Переломы - Франк Тилье

Проехав длинный путь от Булонь-Бийянкур, «фиат» проносится по грунтовой дороге, ведущей к ферме, и резко тормозит. Алиса уже больше не Алиса, это человек, долгие годы дожидавшийся, когда ему представится возможность выразить свои чувства, обрушить на отца всю свою злость. Берди знает обо всех страданиях, выпавших на долю Николя, о злобе отца, о садистских наказаниях, которым подвергались Алиса и Доротея. Ему известны мельчайшие детали извращенной сущности Клода Дехане. Сегодня он расскажет о них не в кошмарных снах, не в приступах тревоги, не в страхах. Сегодня он даст той, в чьем теле он затаился, силу, чтобы отомстить.

Едва выйдя из машины, Берди бежит к коровнику. Дверь открыта, полицейские сбили засовы и уже бегло осмотрели помещение, где пока что ничего не нашли, если не считать вырезок из газетных статей, наклеенных на полу в последнем стойле. Эксперты и специалисты по криминальной психологии, пытающиеся понять суть поведения Алисы и ее взаимоотношения с родителями, изучают эти статьи. После гинекологического и медицинского освидетельствования Алисы Дехане все ознакомившиеся с ее делом уже знают, что Клод Дехане подверг свою дочь стерилизации в Перу, чтобы у нее никогда не было детей. В морозильнике на втором этаже дома были найдены пакеты с замороженной бомбейской кровью. Берди объяснил им, что Клод регулярно брал у Николя кровь на случай, если Алисе потребуется экстренное переливание.

Кроме того, в доме была найдена аккуратно сложенная одежда, в основном пижамы, и около десятка пар обуви разных размеров, а в мешках для мусора обнаружены срезанные волосы разной длины и цвета.

Собравшиеся в хлеве люди не сводят глаз с Алисы. Она входит в среднее стойло, выводит оттуда корову и заводит ее в последнее стойло. Никто ничего не понимает, терпение полицейских на исходе, но психиатр попросил их ни в коем случае не вмешиваться.

Клод Дехане сидит на крыльце перед домом. По его лбу течет пот. Он отдыхает после работы в саду. Увидев выходящую из машины дочь, он улыбается, но его улыбка быстро исчезает. Его дитя ведет себя как-то странно. Она идет прямо на него, ее губы плотно сжаты, взгляд мрачен. Они не успевают обменяться ни одним словом. Берди хватает нож и дважды ударяет отца в левую сторону груди, а потом отбрасывает свое оружие и бежит к хлеву.

Привязав корову, Берди возвращается в среднее стойло и выбрасывает из него солому. В бетонный пол вделано стальное кольцо. Берди быстро хватает веревку, свисающую с лебедки возле доильного аппарата, и несколькими узлами завязывает ее на кольце. Потом начинает вращать рукоятку на задней стене. Ему явно трудно, мужчины пытаются помочь, но он отталкивает всех, кто к нему подходит.

— Один раз у меня уже получилось. Я справлюсь.

Понемногу бетонная плита начинает подниматься. Командующий полицейским подразделением больше не в силах ждать, он бросается к Алисе. Девушка отступает и переводит дух, а полицейский быстро крутит рукоятку. Психиатр подходит к своей пациентке:

— И что мы там найдем?

— Ужас…

Открыв люк, Берди спускается по бетонному туннелю, уходящему на восемь метров под землю. Стены вокруг него похожи на стенки старого колодца. В углублении стоит фонарь и лежит ключ. Берди хватает их и, не раздумывая, быстро идет вперед. Конечно, дорогу запомнить невозможно.

Коридоры расходятся в разные стороны. Туннелей столько, что в них легко заблудиться. Его внимание привлекают несколько слов, выцарапанных на камне чуть поодаль. «Окленд 1,3 км».

Да, Берди уже проходил здесь.

— Окленд один и три десятых километра?.. — произносит полицейский, освещая стену своим фонарем. — О господи…

Берди стоит перед ним, он ощупывает надпись кончиками пальцев и идет влево, держа в одной руке ключ, а в другой — фонарь. Лучи света шарят по стенам, за ними следуют шесть человек, в том числе — прокурор Арраса. Ошеломленный полицейский начальник объясняет своим коллегам:

— Это средневековые каменоломни, где добывали известняк. В семнадцатом году, перед битвой при Аррасе, британская армия переоборудовала их в укрытия для более чем восьмидесяти тысяч своих солдат. Я это все знаю, потому что в прошлом году, когда часть туннелей привели в порядок и открыли для посещения, нам приходилось несколько раз приезжать сюда в связи с разными правонарушениями.

— Но как же такое могло существовать здесь и никто об этом не знал? — спрашивает доктор Брока.

По стенам расползаются тени.

— Туннели тянутся на многие десятки километров под сельскими районами вблизи Арраса, до Вими, Лоретт, даже до Невилля. Значительная их часть не отражена ни на каких картах, и попасть в них можно только через колодцы-рудоподъемники, разбросанные по сельской местности и по большей части уже закрытые.

— Вроде того, через который вошли мы?

— Да, но только, судя по всему, Дехане обустроил его, чтобы облегчить спуск.

Берди идет вперед, онемев от ненависти, а полицейский продолжает объяснять своим подчиненным:

— Туннели прокладывали специалисты из Новой Зеландии — в то время они считались лучшими, к тому же французские, английские и шотландские шахтеры уже были призваны на фронт. По проложенным рельсам могли пройти вагонетки с боеприпасами, оружием и продовольствием. В туннелях оборудовали туалеты и кухни, в некоторых местах установили крепи, чтобы предотвратить обрушения. Чтобы разобраться в этом лабиринте, саперы давали участкам траншей названия, связанные с их страной: Веллингтон, Окленд и так далее. Идея состояла в том, чтобы выйти на поверхность прямо перед расположением немецкой армии и захватить врага врасплох.

Открывающееся перед глазами зрелище пугает, каменная пещера похожа на страшный сон. Вскоре становится холодно, воздух по-прежнему невероятно сухой. Внезапно слева появляется углубление явно естественного происхождения, но вход в него перегорожен решеткой из толстых металлических прутьев. В глубине, скорчившись, лежит человек. Он неподвижен.

Берди замечает голого исхудавшего человека, запертого в камере, и его охватывает ужас. Человек оброс густой бородой, у него длинные грязные волосы. Поза, в которой он лежит, напоминает позу женщины на гинекологическом кресле. Берди быстро вставляет ключ в скважину и открывает дверь.

— Выходите! Быстрее!

Пленник не двигается, он неподвижен, словно статуя из плоти. Берди бросается в камеру и тянет человека за руку. С болезненным ворчанием он поднимает его с пола, закидывает тощие руки себе на плечи и выволакивает несчастного из камеры. Быстро, насколько ему позволяют силы, идет к выходу, пока не зная о том, что другие пленники, запертые еще глубже под землей, день за днем подвергаются чудовищным психологическим пыткам.

Командующий полицейским подразделением бросается в одну из камер. Белокурая головка слегка дергается, когда он прижимает два пальца к шее женщины.