Акула. Отстрел воров - Андрей Кивинов

— У Греки есть ещё одна картинка, — продолжила Ольга. — Перстень на пальце выколот. Жирный такой, почти чёрный. Вот на этом пальце…

Она показала. Акулов кивнул:

— Рисунок запомнила?

Она пожала плечами:

— Кажется, да… Погоди, я попробую!

Сходила за бумагой и ручкой. Села к столу, поджав под себя правую ногу. Задумалась, прикусив колпачок авторучки. Свободной рукой провела несколько раз по волосам, стянула их сзади в хвостик. Улыбнулась:

— Кажется, вспомнила! Что-то такое…

Нарисовала прямоугольник, срезала углы. Вверху и внизу — по небольшой тёмной короне. Внутри — ещё один восьмиугольник, заштрихованный. И поверх него — белый крест.

— Кажется, так… Тоже что-то воровское?

— Наверное… — Андрей видел похожие татуировки, но именно такую прежде не встречал. Может быть, она ошиблась?

Он убрал рисунок в карман. Помолчав, Ольга вздохнула:

— Кто-то из них Сашку убил. Пронюхали, что он ими интересуется.

— Чего же ты раньше молчала?

— Боялась…

Можно было не спрашивать. Андрей допил кофе:

— Ладно, я поехал. Не забывай звонить, хорошо?

* * *

До обеда он обновил гардероб. Одолжил у знакомого деньги, купил обувь, куртку и свитер. Старые ботинки и все испорченные вещи, за — исключением куртки, выбросил. Её пожалел. Оставил у того же знакомого, благо тот руководил большим магазином, в подсобных помещениях которого можно было спрятать что угодно.

Сообщения от Ольги приходили исправно, но Андрей опасался, что она снова выкинула вчерашний трюк — позвонила сразу после его ухода и заказала несколько штук, с двухчасовым промежутком.

Встретился с Ермаковым.

— Чего же ты вчера не позвонил?

— Занят был, извини.

— Да, мне доложили, как ты с будущим зятем на кладбище ездил.

— Значит, следили?

— Как я и пообещал! А ты что, уже не рад? Кто же знал, что и ты засветишься?

— Да нет, ничего страшного. Было что-нибудь интересное?

— Ничего. После того, как вы расстались, он только в ларёк за хлебом выходил, около девяти часов вечера. А утром, до тебя, ездил вот по этому адресу… Там находится офис «Феррум инк.». Похоже, он какая-то шишка в этой конторе. Пробыл там три часа, после чего поехал домой. Чем он занимался в конторе, мы, как ты понимаешь, проконтролировать не могли.

— Какую ему кличку дали?

Денис усмехнулся:

— Соблазнитель.

— С чего бы это?

— Не знаю. Ребята сказали, похож. Сладкий такой, с двойным дном. Неприятный тип. Слишком всем хочет понравиться.

— А меня как назвали?

— Футболист.

— Похоже, твоим можно верить… А кого сейчас наш друг соблазняет?

— Опять торчит в офисе. Секретаршу, наверное.

В автосервисе сказали, что машину придётся оставить, — заняться ремонтом немедленно не могли, ждали вчера, а сегодня уже приняли другие заказы и к «восьмёрке» смогут подойти не раньше вечера, а то и завтра.

— Без колёс мне никак… — вздохнул Андрей.

— Раньше-то обходился. Неужели так за месяц привык?

— Удобно, что ни говори.

— Ладно, соглашайся. Придумаем что-нибудь. Все-таки ты мой зятёк.

Вернулись в контору Дениса. Андрей посидел в его кабинете, выпил кофе с печеньем, полистал журналы. Ермаков вернулся, улыбаясь и подбрасывая на ладони ключи:

— Нашёл тебе тачку. На три дня она в твоём распоряжении, только постарайся не бить. Сейчас накатаем «доверку»…

«Тачкой» оказался старенький «БМВ» третьей серии. Глядя на его «акулий» нос, Андрей усмехнулся:

— Специально выбирал?

— Ага, — широко осклабился Денис. — У тебя когда-то был такой же?

— Лет на пять помоложе, и четырехдверка.

— Ладно, заканчивай придираться.

Кузов выглядел довольно непрезентабельно, но салон хорошо сохранился, а двигатель работал, как часы.

Заехал домой. Пообедал — опять пельмени и суп из пакетика, прочитал оставленную матерью записку. Ничего в ответ писать не стал. Накормил кошку и уехал, пробыв меньше часа.

Отправился на работу. Может, и вообще бы туда не приезжал, но вспомнил про опера из Сясьстроя, который обещал сообщить информацию. Конечно, уже давно не утро, но Акулову казалось, что новости непременно будут.

Он не ошибся. Только устроился за столом и собрался звонить, как его опередили. По характеру звонков было понятно, что вызывает «междугородка».

— Привет! Андрюха, ты?

Далёкий коллега обращался к нему, словно к близкому знакомому. Голос, как и вчера, звучал уверенно, жизнерадостно.

— Здорово! — Андрей невольно улыбнулся.

— Извини, что я раньше не смог, тут у нас маленькая заморочка возникла… Короче, узнал я тебе кое-что. Но не много! Значит, Гмыря Ярослав Ростиславович, родился двенадцатого июня шестидесятого года.

— В тот же день?

— Что? А-а, да, так и есть. У него с братом ровно два года разницы, день в день. Представляешь, у нас в отделе ещё работает участковый, который его помнит. Говорит, своеобразный паренёк, с твёрдыми понятиями. Спортом занимался, вольной борьбой. Одним из первых в рэкет подался, но младшего брата старался от этого дела отваживать. Дескать, хватит в семье и одного уголовника. У них хоть и маленькая разница в возрасте, и оба были уже взрослыми мужиками, но Ярослав за младшим следил и вольничать ему не позволял. Чуть что — кулаком вразумлял. В то же время всегда горой вставал за него. У них вообще в семье было принято: один за всех. В восемьдесят седьмом году Ярослав уехал в Казахстан, не знаю уж, чего ему там понадобилось. Потом оттуда нам пришло уведомление: Актюбинским горсудом осуждён за убийство, срок тринадцать лет. Годом позже и младший загремел за разбой. Родители вскоре после этого умерли, а в прошлом году их тётка померла, так что никакой родни у Ярослава не осталось. Дом, где они жили, сгорел. Выписали его сразу после осуждения, так что если и вернётся сюда, никто его тут не ждёт. Скорее, он действительно рванёт мстить за брательника, чем кланяться родительским могилам.

— А старые кореша?

— Я тебя умоляю! Кого не посадили — давно перестреляли. Может, кто и остался, но вряд ли Ярослав ему сильно нужен. Сам представь, сколько воды утекло.

— Фотографии его нет?

— Есть, он как раз новый паспорт оформлял перед тем, как к казахам рвануть.

— Можешь по факсу заслать?

— Ох-хо-хо-хо, попытаюсь…