Возвращение Крестного отца - Марк Вайнгартнер

Вот наконец и Троя! Петушиные бои проводились в старом льдохранилище, часть которого переоборудовали в бар. Огромная автостоянка была практически не видна с дороги.

— Папа, как ты узнал про этот клуб?

Фаусто закатил глаза:

— Думаешь, только ты умник, а твой отец тупой как пробка?

Нику пришлось промолчать. Фаусто принялся жаловаться на холод. Странно, в Кливленде он никогда не мерз!

— Сейчас ведь уже март, папа…

— Кровь уже не греет, — заявил Фаусто, остановился и закурил Шарлоттину сигарету. Пренебрежительно фыркнув, он шагнул к двери.

— Что ты смеешься?

— Если память мне не изменяет, то «воздушный бой — убийство по последнему слову науки»! — Для своего возраста отец двигался на удивление быстро и легко.

— Откуда ты это взял?

— Из твоей книжки про пилотов, Шерлок Холмс несчастный! Ты оставил ее у меня в Тасконе! А ты что, думал, я не умею читать?

Ник вспомнил — эти строчки, кажется, были напечатаны на форзаце.

В клубе встретились несколько знакомых. Что ж, неудивительно, а в компании отца даже полезно! Пусть убеждается!

Отец и сын зашли в мужскую уборную.

— Слушай, если хочешь, чтобы я позаботился, ну ты сам знаешь о ком, — прошептал Фаусто, расстегивая ширинку, — то я хоть завтра!

— Спасибо, — улыбнулся Ник, — буду иметь в виду!

— Не стоит его недооценивать, — посоветовал отец. — В свое время он отправил к дьяволу больше парней, чем…

— Все будет в порядке, — перебил его Ник. — Первая ставка за мой счет! — объявил он, пропуская отца в зал.

По совету отца Ник поставил пять долларов, те самые, что Фаусто подбросил Шарлотте, на болезненного вида петушка, судя по клетке, страдающего диареей. Ставки были один к десяти. Фаусто посмотрел на пол клетки, поднял с пола комочек помета и поднес к носу. Через тридцать секунд петух с перепачканным пометом хвостом заклевал здорового крупного собрата. Шофер Фаусто не прогадал — диарею вызвали искусственно, добавив в корм английскую соль.

Получив пятьдесят долларов, оба Джерачи заметно повеселели и стали решать, на кого поставить в следующий раз.

В итальянском квартале был небольшой ресторанчик, куда можно было попасть, только являясь хорошим знакомым Пита Клеменца. По возрасту владелец заведения годился Питу в отцы, что особенно примечательно, если учесть, что сам Клеменца справил семидесятилетие. Дружили они с незапамятных времен. В то утро хозяин слег с гриппом, и на кухне, повязав поверх костюма белый фартук, царствовал Пит — пассеровал лук, показывая мастер-класс местным поварам. Охранники сидели за небольшим столиком и слушали одну из бесконечных историй Клеменца. Не нужно долго думать, почему Клеменца и Вито Корлеоне отлично ладили — Пит был прирожденным рассказчиком, а Вито умел слушать.

На этот раз Пит рассказывал о том, что произошло пять лет назад, когда он едва не угодил в тюрьму за вымогательство. К счастью, адвокат попался ловкий и вовремя подал апелляцию. Прямо из камеры Клеменца отправился к Тессио, который накануне купил новый телевизор.

— По сравнению с тем, что стоял в кутузке, ящик был такой, что слюнки текли: и картинка, и звук — все как в жизни. Был пятничный вечер, и Салли позвал ребят, чтобы посмотреть бокс, сделать ставки и пропустить по стаканчику. Тессио лично знал почти всех боксеров-профессионалов и мог предсказать исход любого поединка. Но, будучи парнем гостеприимным, он ставил на проигравших, позволяя заработать другим. В компанию затесался совсем молодой парнишка, которого толком никто не знал. Так вот, для новичка он задавал чересчур много вопросов. Мне это не понравилось, однако Салли сказал: «Пусть спрашивает, может, хоть поумнеет!» Через пять минут Риччи, мой приятель, подкараулил меня у сортира и спросил, не знаю ли я, кто этот молодой проныра. Я сказал, что понятия не имею. Тут начался первый бой, и Салли убавил звук, сказав, что терпеть не может комментатора. Затем он подошел к проныре и попросил объявить участников. Парень побледнел, но Салли вытащил пушку. «Добро пожаловать в Мэдисон Гарденс!» — начал парень, и, представляете, его голос доносился из телевизора! «Кто у нас в красном углу?» — спросил Салли. «В красном углу Бо Джек», — опять послышалось из телевизора. Салли улыбнулся и заметил, что этот комментатор тоже не годится. Риччи содрал с парня рубашку. Ну и видок! Волосатая грудь, а на ней провода и какие-то датчики! Я первый раз видел, чтобы микрофон крепился к телу! Примитивная штука работала через новый телевизор Салли. Тессио наклонился к микрофону и проговорил, чтобы слышали те, кто подслушивал: «Fatta il legge, trovato l'inganno», что можно перевести как «Законы существуют для того, чтобы их нарушать». Похоже, парнишка знал итальянский, потому что смекнул, что, несмотря на закон, запрещающий убивать полицейских, живым ему не уйти. От страха обоссался прямо на провода! Датчики начало коротить, а он — дрыгаться и истошно орать. Вот умора!

В тесной кухоньке раздался дружный смех.

Вдруг Клеменца побледнел и упал прямо на решетку гриля. Сначала никто и не понял, что у старика остановилось сердце. Когда телохранители опомнились, лицо Пита было похожим на бифштекс, а шелковый костюм занялся.

Таким образом, все работники торговой компании «Дженко пура»: президент Вито Корлеоне, управляющий Дженко Аббандандо и их помощники Сал Тессио и Пит Клеменца — были мертвы.

Кливлендский вокзал находился недалеко от озера, поэтому первыми гостей города приветствовали ледяные порывы ветра. Один из людей Ника, Эдди Парадиз, поскользнулся и упал прямо на грязном перроне. Он сломал руку, но это выяснилось только через пару дней.

У статуи в вестибюле ждал Зелински.

Было девять пятнадцать, музей открылся час назад. Джерачи провели в белый зал, где не было ничего, кроме огромного кресла Винсента Форленца, самого щедрого из анонимных спонсоров за всю историю музея. Повернувшись лицом к Джерачи, Еврей велел телохранителям принести стул. Ник заверил, что чувствует себя отлично и вполне может стоять. Медсестра и телохранители удалились в противоположный конец галереи, готовые в любую минуту прийти на помощь боссу.

Ник признался, что его первым побуждением было поколдовать над автомобилем Нардуччи, чтобы потом все выглядело как авария. Око за око! Форленца, как истинный дон Северо-Запада, предложил взорвать машину вместе с Салом. Тысяча мелких кусочков, никто ничего не докажет.

Идея с пытками нравилась обоим, но ведь Смеющийся Сал не расскажет ничего нового! Да, пытать не стоит, проще пристрелить предателя или взорвать машину.

Однако Ник уговорил Форленца оставить Сала в живых. Пока.

Во-первых, гибель или исчезновение Нардуччи привлечет внимание Майкла Корлеоне. Во-вторых, можно сказать, что самое опасное преступление Смеющийся Сал уже совершил, так что его можно больше не опасаться. А в-третьих, ни в одной семье consigliere не предавали своих боссов. Разве Кливленду нужна такая слава? Нет, дону Форленце нельзя привлекать к себе внимание!