Стихотворения - Конрад Цельтис

игриво на слух;

Но сочинить мне их внушило не грязной любовью;

В нравы и страсти вникать — вот философии цель,

Нравы рисуют людей ученые песни поэтов,

Всяких страстей игру, разум и дело его.

Ныне же я, пройдя весь срок мне отмеренной жизни,

60 Цельтис, приют нашел, счастлив, в пределе ином,

Где обитают средь кущ Назон, Тибулл и Проперций,

Флакк живет и Сапфо, Лесбия с другом своим.[494]

Юноши! Барбара! Час меж тем подошел распрощаться,

Ибо скликает уже всех нас могильный сосуд.

ЦЕЛОКУПНАЯ ГЕРМАНИЯ[495]

Предисловие к государю Максимилиану

Царь, которому скиптр латинский создателем вверен,

Царь, под чьею рукой — высшая власть на земле,

Эту поэму прими, в которой германские земли

Живописуются все — взором просторы окинь,

Рощи, горы, долы, моря, племена и народы —

Край, где Герцинский лес распространяется вширь.

Будь читателем этих стихов — недаром подвластны

Эти земли тебе, кесарь Максимилиан.

1. О происхождении мира из чрева Демогоргонова[496]

Есть в преданьях рассказ, что древний на свете когда-то

Хаос был заключен в Демогоргоновом чреве;[497]

Был несущий стар, и тяжестью целого мира

Больно расперло ему готовую к родам утробу,

Где от начала веков зачатое лелеялось бремя.

Больше не в силах терпеть и спеша наконец разрешиться

Всем, что праздно лежит, утесняя внутренность грузом,

Он, негодуя, гласит: «Изыди в пустые пространства,

О бесформенный мир, о Хаос, постыдный всевышним,

10 Полный зачатков всего, что само друг другу противно,

Столько несчитанных лет лежавший ненадобной тягой

В теле моем, причиняя ему столь острые боли,

И во взаимной вражде мои раздирающий недра!

Прочь, велю я вам, прочь, обернитесь прекрасным убранством

И образуйте собой светилами полное небо,

Дайте мне опустеть от ваших междоусобиц,

Между тем как вам самим предстоит созиданье

Вечного мира, который во всем согласен и связен!»

Молвив, встряхнул животом — и тотчас и суша и небо,

20 Вечно мятежная хлябь морская и ветреный воздух,

И под холодной луной огонь, вдруг ставший знакомым,

Вышли и заняли каждый свое надлежащее место

В мире, а в животе оставили полости пазух.

Далее в сфере восьмой замерцали огнями фигуры,

Пять земных поясов означив своими лучами,

Чтобы потоки огня расчленили и землю и небо —

Овен здесь и Весы, где свет равняется с тьмою,

Здесь Козерог — предел темноты, и Рак, под которым

Света предел на Земле, и все иные созвездья,

30 Коим дано кружить в небесах мерцательным светом,

В дважды двенадцать часов обходя неизменные круги.

Стали они рассевать дары в еще мягкую землю,

Разным светом лучась сквозь воздух на свежую сушу.

Сила в них такова, что все земные зачатки,

Бывшие прежде в смеси, в непроглядно сбившемся коме,

Стали они разделять, указуя каждому форму, —

И оттого-то земля облеклась в пестроцветные травы,

Злаки явились в полях и плоды на плодовых деревьях,

И человек скотину погнал на луга и на пашни;

40 В воздух птицы взвились, моря наполнились рыбой,

Бег чешуйчатых тел плавниками, как крыльями, меря,

И наконец, вперекор восьмому предельному миру,

Все по своим кругам в небесах устремились светила:

Дальний Сатурн, за ним Юпитер, владычащий миром,

Марс, погубляющий рать за ратью нещадным железом,

Феб, Венерин сосед, и творец звучащей кифары —

Быстрый Меркурий, и всех ближайшая лунная сфера:

Все светила, чей бег то и дело попятным движеньем

Скован и медлит в своем блужданье по звездным дорогам —

50 То задержавшись и встав, то вновь увлекаясь теченьем,

Как предназначено им непреложным велением рока

Двигаться взад и вперед, покуда в долгие веки

Мир, непрерывно кружась, не достигнет срока, который

Сам предписал Господь, блюдущий быстрые звезды.

2. О положении Германии и нравах ее в целом[498]

Есть на земле победный народ, всеведомый свету,

Там, где шар земной выгибается к северным звездам:

Крепкий народ, привычный к труду и в зное и в стуже,

Праздную жизнь всегда почитавший низким позором,

Здешних мест исконный жилец, под своим небосводом

С тех обитающий пор, как Демогоргоново чрево

Ныне сущий мир извергло в просторы Вселенной.

Римское имя для них — «германцы» (по-гречески это

Значит «братья»,[499] затем что живут они истинно братски):

10 Имя, которым досель гордятся знатные немцы.

Мощное тело у них и подстать ему ноги и руки, —

Щедрой природа была, наградив их возвышенным ростом,

Крепкие члены им дав и молочно-белые шеи,

Огненный зрак и огненный взор и огнистые кудри.

Стройно они сложены, ни больше, ни меньше, чем нужно,

Голос и жест легко изъявляют любые их мысли.

Голос — зычный, мужской, самим звучанием грубым

Знак подающий, что в этой груди — дух буйного Марса.

Все они любят бродить по лесам, звериную ловлю,

20 Конскую скачку, и этим себе добывают прожиток;

Или же Вакховы лозы взвивают на голые колья,

Или же плуг четверней взрывает им тучные пашни.

Но и не только в родных краях они провождают

Юность: нередко их путь ведет к ученой Минерве

Или в большие моря на судах, в быстропарусном беге

Разный товар из разных краев везущих в отчизну.

Здесь не во грех и разбой, когда разгораются войны

И за добычею рвется душа, обуянная Марсом;

Здесь и придворная служба в чести, в четырех королевствах[500]

30 По четырем сторонам, меж которых тевтонские земли.

Любят они[501] по Герцинским горам, поросшим лесами,

На кабанов выходить клыкастых, и любят оленей

Быстрых разить на бегу и медведей вздымать из берлоги,

Любят стремить боевых соколов в высокое