… — закатил глаза старик. — Никакого фармазона! Нет-нет-нет, ни в коем случае. Сложно жить, когда ты идиёт и не знаешь законов. Слушай сюда, и не говори, шо не слышал. Покупаешь настоящие документы! Надеюсь, у тебя водятся в кармане шекели?

— Некоторое количество найдётся.

— Ты не устаешь радовать мои уши, — расплылся в улыбке Лев. — Есть множество государств, которые за щедрый взнос вышлют тебе свой паспорт. Дешевле всего стоит гражданство Доминиканы — сто тысяч зелёных шекелей и двадцать мине за то, что закрою все гельштальты. Через несколько месяцев твоя краля получает документ, и вы будите делать семью в префектуре.

— Лев Абрамыч, — обрадовался парень, — вы гений! Я всегда об этом подозревал, но теперь полностью убедился в этом. Будут вам деньги. В евро принимаете?

— Хоть в тугриках по реальному курсу.

* * *

У Флоры имелся серьёзный стимул для скорейшего изучения французского языка. И это не покупки в магазинах. Там всё просто — достаточно знать числа, а их она почти сразу научилась читать, распознавать на слух и произносить. Подходишь на кассу, выкладываешь покупки на ленту и платишь нужную сумму. И не жажда общения толкала её на путь познания незнакомой речи, хотя его ей тоже не хватало. Главный стимул — фильмы и сериалы. Ей жуть как хотелось понимать, о чём там идёт речь.

Девушка изучала язык семимильными шагами и уже понимала многое, о чём говорят в кино. Она могла часами залипать у телевизора или ноутбука.

Но не только из развлечений состоял её день. Как только к ней вернулась возможность использовать магию и они с Жан-Полем стали жить в квартире, она вернулась к своим исследованиях. Их целью было продлить срок жизни её парня хотя бы до тех же значений, что и у неё. Или как минимум она искренне желала вернуть ему утраченную конечность.

Если же у неё получится добиться эльфийского долгожительства, то это будет большая победа. Тогда она и себя не обделит. В её фантазиях они с Жан-Полем жили вместе всю тысячу-полторы тысячи лет, отпущенные обычным эльфам. О потенциальном бессмертии чистокровных эльфов она даже не помышляла.

Люди считают, что эльфы