Тайна оберега - Татьяна Милях

– Ты с ума что ли сошла? Чего надумала? Какой с тебя прок? Никуда я тебя не пущу! Ещё чего не хватало!

– А чего это ты раскомандовался? – гордо вкинула подбородок знахарка.

– Ну как же… – пожал плечами Прохор, – вроде ты мне как жена …

– Вот именно, что вроде, – хмыкнула Пелагея и вознамерилась выйти за дверь. Боярин перегородил дорогу.

– Сказал, не пущу! Только тебя нашёл и вновь потерять? Я уж и о венчании думал договориться, – заявил он, и женщина, захлопав глазами опустилась на лавку.

– Ты это серьёзно? – выдохнула она.

– А чего ждать? Сама говоришь, сколько времени потеряли. И ребёночка обещала родить.

– Прохор… – только и смогла промолвить Пелагея, но опомнившись, вновь поднялась. – Всё равно мне Таяну нужно выручать.

– Без тебя управимся, – рыкнул Долматов.

– Ну как же, а если ей помощь моя понадобится? – не унималась знахарка.

– Да угомонись ты! Чует моё сердце, уже завтра Евсей примчится. Наверняка и ночи спать не будет, а тут же в Москву за зазнобой своей кинется, – хмыкнул Прохор и пообещал: – С ним в погоню и отправимся. Да дружинников с собой возьмём. Отобьем девку…

– Пока твой Евсей приедет, Болеслав её уже в Вязьму увезёт. Ты что, войной на Залесвокого собрался идти? – сердилась Пелагея. – Тебя царь за то по головке не погладит. Не успели перемирие с поляками заключить, а ты ссору учинить задумал?

– Почему ссору? – нахмурился Долматов. – Придём, потребуем.

– Ой, Прохор, Прохор! – покачала головой знахарка и незлобиво добавила: – Ну что ж ты у меня простак-то такой? Разве ж с такими стервецами можно по-честному? Они тебя вокруг пальца обведут, и не заметишь, как в дураках и оставят. Тут с хитростью надо подойти, – задумалась Пелагея и вдруг предложила: – Выкрасть её надо… по-тихому,.

– Как выкрасть?

– Да как цыгане коней воруют, так и выкрасть, – улыбнулась ведунья.

Прохор задумался.

– Хм… И то верно. Вот Евсей приедет, и придумаем, как лучше дело сладить. А пока сиди тут, – твёрдо заявил боярин и, вновь закрыв горницу на ключ, вышел.

Взглянув на запертую дверь, Пелагея сердито фыркнула, но присев на лавку, всё же улыбнулась. Сердце в её груди заходилось от радости и тревоги одновременно. Радостно женщине было от воспоминаний о прошедшей ночи и слов любимого о свадьбе, но тревога за судьбу Таяны на позволяла ей в полной мере насладиться обретённым счастьем.

Таяна ехала в возке, окружённая польскими вояками. Наслышанный о прошлом бегстве пленницы Болеслав побоялся везти её на простых санях, а для надёжности ещё и велел убрать ручку с внутренней стороны дверцы зимней кареты, чтобы девушка сама не смогла её открыть.

Понимая, что она находится в полной власти подлого человека, Таяна дрожала от страха, и по её телу пробегал липкий холодок. Зябко кутаясь в шубейку, она печально взирала в заиндевевшее маленькое окошко и с беспокойством прислушивалась к голосам мужчин. Из разговоров девушка поняла, что пан Залевский приказал незамедлительно везти её в Вязьму.

Находясь в пути весь день, к вечеру они остановились в придорожном трактире. Пленницу заперли в маленькой, плохо отапливаемой комнатёнке, а по утру отряд снова отправился в путь, и не успело солнце спрятаться за горизонтом, как конный эскорт въехал в ворота дома пана Залевского.

Отстроенный заново терем сиял свежей древесиной, и ничто здесь уже не напоминало о случившемся пожаре. Хотя пан бывало ворчал, что его дом не похож на величественные каменные замки Европы, но следуя русским традициям, жилые клети всё же велел сложить из дерева, а укладываясь зимними вечерами в постель, с удовольствием потягиваясь, отмечал тепло и сухость «варварского» жилища.

Услышав шум, Якуб озабоченно выглянул в окно и, заметив отряд во главе с Болеславом, поспешил на двор. Он не понимал причину появления наследника, но как только из возка вывели Таяну, пан расплылся в довольной улыбке.

– Всё же поймал девчонку! – сверкнув глазами, похвалил Залевский сына.

– Вот доставил, как просил. Только на что она тебе? – недовольно поморщился Болеслав.

– Скоро узнаешь, – подмигнул пан и приказал: – Закройте её в подклете.

Пленницу поместили в небольшой комнатёнке с маленьким окошком под потолком. Оглядевшись, девушка предположила, что здесь господин держит провинившийся слуг. Земляной пол, выстланный потемневшей соломой, вонял гнилью, широкая лавка у стены с брошенным на неё старым тулупом выглядела убогой, а каменные стены, покрытые сыростью, навевали уныние. Правда в темнице не ощущалось морозного холода, и Таяна, прикоснувшись к стене, догадалась, что за ней находится отапливаемая клеть, она-то и даёт относительное тепло. Девушка вздохнула и, закутавшись ещё и в тулуп, опустилась на лавку. Прислонившись к стене, она задумалась и неожиданно задремала.

Таяне снился Евсей. Княжич стоял в лучах солнца и, протягивая к ней руки, улыбался. На душе у девушки запели соловьи, но не успела она сделать и шага, как из прекрасных грёз её вывело бряцанье ключей, а в следующую секунду дверь отворилась, и на пороге появился Якуб Залевский.

– Вот и свиделись, красавица, – расплылся в ядовитой ухмылке пан. – Долго ты бегала от меня. Да вот обратно вернулась.

– Чего вам надо? – отрешённо спросила девушка.

– Верни амулет.

– Он не ваш. Мне его матушка подарила.

Якуб насмешливо вскинул брови.

– Ну, значит, одним обвинением тебе будет меньше. Скажем, будто ты не знала, что вещица ворованная.

– Оберег не ворованный.

– Ну, тогда объясни, откуда у ключницы такая дорогая вещь?

– А почему нет? Хозяин за службу наградил, – пожала Таяна плечами.

– Но у меня есть доказательство, – оскалился Якуб. – Такой же амулет, только золотой.

– Может, это вы его украли? – напряжённо прищурилась девушка. – У моего батюшки?

– У княжеского холопа? – засмеялся пан.

– Мой отец не был холопом, – упрямо заявила Таяна.

– Откуда ты знаешь? Ты же ничего не помнишь…

– Просто знаю и всё.

– Хватит! – вдруг рявкнул пан, и девушка от неожиданности вздрогнула. – Сама отдашь или как? Неужто ты думаешь, будто я не посмею залезть тебе за пазуху и пощупать, чего у тебя там имеется? – хохотнул поляк.

– При мне его нет, – спокойно ответила Таяна, и Залевский понял: пленница говорит правду.

– Так я и думал, – поморщился он. – Поэтому и велел привезти тебя сюда. Не полная же ты дура, чтобы такую дорогую вещь с собой таскать. Да и обыщик этот, Долматов, говорил, что не нашёл у тебя амулета, – почти ласково проговорил пан и вдруг злобно прошипел: – Говори, где он! Только не ври, что потеряла! Не поверю! До смерти запорю, а скажешь, куда дела.